– Знаю я тут одну свалку, там найти можно вообще все. Главное на столкнуться с Бельмом. Не то, чтобы это стало проблемой… просто я устал очень. Нет желания махаться с ним. В прошлый раз я чуть руки не лишился… так как зовут-то меня?
Я еле поспевал за его мыслями и действиями и на каком-то автомате ответил:
– Хмм? Данила.
Он резко остановился, что я даже врезался в него. Снова, как тогда, в первый день знакомства.
– Да нила? – почти по слогам произнес он.
«Данила?» – так же повторил про себя я, сам не понимая, почему именно это имя вырвалось у меня на бессознательном уровне.
– У… угу…
– Да ни лааа – задумчиво пробормотал он, – а что оно значит?
– «Бог мне судья».
Он хмыкнул и пошел дальше. Я же мог видеть, как уголки его губ потянулись вверх в легкой улыбке.
И тут-то я вспомнил, откуда я знал это имя и почему именно его я выбрал.
Как-то давно, будучи мальчишкой, когда еще в Нижнем городе показывали старое кино для всех желающих, я видел один боевик. Сам по себе фильм я не понял: ни смысла, ни сюжета, но помню, какое впечатление на меня произвел главный герой. Я смотрел на него, как на что-то великолепное, он надолго врезался в мою память своей честностью и благородством. Имя того героя как раз и было «Данила».
«Бог тебе судья» – такая фраза звучала в том самом фильме.
И вот сейчас, мое подсознание выдало именно это имя. Наверное, именно так я и вижу своего нового знакомого.
– А это, откуда ты научился собрать механизмы? – поток моих мыслей прервал Данила. Если конечно его можно уже так называть.
– Мне повезло, у меня дома очень много различных книг. Когда-то читал одну про часы и часовые механизмы. Вот и получилось собрать.
– Хмммм… самоучка значит… интересно…
– А ты?
– Я просто умный.
– Ну а если серьезно?
– Да не помню. Был один мужик, он меня многому научил.
– Родитель твой?
– Нет. Просто отец.
– Это как? Получается, родитель твой?
– Отец значит отец. Это вообще не твоего ума дела. Не лезь туда, куда не надо.
Данила явно ощетинился, мне даже как-то неуютно стало рядом с ним.
– Ладно. Извини. А долго нам еще идти до места? – я попытался как-то перевести тему.
– Если бы ты не был комнатным мальчиком и знал, где что находится, мы бы там и встретились. Но нет… топаем туда с дальнего выхода как два дурака… поэтому не люблю людей из Нижнего города. Сидят там у себя в подвальчике и думают о том, какие же они бедненькие, как же их притесняют. А знаешь, кого н самом деле притесняют? «Верхних» людей, вынужденных существовать с отморозками.
Сменил тему, блин.
– Ты, наверное, это, вообще даже ничего не знаешь, я прав?
– Знаю о чем?
– О том, как устроено нынешнее общество. О том, откуда вообще на поверхности люди, о том, как они сюда попадают? Кто всем этим заправляет?
– Ну…
Он был прав, я как-то мало об этом задумывался, принимая все как должное.
– Ну вот. Что и требовалось доказать. Тьфу, – он раздраженно плюнул себе под ноги и замолчал.
– Я думал, ты расскажешь мне, нет?
– Нет. Поспрашивай там у себя внизу, а затем мне поведаешь. Интересно будет послушать. Вот потом расскажу. А пока, это, молча топай и не утомляй меня еще больше. Была уже одна особа, проехавшая мне по мозгам, на сегодня достаточно. Поэтому сделай одолжение – помолчи… как там тебя… а, не важно. Помолчи, шкет.
– Я – Богдан.
– Сказал же – неважно мне. Хоть Богдан, хоть Буддадан.
– Это очень нехорошая шутка. Не тактичная.
– Ой, скажи еще, что на Поверхность за нее сошлют, – усмехнулся он.
Я замолчал. Было видно, что сегодня он был в плохом настроении. Кто вообще знает, что от него ожидать, я ведь его вижу всего второй раз в жизни. Поэтому, лучше замолчать. Не рисковать.
Дорога, по которой мы шли, была совершенно безлюдной. Я думал, точнее, слышал сплетни «внизу», что на Поверхности кругом одни панки, но пока не видел никого. Я хотел было спросить об этом Данилу, но он был тут единственным тем самым панком. Да и время неудачное. Спрошу, когда он будет посговорчивее.
Мой спутник резко свернул в какие-то развалины, я чуть было не потерял его из виду. Он начал проворно капаться в груде металла и каких-то железяк.
– Мне помочь? – неуверенно спросил я, получив в ответ какое-то бурчание, явно не носившее положительный характер.
Наконец, он вынырнул обратно, весь вспотев и держа в руках кучу разных деталей:
– Вот. Неси. Я устал. – Все, что он сказал, всучив мне найденные детали.
Обратно мы тоже шли молча.
К слову о местности, где мы шли. Я никогда ничего подобного не видел. Скорее всего, мы находились совсем близко к окраине живой территории нашей планеты, ведь все почти было не тронуто, и тут было в разы холоднее, даже дышалось тяжелее. То и дело встречались почти целые дома с выбитыми стеклами. Слегка покосившиеся, но еще весьма приличные дома. Меня интересовало, почему же в них никто не живет, раз тут буквально есть крыша над головой. Странно.
Мы вернулись к панку домой. Он грузно, с тяжелым вздохом, упал на кресло, словно растворяясь в нем. Его кот тут же высунулся из огромной коробки в углу комнаты, услышав наши шаги. Он, мяукнув, прыгнул на колени к хозяину, трясь мордой о его живот. Данила положил свою ладонь коту на голову, устало поглаживая.
– Я посплю буквально час. Это были тяжелые два дня… как только проснусь – посмотрю твои часы. Можешь пока… не знаю, тоже поспать.
Мужчина запрокинул голову на спинку кресла и закрыл глаза, кот же потоптался на его коленях, а потом плюхнулся на них же, сворачиваясь клубочком.
– Если сопрешь чего и скроешься – найду и убью, – тихо, почти нечленораздельно, пробурчал Данила прежде, чем провалиться в сон.
Я остался один в чужом доме. Странно все это. И неловко. О чем думает этот чудаковатый парень? Неужели, он так доверяет мне, что вот так вот лег спать? Я могу запросто убить его, а потом обокрасть. Или же он настолько ни во что меня не ставит, что даже не боится? Или же он просто так уверен в себе? Может, все люди такие странные, как он? Одно я знаю точно – мне он нравится. Занятный очень.
Я начал ходить по его дому, рассматривая все подряд. На столе был полный хаос – обрывки каких-то книг валялись вперемешку с деталями механизмов, исписанными непонятным почерком листами, даже кое-где я видел еду. Я хотел было взять в руки одну из любопытных деталей, но вовремя одумался. То, как все плотно друг на друге держалось и каким-то странным образом балансировало – остановило меня от нарушения хрупкого равновесия. Тронь я что-то лишнее – и эта гора рассыплется к чертям собачьим. Поэтому, я просто разглядывал все как в музее, сцепив руки за спиной. Засмотревшись на очередное непонятное нечто, я не заметил и задел ногой какой-то медный прут. Это неаккуратное действие повлекло за собой обвал стеллажа. Я еле успел отбежать в сторону.
