– Все равно, – настойчиво повторила Делла, – я думаю, он неотступится. В таких ситуациях и выковывается характер человека.
– Ты так говоришь, просто чтобы подбодрить себя, – возразилМейсон. – Я и сам не раз рассуждал на эту тему перед присяжными. Жестокиежизненные обстоятельства нанесли ему глубокую душевную травму… огонь судьбы, вкотором закаляется характер… с жиру бесятся… самодовольство тает, когда человексоприкасается с правдой жизни. Чепуха!
Делла слабо улыбнулась.
– Парень испытывает все муки ада, – продолжал Мейсон. – Аулики против нее и циничное всезнайство его знакомых не могут не повлиять нанего. Женщина, которую он любит, в ночь перед свадьбой пытается избавиться отмерзких объятий мужчины, который содержал ее, платил деньги за любовь иобеспечивал некоторую безопасность, пока она не заполучила все это от молодогои порядочного человека.
– Шеф, вам просто необходимо перекусить.
Мейсон подошел к столу.
– Взгляни, – сказал он, – взгляни на фотографии из полиции.Дрейк вывернулся наизнанку, чтобы добыть их. Смотри – тело на полу, бокал настоле, перевернутое кресло, раскрытая для чтения газета в кресле под лампой –обычная, средненькая квартира и такая же неприглядная, как и то, для чего онананималась. И на этих фотографиях я должен обнаружить доказательствоневиновности женщины – невиновности не только в убийстве, но и в изменечеловеку, которого она любила.
Мейсон обошел стол с другой стороны, взял лупу, лежащую напачке листов промокательной бумаги, и снова принялся разглядывать фотографии.
– Черт побери, Делла! – воскликнул я. – Я уверен, чтодоказательство здесь есть. Вот этот бокал на столике весь покрыт отпечаткамипальцев Фэй Эллисон. В нем осталось немного виски с содовой. И еще – вызывающийслед алых губ от поцелуя на лбу убитого.
– След губ указывает, что непосредственно перед тем, как онумер, с ним была женщина?
– Не обязательно. Зато след представляет собой отличныйотпечаток губ женщины. На губах Клементса губной помады нет, только на лбу.Умный убийца – мужчина мог бы намазать себе губы помадой, поцеловать мертвогоКлементса в лоб и таким образом отвести от себя подозрение. Такое вполне моглослучиться, если бы мужчина знал, что Клементса в той квартире регулярнонавещает женщина. Эта улика слишком очевидно указывает на женщину, так что мнеона кажется все более и более подозрительной. Если бы у меня была отправнаяточка и чуть-чуть побольше времени…
Делла Стрит подошла к столу и кончиками своих прохладныхпальцев прикрыла Мейсону глаза:
– Прекратите. Идемте перекусим. Там все и обсудим…
– Ты что, не ужинала?
Она улыбнулась и покачала головой:
– Я знала, что вы будете допоздна работать. А есликто-нибудь не спасет вас, вы будете упорно мерить шагами кабинет до двух илитрех часов ночи. Кстати, что удалось выяснить Полу Дрейку?
Она собрала в пачку листы с отчетами, аккуратно перетасовалафотографии, положила отчеты на фотографии и придавила пресс-папье.
– Идемте, шеф, я умираю от голода.
Мейсон направился к платяному шкафу. Делле пришлось встатьна цыпочки, чтобы помочь ему надеть пальто. Мейсон взял шляпу, выключил свет ивместе с Деллой пошел по коридору.
Однако на вопрос Деллы он ответил, лишь когда слегкарасслабился в нише одного из своих любимых ресторанов. Он отодвинул тарелку состатками стейка, жареного картофеля, тостов и салата из помидоров. Затем онналил себе немного кофе и сказал:
– Дрейку не удалось выяснить ничего особенного. Обычныесведения о прошлом.
– Что, например? – спросила Делла.
– Все, как обычно, – устало ответил Мейсон. – Жена, МарлинОстин Клементс, в свое время явно поддалась настойчивому желанию КарвераКлементса заполучить ее, уступила грандиозной силе воли этого человека. Но онане приняла во внимание тот факт, что, как только она оказалась в списке егозаконных владений, он переключил всю свою энергию завоевателя на удовлетворениеновых потребностей. Марлин оказалась в одиночестве. Это цена, которую чащевсего приходится платить женщинам, выходящим замуж за таких людей, как КарверКлементс.
– И поэтому? – спросила Делла.
– И поэтому, – продолжал Мейсон, – с течением времени КарверКлементс стал интересоваться другими женщинами. Черт с ним, Делла! Мы должнывести расследование, опираясь только на один факт, – на тот факт, что уКлементса не было ключа. Ты не забыла тех четверых, которые встретились нам вкоридоре? Они должны были каким-то образом попасть в дом. Вспомни – парадныйподъезд был заперт. Любой из жильцов может открыть замок, нажав у себя в квартирена кнопку домофона. Однако, если жилец соответствующей квартиры не нажал накнопку, то посетителю необходимо иметь ключ, чтобы войти в дом. А эти четверовошли в дом. Как? У них должен был быть ключ. Независимо от того, что ониговорят сейчас, у одного из них должен был быть ключ.
– Ключ, которого нет у Клементса? – спросила Делла.
– Это необходимо выяснить.
– Что они рассказали полиции?
– Не знаю. Полиция хорошо их потрясла. Мне нужно вызватьодного из них на свидетельское место и подвергнуть его перекрестному допросу.Тогда, по крайней мере, у нас будет хоть что-то, на что мы сможем опереться.
– Значит, мы попытаемся ускорить слушание дела и пойдем нанего вслепую?
– Именно так.
– А может быть, ключ из сумочки Фэй Эллисон и есть ключКарвера Клементса?
– Возможно. Если это так, то либо Фэй жила с Клементсом,либо ключ был ей подброшен. Если он был подброшен, то как и кем? Я все жесклонен думать, что ключ Клементса был у него в момент убийства. Но когдаприбыла полиция, его уже не было. Это единственное существенное обстоятельство,на которое мы можем сейчас опереться.
Делла Стрит покачала головой:
– Слишком сложно для меня. Полагаю, вы намерены разобратьсяс этим? Я хочу сказать вам только одно. Луиза Марлоу – кремень. Я знаю ее сдетства. Если она может вам чем-нибудь помочь, она без колебаний сделает это.
Мейсон закурил и сказал:
– Обычно я стараюсь выиграть время, но в данном случае,Делла, боюсь, что время – наш враг. Нам придется предстать перед судом и ссамым самоуверенным в мире видом вытащить огромного кролика из маленькой шляпы.
– А где мы возьмем кролика? – улыбнулась Делла.
– У нас в офисе, – ответил он. – Мы изучим фотографии ипопытаемся отыскать на них улику… – Внезапно Мейсон напрягся.
– Что случилось, шеф?
