Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
То есть понятно, что исламисты в России есть, и иранское лобби есть, и саудовское есть – денег-то всем хочется. И антисемиты никуда не делись, и националисты. Которые евреев не так чтобы не любят особо, они теперь их из толпы «понаехавших» не выделяют. Они вообще никого не любят, в том числе евреев. Но мало этих персонажей в стране, по сравнению с тем, что могло бы быть, учитывая десятилетия тяжёлой антисионистской пропаганды и исторически развитый отечественный антисемитизм.
Во всяком случае, в Европе этого народа куда больше, и в Америке его тоже хватает. Но русская специфика – отсутствие излишнего либерализма. То есть пацифисты в стране есть, но до окончательного маразма, в стиле Ганди и его «ахимсы», они в России не доходят. Поскольку жизнь в отечестве не та, что на Западе. И террористы тут не за горами, за морями, а рядом, за стеной.
Не замечать их в России могут только особо, на всю голову съехавшие представители околополитических, академических и журналистских кругов. Которые тоже есть, но мало-помалу исчезают с горизонта. Да и говорят они с каждым российским терактом всё тише и тише. Во всяком случае, вспоминая Первую Чеченскую войну… Есть с чем сравнивать. Хотя демократии это, как говорит «мировое сообщество», не способствует. Ну и Б-г с ней.
Тут для понимания того, как это происходит в странах демократических, интересно представить лобби Японии в Соединённых Штатах после Пёрл-Харбора или Гитлера в Великобритании после Ковентри. Что сложно, поскольку разорвали бы на части, даже без вызова полиции – при первой попытке что-либо сказать. Ровнёхонько в рамках той самой демократии. В связи с чем непонятно, чего ждать от России и Израиля, кроме того же самого – и ещё в очень смягчённой, особенно в Израиле, форме.
Взрывы в метро и аэропортах хорошо излечивают от симпатии к джихаду. Как и захват заложников в роддоме, школе или театральном зале. Всех, кроме персонажей, наиболее не дружащих с собственной головой. Война диктует не те законы, которые подходят для идеологического заповедника советского типа. И президентская вертикаль в России какая угодно, но не антиизраильская. А это многое решает.
Старая русская поговорка «каков поп, таков и приход» действует в элите, как хорошо смазанный затвор. Начальник против – все будут против. Начальник «за» – ну, может, кто-то и не «за», но мнение своё он может воткнуть себе в причинное место и поворачивать там до достижения полнейшей удовлетворённости. По или против часовой стрелки, неважно. Поскольку спорить с начальством вредно для карьеры и совершенно бесполезно. А чиновник кушать хочет каждый день.
Засим, поскольку все видят, что шеф не чурается общения с израильтянами и даже, что ему ни говори и ни пиши в виде коллективных посланий от депутатов Думы или широкой общественности, как было весной 2005-го, с евреями, включая даже и ортодоксов, понятно, что евреев и израильтян велено пускать наверх. Их там, в Кремле, принимают. Выслушивают. Иногда даже реагируют на просьбы. Поскольку с точки зрения борьбы с террором они партнёры номер один. Враг для них, как и для русских – это враг. Друг – это друг. А союзник – он и есть союзник.
И в этом их отличие от европейцев и американцев велико. Ну, правда, дипломаты от всего этого вертятся, как угорь на крючке. Но на то они и дипломаты. Пускай их. Хотя и там встречаются не только карьеристы и ушибленные на всю голову борцы за мир старого типа, в том смысле, что борются за мир, пока в этом мире камня на камне не останется, но и люди нормальные. Ну есть у них палестинский вопрос в загашнике – так он с советских времён в МИДе завис. Чемодан без ручки. Нести тяжело. Бросить жалко… А вообще – народ как народ. В Госдепе хуже.
Вопрос, «отобьются» ли израильтяне от соседей, предметно характеризуют понесённые ими в военных конфликтах потери. В Войне за независимость 1948–1949 годов Израиль потерял шесть тысяч триста семьдесят три человека, в том числе две тысячи триста семьдесят три мирных жителя. В Синайской кампании 1956-го – до ста девяноста военнослужащих. В Шестидневной войне 1967-го – девятьсот восемьдесят три солдата и офицера.
В Войне на истощение 1967–1970 годов погибло около тысячи четырёхсот военных и сто двадцать семь гражданских. Война Судного дня, она же Война Йом-Кипура, унесла жизни примерно трёх тысяч солдат и офицеров ЦАХАЛа. Операция «Мир Галилее», или Первая Ливанская война, – трёхсот пятидесяти. Всего же в Ливане к 2000 году Израиль потерял до девятисот военнослужащих. Но это была последняя война, в которой он понёс такие потери на поле боя.
В ходе Первой интифады 1987–1991 годов было убито сто одиннадцать израильтян. Вторая интифада – интифада Аль-Аксы 2000–2005 годов – унесла жизни менее тысячи жителей Израиля, в том числе семисот шестидесяти четырёх гражданских лиц и пятидесяти четырёх иностранцев. К 2008 году их число превысило тысячу двести человек, из которых восемьсот тридцать три были мирными жителями.
Во Второй Ливанской войне 2006 года было убито сто шестьдесят пять человек, в том числе сорок четыре гражданских. Во время операции «Литой свинец» в Газе в 2008–2009 годах погибло тринадцать, из которых гражданских было трое. В операции «Облачный столп» 2012 года – шестеро, включая четверых мирных жителей. Наконец, в операции «Нерушимая скала» в 2014 году, которая на момент, когда писались эти строки, ещё продолжалась, погибло семьдесят человек, в том числе шестеро гражданских.
Говоря попросту, потери израильтян в первой выигранной ими войне, которая сделала возможным существование еврейского государства на Ближнем Востоке, примерно те же, что и во всех прочих войнах, которые их страна вела в следующие три с половиной десятка лет. Затем, ещё за тридцать с небольшим лет, Израиль потерял от палестинского террора в три с лишним раза больше граждан, чем в ходе военных операций против «Хизболлы» и ХАМАСа. Статистика, говорящая сама за себя.
Классическая мантра, бесконечно повторяемая политиками, журналистами, учёными и дипломатами: борьба с терроризмом не имеет военного решения. Откуда, собственно, весь «мирный процесс», который немедленно по истечении сроков, отпущенных Арафату на создание палестинского государства, превратился в террористическую войну. Позволим себе внести коррективы.
Борьба с терроризмом не исчерпывается одними военными решениями – это верно. Проблемы мирного населения, освободив его из-под контроля террористов, надо решать. Что затратно и требует времени. Однако решать их нужно с населением и его лидерами после победы над террористами. Уничтожения или изгнания террористов. А не платя террористам, которые, получая деньги от обстреливаемых ими, даже не скрывают, что они враги. В случае Израиля, если это ПНА и Абу-Мазен, – максимально осложняют ему жизнь на международной арене. Если же ХАМАС…
Кто мешает израильтянам добить ХАМАС, кроме их собственного нежелания делать то, что необходимо? Кто останавливает их перед тем, чтобы разогнать структуры ПНА, оставив под своим контролем полицейские силы и местную администрацию, но, как это необходимо сделать, искоренив систему профессионального подстрекательства, особенно опасную в молодёжной среде? И почему то, что удалось на Шри-Ланке правительству с тамильскими сепаратистами, Израиль не может сделать с палестинскими террористами?
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
