ты доносчик разбойников и орков. Вызнаешь, проверяешь, а может, и ограбить меня затеял по дороге. Вот и проверяю.
— Нет, будь спокоен, я не опасен тебе. Сам боюсь, как бы чего по дороге не случилось.
— Не бойся. Бояться волков — в лес не ходить. Меня Саламат зовут.
— Хорошо, если так. А я Семен.
— Рад знакомству, дружище-портной. Так ты не ответил. Что твоя дочь в Бардрене делает, если ты здесь? Она замужем?
— Нет. Поехала туда искать работу после учебы, устроилась подмастерьем ювелира.
— А почему не устроилась здесь, в столице?
— В Рединфорте уже рынок занят. Опытных мастеров здесь в избытке, они не нуждаются в помощниках, уже набрали себе учеников.
— Так и переезд ничего не меняет. Там ситуация с трудоустройством точно не лучше, если не хуже. Сам подумай, зачем покупать ювелирные украшения горожанам Бардрена, в пригороде которого образовалась Гильдия воров, в окрестностях самого города прячутся разбойники, а из-за реки в любой момент может прибежать орда орков и изрубить на кусочки всех, кто попадется им на пути?
— Так что же делать? Хочешь сказать, не стоило учиться на ювелира?
— Учителя, конечно же, не расскажут многого, что-то и самому ученику додумывать придется, когда отучишься. Ну, бывает посоветоваться не с кем, но ты же сам торговлей занимаешься. Что же ты дочери не подсказал ничего? — немного пристыдил своего собеседника Саламат.
— Я портной. Работаю в лавке у отца. С торговлей косвенную связь имею, — совершил слабую попытку оправдать себя Семен.
— Надо тебе было с отцом посоветоваться и всем вместе подумать, как помочь появившемуся в вашей семье начинающему ювелиру подняться по карьерной лестнице или создать свой собственный успешный бизнес, — с огорчением фыркнул Саламат, — Дружище, а жена-то у тебя имеется? Чем она занимается, почему не участвует в судьбе дочери?
— Мы участвуем. Занялся бы ты лучше своими делами. В дороге наговоримся! — недовольно покачал головой Семен.
— Не гони лошадей, дружище. Я все успею, — усмехнулся торговец, — Ты не думай, что я зря болтаю или тебя обидеть хочу. Во-первых, мне нужно выяснить, можно ли тебе доверять. Во-вторых, как поедем, особо не поговоришь. У нас ветер в ушах от езды будет гулять так, что не пошепчешься, а в лесу тихо, лучше помалкивать, чтоб не привлекать лишнего внимания в себе. В-третьих, если спрашивают — значит, надо.
— Так ты знаешь, что я не опасен, куда я еду и зачем. Зачем мне отвечать на все остальные вопросы? — развел руки в стороны Семен.
— Я торговец и этим все сказано, — рассмеялся его собеседник, — А ты портной.
— Ну и что? — недоумевая, удивился Семен.
— Я могу продавать товары, которые шьет портной, — пояснил тот, — Соображай.
— С этого надо было и начинать. А зачем про мою дочь и жену расспрашиваешь? — опасливо поинтересовался Семен.
— Чего нет, то и дорого; чего много, то и дешево, — засмеялся Саламат.
— Не понимаю тебя. Причем здесь моя семья? — рассердился Семен, — Скажи прямо.
— Ты — портной, твоя дочь — ювелир, а я торгую пушниной, ну что тут может быть не понятно. Добро пожаловать в торговлю, дружище, — душевно похлопал его по плечу Саламат, — Способен ли ты меховые воротники подшивать к своим изделиям? А если их еще и твоя дочь декорирует разноцветными стекляшками? Как ты думаешь, какую стоимость будет иметь такие товары на рынке Рединфорта?
Семен вдохновенно посмотрел на своего собеседника, но тут же нахмурился.
— Глупости! Если ты мне доверишь пушнину, это я еще понимаю, но где мы возьмет драгоценные камни, хотя бы на одно изделие? — переспросил он торговца.
— Дружище-портной, совсем не обязательно тратить большие деньги на материалы, чтоб изготовить из них качественный и дорогой товар. Ты что-нибудь слышал о бижутерии? Это разноцветные стекляшки, имитирующие драгоценные камни, — коварно заулыбался Саламат, — Мое предложение в силе. Уверен, мы втроем вполне способны запустить на рынок Ларгиндии дорогостоящую линию одежды, которая не будет иметь конкуренции. Потом еще поговорим об этом.
Семен с восхищением посмотрел на торговца. Предложение Саламата о сотрудничестве и развитии совместного дела, сулившее большой доход, не могло не обрадовать отца, который собрался приехать в гости к дочери без подарка. Теперь не только нельзя было бы утверждать, что он появится перед Марианной без приглашения и с пустыми руками, теперь у Семена появился самый настоящий повод встретиться с ней, чтобы обсудить деловое предложение Саламата.
Глава 6. Жизнь — это движение
Как говорят, надейся на лучшее, а готовься к худшему. Вот именно под таким девизом и проносятся все успешные поездки между городами в Ларгиндии, пока в королевстве не появится какой-нибудь отважный и мудрый лидер, способный положить конец войне с орками и принести ларгам победу, такой же, каким был молодой генерал Джон Рид. Ну а сейчас, до свершения этого чуда новым героем, некоторым торговцам и фермерам приходится только глубже и чаще дышать, когда они находятся в пути, подстегивать лошадей, чтоб они не сбавляли бег, и надеяться, что им дорогу не преградит свежесрубленное дерево, в большинстве случаев предрекающее встречу с разбойниками.
Саламат оказался из числа опытных путешественников по дорогам Ларгиндии. Соблюдая простые правила, которые он сам для себя и вывел, он спокойно перемещался между городами. Во-первых, никогда нельзя перегружать телегу, чтоб лошадь меньше уставала и была готова отправиться в путь без промедления, благо, ему приходится возить не мешки с мукой или яблоками. Во-вторых, никогда нельзя ездить без эскорта дорожного патруля, договариваться со стражниками необходимо заранее и по возможности каждого из них нужно знать в лицо. В-третьих, даже при реализации первых двух правил, нельзя быть уверенным в своей безопасности, пока путник не прибудет в пункт назначения, поэтому в дороге нежелательно делать какие-либо остановки на отдых, всегда нужно помалкивать и держать ухо востро.
Саламат обещал — Саламат сделал. Доехали до Бардрена с ветерком. Без происшествий — путники не встретили ни орков, ни разбойников, ни лесных хищников, ни поваленных на дорогу деревьев, в общем, ничего, что могло бы испортить настроение, напугать или причинить вред их здоровью. Извозчик прекрасно видел под тусклым светом луны две широкие полосы пыльной дороги и знал на ней каждую канавку. На шкурах сидеть Семену было мягко и комфортно, он фактически ощущал себя королем, учитывая, что впереди на почтенном расстоянии мчался дорожный патруль, состоящий из трех стражников, вооруженных до зубов. За всю дорогу Саламат не проронил ни слова, но Семен вовсе не нуждался в беседе, ведь ему было что вспомнить, о чем поразмышлять, на что полюбоваться —
