Атайя уставилась на лежащее на столе письмо от Осфонина. Смотреть на отца или на молчаливого чародея в данную минуту вовсе не хотелось. Конечно, она и сама надеялась, что колдуну удастся избежать преисподней. С детских лет принцесса задумывалась о загробных мирах. А с чем суждено столкнуться ей? Какая жизнь ожидает ее после смерти?
Неожиданно мысли девушки прервал низкий мужской голос.
— Дозволительно ли мне будет присоединиться к вашему разговору, ваше величество?
Родри грациозно поднялся с места, серебряная отделка его мантии загадочно блеснула, напоминая сверкающий в лунном свете лед.
Колдун был на несколько лет моложе Кельвина, но выглядел гораздо старше. Наверное, в этом был виноват мертвенно-бледный цвет лица и еще волосы, уже абсолютно седые.
Сейчас, когда проникавший через окно туманный свет луны озарял его своим тихим сиянием, колдун казался еще более бледным. Родри беззвучно ступил на мягкий ковер, присоединяясь к беседовавшим.
— Принцесса Атайя, я прекрасно понимаю ваши чувства по отношению ко мне и ко всем представителям моего рода. И я не смею обижаться. Вы имеете полное право отстаивать свою позицию и верить в свои идеалы, независимо от того, соглашусь я с вами или нет.
Родри улыбнулся.
Кельвин не мог видеть выражения его лица, но Атайя смотрела ему прямо в глаза. Какой красноречивый взгляд у этого колдуна! Он определенно считает, что все ее убеждения просто глупы и не имеют оснований. Поэтому-то и не обижается.
— …Но в том, что касается принца Фельджина… я не думаю, что ваш брак с ним принес бы нам какие-то несчастья. Хотя, по всей вероятности, об этом союзе больше не стоит говорить. По крайней мере сейчас, — произнес Родри печальным тоном и взглянул на письмо с изображением зеленых лент.
— Вы хотите сказать, что, если бы наша женитьба состоялась, на моих детей не распространилось бы проклятие?
— Нет, это не исключено. Но никому не ведомо, что ожидает каждого из нас в будущем, тем более после смерти. Знаете, я много лет прожил в Рэйке. В этой стране к лорнгельдам относятся с почтением и уважением. А к тем из них, кто принадлежит к королевской семье, — с еще большим поклонением. Став супругой Фельджина, вы превратились бы в самую известную и респектабельную женщину Рэйки. Однако должен признать: несмотря на то что я не согласен с вашим решением, я восхищен стойкостью вашего характера и непоколебимостью убеждений.
— Довольно, Родри, — прервал его Кельвин. Последняя фраза колдуна просто возмутила его.
Только не хватало, чтобы этот чародей принял сторону Атайи! — подумал король.
Родри спокойно поклонился и вернулся на свое место, с грациозностью кошки сел, откинулся на спинку стула.
Атайя в изумлении смотрела на него. Возможно, этот колдун вовсе не разделял мнения короля: не считал, что вступление в родственные отношения с Рэйкой принесет Кайту невиданные перемены к лучшему.
Или, несмотря на все те красивые слова, которые он только что произнес, ему просто нет до этого особого дела?..
— Независимо от того, из каких побуждений ты поступила подобным образом — из вредности или «благородства», — Кельвин окинул Родри мимолетным взглядом, — ситуация остается прежней. И я обязан ответить на послание Осфонина. Письмо уже готово.
Король взял со стола сложенный вдвое запечатанный лист бумаги.
Так вот что он писал, когда она вошла в комнату!..
— И что в нем? — спросила Атайя больше из вежливости, а вовсе не из желания узнать содержание письма.
— Так как Фельджин категорически отказывается предпринимать дальнейшие попытки получить твое согласие на брак, я расцениваю его поведение как недоброжелательное и даже враждебное по отношению ко всему народу Кайта. Признаю, что ты отвратительно приняла принца. Но не вижу серьезных оснований для полного нарушения столь грандиозных планов. Как вижу, Осфонин недостаточно серьезно подумал, прежде чем заявить, что его сын может стать для тебя прекрасным мужем. Об этом я и написал в своем ответном послании. Кайту нанесли серьезное оскорбление, и, возможно, им еще придется поплатиться за это.
Атайя смотрела на отца широко раскрытыми глазами.
— Ты не сможешь так поступить, — пробормотала она. — Да ведь подобным письмом ты, можно сказать, объявляешь войну Рэйке!
— Не совеем так. Я просто хочу заставить Осфонина пересмотреть свое решение. Мои намерения сделать его союзником вполне серьезны. За последние несколько лет Кайт превратился в преуспевающее государство. Королю Рэйки не следует забывать об этом. Теперь мы уже совсем не те, кем были прежде, — неразвитые, нищие западные соседи. На сегодняшний день мы ни в чем не уступаем Рэйке и можем при необходимости вступить в равную борьбу. Мне кажется, Осфонин сам должен быть заинтересован в вашей с его сыном повторной встрече. Фельджин должен еще раз увидеться с тобой и изменить свое решение относительно женитьбы.
У Атайи перехватило дыхание.
— Ты хочешь сказать, что опять пригласишь его к нам?..
— Нет. Я не собираюсь этого делать, — произнес Кельвин, задумчиво проводя пальцем по приготовленному письму. — Видишь ли, Атайя, я вызвал тебя не для того, чтобы просто отругать за отвратительное поведение. Надеюсь, сейчас ты и сама осознаешь, что поступила прескверно. Твои увеселительные прогулки за городом без охраны не только омерзительны, но еще и очень опасны. Гражданская война закончена, однако в округе полно негодяев, пьяниц и преступников, для которых не существует ни правил приличия, ни понятия чести.
Король выдержал небольшую паузу, затем продолжил говорить спокойным, уравновешенным голосом:
— Раз уж тебе так нравится покидать пределы замка, выполни одно мое поручение.
Кельвин взял со стола письмо. На его губах играла улыбка.
— Ты передашь послание Осфонину собственноручно.
У Атайи закружилась голова.
— Что?! — выкрикнула она и застыла в изумлении. Наверное, ей это только послышалось…
— Думаю, ты все прекрасно поняла. Я отдам распоряжение капитану Грайлену, чтобы он и еще человек десять его подчиненных сопроводили тебя туда. Вы отправитесь в Рэйку послезавтра на рассвете.
Атайя все еще не могла поверить, что король не шутит с ней.
— Но, отец, неужели ты не понимаешь… Неужели ты сможешь так обойтись со мной? Осфонин вышвырнет меня прежде, чем я успею раскрыть рот.
— Возможно, это поможет тебе избавиться от пагубной страсти болтаться по ночам по задворкам Делфархама, — невозмутимым и непреклонным тоном произнес Кельвин. — В конце концов, ты сама виновата в том, что необходимость написать это письмо вообще возникла. Ты унизила и меня, и весь Кайт. Полагаю, что я придумал для тебя достойное наказание.
Атайя в отчаянии покачала головой. Перед глазами отчетливо возникла отвратительная картина: Осфонин в ярости отдает приказ схватить ее и выставить за ворота замка, а Фельджин покатывается со смеху… Да ей придется сгореть со стыда!
