мысль: «Она лгала, лгала, лгала…»
Но недомолвки нельзя назвать ложью, верно? Вот для чего ей нужна терапия: чтобы рассказывать ужасные подробности, которые не укладываются в общую картину, но имеют огромное значение. Разве не этим Джули занимается в кабинете психотерапевта по полтора часа два раза в неделю, используя в качестве суррогата родной матери эту Кэрол Морс? Опытного профессионала, на которого можно спроецировать мою личность, но который, в отличие от меня, сумеет выдержать любую информацию, сумеет все объяснить и расставить по местам. Психотерапевт Кэрол Морс — вот кто даст мне ответ. Она, конечно, обязана сохранять конфиденциальность, но в сложившихся обстоятельствах — беременность, выкидыш, здоровье Джули под угрозой, — возможно, найдет способ дать мне некоторое представление о том, что происходит с моей дочерью. У Джули еще столько тайн от меня, но я смогу выдержать правду. Со мной уже случилось самое страшное, что может случиться с родителями. А теперь это случилось и с Джули — в некотором смысле. У нас с ней общий опыт.
Когда ее наконец выписывают, мы идем к машине. Еще одна глубокая ночь сменилась рассветом, пока мы были в больнице. Встает солнце, шоссе пустое, вместо зноя — мягкое марево, которое обещает жаркий день. Несколько минут мы едем молча.
— Это был охранник, — говорит дочь. — В вертолете. Не знаю, почему я не рассказала. Дело в том, что… — Джули борется с собой. — На самом деле он меня не насиловал.
Пауза. Я хватаюсь за новую информацию, стараюсь подогнать ее к общей картине.
— В смысле, я сама ему предложила. Надеялась, что тогда он передумает меня убивать. Я… я не хотела тебе рассказывать. Потому что мне было стыдно. Да и вообще, я считала… — Она слегка задыхается. — Я считала, что не могу забеременеть. Месячные у меня совсем сбились с тех пор, как… — Джули замолкает, заметив, что у меня по щеке катится слеза. — В общем-то, с самого начала.
Я киваю. Передо мной женщина, которой двадцать один год. Однако она намного старше меня, хотя мне сорок шесть и на лице у меня залегли морщины скорби, которые уже не исчезнут. Но она знала о беременности, вот в чем дело. Я видела, как она смотрела на экран в кабинете УЗИ.
— Я люблю тебя, — говорю я, и это правда, абсолютная правда. Но в новой реальности, после выкидыша, правда звучит как ложь.
— Мама, — в отчаянии бормочет Джули.
— Я не скажу ни твоему отцу, ни Джейн. Все останется между нами.
Она с облегчением вздыхает, откидываясь на спинку сиденья. Этого Джули от меня и ждала с самого начала. Она поворачивается к окну, а я смотрю на дорогу впереди, и общая тайна сближает нас, как никогда прежде.
Джули
со сдавленным криком проснулась от нового спазма.
Телевизор включен, но приглушен. На экране тот же фильм, под который она заснула, — или другой? Пока она спала, Том вышел из ее спальни, которую днем использовал как кабинет, поскольку до сих пор так и не решил, куда перенести письменный стол. Это раздражало Джули, но она не хотела жаловаться.
Сейчас Том стоял у порога, и она вдруг вспомнила, как прошлой ночью он держал пистолет. Интересно, где оружие теперь?
— Мне показалось, что ты меня звала, — сказал Том. — Все в порядке?
— Да, все хорошо. Просто плохой сон.
Сначала Джули снился Кэл, но потом, когда судороги стали пробегать по телу все чаще, начался кошмар. Самое худшее она не решалась вспомнить, пока Том стоял в дверях спальни, осталось только гадкое ощущение во рту. Желто-красный цвет пледа вдруг вызвал у нее отвращение, и она сбросила его. Теперь, когда она окончательно проснулась, острый спазм в животе сменился тупой, пустой болью.
— Заварить тебе чаю?
— Я лучше прогуляюсь. — В комнате было одновременно и холодно, и душно, а за большими окнами она чувствовала себя как насекомое под стеклом. А может, дело в том, как все на нее смотрели в этом доме. — Я возьму машину?
— Мама на ней уехала несколько минут назад. А Джейн забрала мою, — быстро ответил Том. Было заметно, что ее вождение без прав до сих пор его беспокоит. — Но мама скоро вернется. Только заедет на работу за последними курсовиками. Может, пока отдохнешь? Давай посмотрим еще один фильм.
Джули опустила ноги на пол.
— Все в порядке. Я просто пройдусь.
Том с сомнением следил, как она поднимается — неуверенно, будто стреноженная.
— Не волнуйся, папа, — выдавила Джули. — Мне просто нужно немного проветриться. Дай мне одеться, ладно?
Он кивнул:
— Я буду на кухне.
Она открыла дверцу шкафа и уставилась на ряды новеньких туфель и ботинок. Некоторые Джули еще не надевала — они до сих пор лежали в коробках. Обернувшись, она через коридор заметила в комнате Джейн пару потрепанных высоких «конверсов», небрежно брошенных возле кровати. Повинуясь внезапному порыву, Джули прошла по коридору в спальню сестры и натянула ее кеды. Они оказались великоваты, поэтому она добавила вторую пару носков и, вместо того чтобы завязать шнурки вокруг лодыжек, как делала Джейн, зашнуровала кеды до самого верха и затянула концы двойным узлом. Нужна была такая обувь, которая не свалится, если придется бежать.
От этой мысли ноги стали совсем ватными. Джули взяла толстовку из шкафа Джейн, потом передумала — Том мог заметить — и повесила ее обратно. У нее самой в шкафу не было ничего похожего на толстовку, только кардиганы, блейзеры и другие стильные вещи, которых она раньше не носила. Именно по этой причине они и привлекли ее в магазине, но теперь их слащавые пастельные цвета наводили на мысль о леденцах. Слишком броско. Джули выбрала самый скромный кардиган, мягкий, серый, и надела его. Затем сунула руку под свой новенький жесткий матрас, вытащила оттуда телефон и положила в передний карман джинсов, надеясь, что кардиган скроет его.
Спустившись на кухню, она проскользнула мимо Тома, схватила свою новую сумочку и крикнула через плечо:
— Вернусь до ужина!
Дверь за ней захлопнулась. Уличный воздух ударил в лицо, как горячий пар от тарелки супа. Сидя в охлажденном кондиционером доме Тома и Анны, она и забыла, что за окном царит изнуряющая жара. Джули сняла кардиган в конце подъездной дорожки и, свернув, затолкала в сумочку.
В конце квартала она вытащила телефон из кармана и включила его, радуясь, что, прежде чем позвонить в дверь, в последнюю минуту сообразила спрятать мобильный вместе с удостоверениями личности в кустах перед домом. Потеря сознания не входила в
