Прости. Ты был прав».
– Орайя!
Крик Райна рассек воздух, заглушив звуки погибающего королевства. Усилием воли я держала глаза открытыми, но видела лишь мелькающие цветные пятна.
Райн прыгнул следом за мной, расправив забрызганные кровью крылья. Его рука потянулась ко мне.
Что-то в его облике показалось очень знакомым. Память тут же выдала подсказку: картина, на которой был изображен умирающий ришанский воин с протянутой рукой. Я всегда думала, что изображенный хотел дотянуться до богов.
Райн хотел дотянуться до меня.
А потом все потемнело.
Глава шестидесятая
Райн
Отступление.
Я летел, неся в руках обмякшее тело Орайи, летел над полем битвы, где противник перемалывал наши силы. Из-за обилия крови я не мог понять, куда именно наносил удары Симон. Но его удары были сокрушительными.
Она не умерла.
Она никак не могла умереть.
Я ощущал биение ее сердца: медленное, слабое. Я отказывался допускать, что оно остановится. Такой вариант никуда не годился.
Она не умрет.
Я знал, что Симон тоже прыгнул с балкона. Не в погоню за нами, а чтобы примкнуть к битве. Я знал: едва он приземлится, сражение для всех нас кончится.
Отступление.
В гуще сражения я отыскал Вейла. Он расправлялся с ришанским солдатом, атаковавшим его с воздуха. Я окликнул его, не узнав собственного голоса. Вейл обернулся, взглянул на нас с Орайей и поморщился от ужаса.
Затем он посмотрел поверх моего плеча, и его глаза округлились.
Симон.
– Отступайте, – выдавил я. – Немедленно. Уведи всех, кого сможешь.
Я полетел дальше.
Мне требовалось место недалеко от Сивринажа. Безопасное, о котором никто не знает и где никто не станет искать Орайю. Место, где ей немедленно окажут помощь. После всего, через что мы с ней прошли, я не мог допустить, чтобы Орайя умерла у меня на руках.
Возвращаться в лагерь бесполезно. Там ей никто не поможет.
И в места, где к нам присоединились дополнительные войска, тоже.
Сам Сивринаж исключался. Симон и Септимус непременно перешерстят город, разыскивая ее.
Мысли путались. Я сам не знал, как и почему все-таки выбрал место. Выбор не был осознанным. Вспомнил имя и место из письма двадцатипятилетней давности. Не было ничего, кроме слепой надежды и нараставшего отчаяния.
Подсознание приняло решение без меня, поскольку я мог думать лишь о бездыханной Орайе, чье сердце билось все медленнее и слабее.
Вартана находилась довольно близко от Сивринажа. Городишко, едва заметный сверху. Чтобы отправиться в такую дыру, нужна веская причина. Удивляясь себе, я неуклюже приземлился на одной из пыльных улочек человеческого квартала.
Они должны ей помочь. Должны.
Я оказался на городской площади. С наступлением темноты здесь было тихо и пусто. Вокруг – кирпичные здания, расходящиеся незамощенные улочки. В центре площади – фонтан, питавшийся от источника. На кромке чаши устроилась парочка. Наше появление прервало их позднее свидание. Оба испуганно глазели на меня.
Я не очень представлял, как сейчас выгляжу, да еще с окровавленной Орайей на руках и сам порядком забрызганный кровью. И глаза у меня были соответствующие: дикие, выпученные.
Парочка вскочила на ноги и попятилась от меня. Парень заслонял девушку.
– Помогите, – прохрипел я. – Мне нужна помощь.
Имя. Как же звали ту целительницу? Вспомнил!
– Элия! – крикнул я. – Элия. Здесь должна жить женщина с таким именем. Целительница. Когда-то она здесь точно жила.
Я даже не мог связно произносить фразы.
Что за чушь я несу? С чего я вдруг решил, что она по-прежнему живет в этом городишке? Двадцать пять лет – для людей слишком долгий срок. За это время…
Дыхание Орайи стало сбиваться. Меня охватила паника.
– Скажите, где она?
Я шагнул к ним. Девушка от страха была готова прыгнуть в фонтан. Парень вовремя схватил ее за руку и снова загородил собой.
Оба не на шутку перепугались. Я был не вправе их упрекать. Впрочем, какие там упреки? Я не мог связно думать. Да что там, дышать не мог. Даже…
– Я Элия, – послышалось сзади.
Я порывисто обернулась. В дверях одного из домов стояла женщина средних лет, настороженно глядя на меня. У нее были длинные черные волосы с проседью и серьезное морщинистое лицо.
Я судорожно глотнул ртом воздух.
– Мне нужно… Я…
– Я знаю, кто ты. – Элия взглянула на Орайю, и ее лицо потеплело. – И кто она, тоже знаю.
Я чуть не заплакал от облегчения.
– Ты можешь…
– Вноси ее в дом, и побыстрее, – сказала Элия, отходя в сторону. – И перестань кричать, пока не переполошил всю округу.
Часть шестая
Полная луна
Интерлюдия
Обрушить королевство не слишком-то и трудно.
Оно уже и так вот-вот рухнет. А раб – превосходное орудие, чтобы уничтожить последние оставшиеся подпорки; особенно если он способен проникать в самые потаенные уголки замка, оставаясь при этом совершенно незаметным. Раб изумляется: как такое раньше не пришло ему в голову? Это ведь так легко. Королевство сполна заслужило эту участь. И такой способ мести куда изощреннее, чем удар меча в грудь хозяина, о чем раб всегда мечтал.
Все четыре месяца, пока длится Кеджари, раб передает сведения тому многообещающему хиажскому участнику. Сообщает о порядке перемещения караульных, рассказывает о том, где что находится в замке, называет слабые места обороны. Раб видит: чем дальше, тем его хозяин-король все больше трясется за собственную жизнь и постоянно усиливает охрану своей персоны. Эти сведения раб тоже передает хиажу.
Раб осторожен. Он никогда не показывает своего лица и не говорит, как его зовут. О своих замыслах не говорит никому; даже королеве во время их тайных дневных свиданий. Нож, вонзаемый в спину его пленителя, движется так медленно и бесшумно, что тот вообще ничего не чувствует.
Проходят недели, складываясь в месяцы. Хиажский участник, как ему предрекали, побеждает снова и снова. Король от страха делается все более жестоким и коварным. Ненависть раба становится одержимостью, но незаметной для остальных.
И наконец наступает вечер последнего состязания.
Последний вечер Кеджари. Время, когда и будущий король, и раб нанесут последние, сокрушительные удары. Ударом хиажского участника станет победа, густо пропитанная кровью, и обещание от богини. Для раба удар приобретет вид письма, полного тайн и переданного в обмен на гарантии безопасности тем, кто ему близок.
Накануне перемен, которые вскоре потрясут мир, природа словно замирает. Город объят каким-то сверхъестественным спокойствием. Солнце еле-еле сползает за горизонт. Раб сделал свой последний шаг. Теперь остается только ждать.
И лишь сейчас он наконец решается рассказать королеве. Они
