Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
кругов не прекратят своих репрессивных действий против общественных слоев Финляндии, стремящихся укрепить добрососедские отношения с СССР, отношения между СССР и Финляндией могут потерпеть ущерб».
Подобное заявление на заседании Верховного Совета Советского Союза, то есть парламента, означавшее открытую поддержку деятельности «Общества дружбы», следовало воспринимать всерьёз.
Одновременно в российских газетах развернулась целая кампания против Финляндии, правда, не в передовых статьях, а в почти ежедневных сообщениях из Хельсинки официального телеграфного агентства ТАСС. Чаще всего в них говорилось о «преследованиях Общества дружбы», но также и о действительно тяжёлых условиях жизни в Финляндии, «о страданиях финского народа», связанных как с Зимней войной, так и с идущей большой войной. Сообщения были выдержаны во враждебном для Финляндии духе, и к ним подверстывалось всё, что можно было найти неблагоприятного для Финляндии. Эта ситуация оживленно обсуждалась в дипломатических кругах, и общее мнение сводилось к тому, что речь идёт о целенаправленной деятельности против Финляндии. В силу своей деликатности дипломаты не всегда прямо излагали мне свои соображения, но мой самый близкий друг-дипломат, шведский посланник Ассарссон, постоянно держал меня в курсе дел. Уже в июне, когда Советский Союз оккупировал страны Балтии, пошли разговоры о судьбе Финляндии и намерениях России, но в июле-августе они достигли апогея. У иностранных дипломатов не было никаких задних мыслей, напротив, они испытывали тёплое сочувствие в отношении Финляндии. Но их задача – сбор информации и доклад своему министру иностранных дел, поэтому вполне возможно, что в некоторых докладах присутствовали и слухи.
В это время в мировой печати начали циркулировать грустные сплетни о Финляндии. Уже в июне, в дни оккупации Балтии, во французских, английских и американских газетах появились тревожные сообщения о прямой угрозе Финляндии, кое-где даже писали, что Советский Союз уже напал на Финляндию. В июле последовала новая порция подобных сообщений: в нескольких материалах из Стокгольма агентство «Юнайтед Пресс» сообщало, что Советский Союз в ультимативной форме потребовал разоружения финской армии. В некоторых больших мировых газетах, включая США, а также в радиопередачах эти известия излагались в крайне мрачном для Финляндии духе. По всему миру, включая официальные круги, распространилось безнадежное представление о будущем Финляндии. Благожелательно относящийся к Финляндии и, пожалуй, лучше всех знающий условия в Советском Союзе посол Германии граф фон дер Шуленбург, у которого я был в начале августа, сообщил, что в тот же день он получил запрос от своего правительства, что́ означают выпады «Правды» и «Известий» против Финляндии. Посол сказал, что он крайне удивлён и обеспокоен выступлениями этих газет, но не может объяснить, что всё это означает. «Здесь так трудно понять намерения русских».
15 июля 1940 года я направил следующую телеграмму в Хельсинки:
«Сегодня в “Правде” вновь сообщение: “Тяжёлая доля рабочих в Финляндии”. Частично основано на не известном мне шведском источнике, частично – на статье в “Суомен Сосиалидемокраатти”. Иностранные дипломаты с озабоченностью фиксируют подобные, уже ставшие привычными публикации по Финляндии и считают их подготовкой каких-то мер, поскольку всем известно, что здешние газеты помещают такие материалы с определённой целью. Я не такой пессимист, но и я не могу скрыть своей озабоченности, поскольку никакая добрая воля не поможет нам ликвидировать последствия нашей несчастной войны. В Финляндии сохраняется значительное недовольство, которое создает почву для восприятия внешнего влияния. В качестве позитивной меры предлагаю предпринять меры для уменьшения у нас подобных негативных газетных публикаций и недовольства, служащего основой для них, если это, конечно, возможно».
Для меня, находившегося в центре событий, всё это было очень тяжело видеть. У меня не было никаких заблуждений относительно политики великих держав. В свете последних событий их не было и в отношении Советской России. На помощь нам никто не придёт. Но где сейчас народное единство, которое было во время Зимней войны? 22 июля 1940 года отправил своему министру иностранных дел следующее письмо: «Я слышал, что на родине растёт недовольство и душевное уныние, порождённые несчастной войной. Именно этого я боялся и на это указывал в телеграмме от 15.07. Я писал, что “никакая добрая воля не поможет нам ликвидировать последствия нашей несчастной войны. В стране сохраняется значительное недовольство, которое создаёт почву для восприятия внешнего воздействия”. Судьба Балтийских государств и то, как Эстония, Латвия и Литва были превращены в советские государства, а затем включены в состав российской советской империи, заставляет меня день и ночь думать об этом серьёзном деле. Сейчас речь идёт о том, сможем ли мы приглушить недовольство в стране и пережить ближайшее время и ближайшие годы. Особенно меня пугает ближайшая зима. Почти ежедневно в здешней печати появляются статьи о тяжёлом положении Финляндии. В сегодняшней “Правде” опять новость: “Трудности с продовольствием в Финляндии”… Наше политическое положение изменилось и в том отношении, что такое суверенное государство как Финляндия вряд ли может использовать свои радикальные законы против коммунистов, если их движение начнет расти. Нам следует опираться на общую гражданскую поддержку и т.п., а не на меры принуждения или наказания. Но что мы можем сделать, чтобы сознание и готовность к действиям и самопожертвованию присутствовали во всех тех кругах, которые что-то могут сделать для сплочения общества и укрепления его сопротивляемости, я отсюда сказать не могу. Но, как мне видится, это станет для нас основной проблемой в самое ближайшее время. Опасность состоит в том, что после Балтийских государств внимание отсюда, из Москвы, может быть переключено на нас, и тогда всё будет зависеть от внутренней прочности нашего народа».
В начале августа я вновь телеграммой сообщил о статьях в «Правде», рассказывающих о конфликтах вокруг мероприятий «Общества дружбы» в Хельсинки, Тампере и других городах, и далее писал: «Я очень озабочен этими событиями, особенно с учётом вчерашней речи Молотова. По-моему, это движение можно победить и нейтрализовать духовными силами, которые следовало бы немедленно организовать»… 6 августа я вновь сообщил о статьях в «Правде» с рассказом о «преследованиях Общества дружбы» и об убийстве одного его члена, а также добавил: «Если это правда, то крайне печально и опасно… Я подозреваю, что за повторяющимися публикациями “новостей” кроются нехорошие намерения в нашем отношении. Повторяю, наша единственная защита – подавление подозрительных течений духовными силами». 9 августа я сообщил, что в этот день впервые за долгое время в газетах не было сообщений ТАСС из Финляндии, но тут же пришла из Хельсинки депеша о столкновениях с полицией в Турку на демонстрации «Общества дружбы». В этой связи я написал: «Дело очень сомнительное. Если так будет продолжаться, то следует учитывать возможность вмешательства Советского Союза. Повторяю то, что я
Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
