заложниками, чтобы нам принесли сюда цыпленка? Здорово, я бы никогда не догадался до такого. Я честно подумал, что это вы все по-настоящему.
КАТРИН. Я вот не подумала и боюсь, что они теперь все воспримут по-настоящему.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Успокойся, все будет хорошо. На мне ведь нет никакой бомбы. Это была шутка. А вот меня вы обидели, я никогда не носила корсетов, это у меня естественная фигура.
КАТРИН. Простите, просто я не знала, куда спрятать бомбу понадежнее. Конечно, это была моя шутка. И Имант здесь совсем не причем. А меня всего лишь уволят из прокуратуры, ну или посадят в тюрьму на некоторое время. Все обойдется.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Катрин, вы не поняли. Это была моя шутка. Это я вам сказала про бомбу, а вы и поверили.
КАТРИН. Нет. Это все я придумала, я. У меня есть свидетели. Они все слышали.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Да, вы придумали, но только про корсет. Как вам вообще могло такое взбрести в голову. А вот, бомба была моя.
ИМАНТ. Стоп. Не надо спорить. А почему мы должны вообще отказываться от бомбы. Ведь это отличная идея и мы можем ставить им свои условия. Мне это нравится, Катрин. Хорошо, если корсет нам не подходит для тайника, давайте придумаем другое, более достойное место. Илза, дорогая, куда бы ты хотела спрятать нашу бомбочку?
ИЛЗА КАРЛОВНА. А она надеюсь небольшая?
ИМАНТ. Нет, конечно. Она такая маленькая, миленькая бомбочка. Кажется розовая.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Тогда я ее спрячу сама. Пусть это будет моей личной тайной.
ИМАНТ. Это невозможно. Ведь преступник я, значит и бомбу тоже должен прятать я. Послушай, может быть, у тебя есть какие-нибудь карманы?
ИЛЗА КАРЛОВНА. Нет, ты меня все больше удивляешь. Тебе уже столько лет и ты до сих пор не научился разбираться в женской одежде. Чем ты занимался все это время?
ИМАНТ. Все, я устал. Прячь свою бомбу куда хочешь.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Поверь, и я это сделаю значительно лучше тебя.
Голос Киры. Разрешите? (Входит. Держит под мышкой толстую папку). Это свои. У вас все нормально?
ИЛЗА КАРЛОВНА. Не топчите сильно ногами, бомба может сдетонировать.
КИРА. Я аккуратно, не беспокойтесь. Сам заинтересован.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Что у вас за книга? А где наш цыпленок?
КИРА. Я все объясню. Смит пошел за цыпленком. Будет с минуты на минуту. Имант, а это я принес для вас (трясет папкой). Здесь все обвинительные материалы по вашему делу. Но это не связано с побегом заключенных и вашем исчезновением. Скорее наоборот. Это уже по следующим событиям.
ИМАНТ. Простите, я ничего не понимаю. На меня завели дело уже после того как я исчез?
КИРА. Да. То есть, нет. Не волнуйтесь. Вы все правильно поняли. И может быть это все и не правда, и вы ни в чем не виноваты. И не надо будет ничего взрывать.
ИМАНТ. Уважаемый, я уверяю вас, что после того, как я исчез и до настоящего времени я все время спал в той комнате, на этом вот кресле, и ни в каких уголовных мероприятиях участия не принимал.
КИРА. Очень хорошо. У вас есть свидетели?
ИМАНТ. Да. Это все присутствующие здесь люди. И даже ваш проверенный сотрудник Смит, который вытащил меня оттуда.
КИРА. Дорогой вы наш. Вас никто и не собирается обвинять ни в каких преступлениях, которые случились после. Вас обвиняют в преступлениях, которые произошли до того.
ИМАНТ. До чего, того?
КИРА. До того как вы бесследно исчезли.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Кира, вы можете говорить яснее? Ведь до того ничего не могло быть. До того, Имант работал здесь следователем и вел дела, и сам обличал.
КИРА. Правильно. Вот именно в этом нам и надо разобраться. А правильно ли он обличал до того? А не пострадали ли безвинные люди? Понимаете, Имант, лет через двадцать после вашего исчезновения здесь поменялась власть.
ИМАНТ. Где это, здесь?
КИРА. Здесь, в смысле, где мы все жили и живем. И оказалось, что прошлая власть была неправильной, а местами преступной, в результате пострадали безвинные люди. И вот, чтобы покончить навсегда с этой несправедливостью, были заведены дела на людей, состоявших на службе у старой власти и совершивших преступления на этой почве.
ИМАНТ. Вы хотите сказать, что я уничтожал невинных людей? То есть, я был палачом?
КИРА. Ни в коем случае я ничего не могу говорить заранее. Я просто хочу, чтобы все было по закону. Вот ваше дело, оно не закрыто, и нам надо закончить следствие. А уже потом по его материалам, суд вынесет окончательное решение. Не исключено, что вы окажетесь и не виновным. Пожалуйста, здесь все основные тезисы.
ИМАНТ. Скажите, а если завтра власть опять поменяется, тогда могут начать судить и вас?
КИРА. Так нельзя думать. Понимаете, если следовать вашей логике, правосудие никогда не наступит. Никогда! И к чему мы тогда придем?
ИМАНТ. А может быть наоборот, пора уже задуматься. А что же будет потом, после нас?
КИРА. Ни в коем случае. Наоборот, если начать думать, а что же будет потом, то сейчас может наступить хаос и беспредел. И поверьте, это будет страшнее, чем несколько сотен случайно пострадавших. Зато сейчас сохраниться основа общества и порядок. Увы, но таков закон стабильности власти. Так было и надеюсь, будет всегда.
ИЛЗА КАРЛОВНА. Ваши умозаключения, Кира, которые вы нескромно называете законами, это даже не прошлый век, это ранние средневековье.
КИРА. И пусть, и это хорошо. Получается, что это больше чем закон, это уже традиции общественного устройства. И благодаря этим традициям мы не уничтожили друг друга и существуем до сих пор. А посмотрите, что стало с цивилизацией? Она как не странно развивается.
ИЛЗА КАРЛОВНА. А может быть не благодаря вашим традициям, а вопреки им. Имант, мне очень хочется прямо сейчас снять корсет и взорвать весь этот порядок без всякого сожаления. Ты не возражаешь?
ИМАНТ. Не спеши, дорогая. Власть и закон сейчас на их стороне. Я согласен, давайте вернемся и закроем это дел. Только сразу оговорим условия. Если будете применять электроток, я сразу сознаюсь во всех преступлениях, которые были до и будут после существования вашей цивилизации.
КИРА. Ну, что вы, в самом деле. И дался вам этот ток. Это уже прошлый век. Сейчас столько разного на придумывали. Но в нашем случае, мы проведем независимое расследование. В соответствии с так сказать, существующей модой. Катрин, вы, когда-нибудь проводили допросы?
КАТРИН. Нет, но нам читали спецкурс, и
