class="p1">Дилль, слушая воркование баронессы, лихорадочно придумывал, как бы потактичнее объяснить этой приставучей даме, что он не имеет никакого желания "доводить слова до дела". В этот момент рядом раздалось покашливание, и подошёл тот самый сумрачный тип с вислыми усами, который весь вечер пялился на Дилля, словно солдат на вошь.
– Сэр Диллитон? Барон Скодис к вашим услугам, – церемонно поклонился он.
Дилль ответно поклонился, решительно не понимая, что от него нужно этой паре.
– Баронесса рассказала мне о том, что произошло той ночью на постоялом дворе Иворра, – начал барон. – Должен вам сказать, что в моих землях все соблюдают те правила, которые установил я. А я установил, что любой, кто посягнёт на честь женщины, должен быть наказан.
С этими словами барон с каким-то непонятным беспокойством оглянулся. Дилль тихонько вздохнул: вот оно и началось. Этот демонов гроссмейстер Адельядо как в воду глядел.
– Что вы хотите этим сказать, сударь? – Дилль высокомерно вздёрнул нос, пытаясь придать себе хоть толику той уверенности, которой не испытывал совершенно.
– Понимаете, я… – барон замялся. – Я установил закон и должен следить за его выполнением.
– Ну и следите. От меня-то что вам надо? – Дилль потерял терпение.
– Вы нарушили правила и теперь должны понести наказание, – слегка покраснев, сказал барон. – Согласно эдикта короля Ормунда даже сам король обязан уплатить штраф, если нарушит пункт пятый этого эдикта. В случае отказа уплаты штрафа иск может дойти до суда Кланов и даже до суда Конклава церкви Единого.
Дилль понятия не имел ни об эдикте, ни о его пятом пункте. Он внимательно посмотрел на барона – тот совсем не походил на судейского стряпчего, однако разговаривал, как заправский крючкотвор.
– Говорите прямо, сударь, чего вы хотите.
– Сэр Диллитон, вы вломились в спальню моей жены безо всяких на то причин, чем оскорбили её и меня в её лице, – забубнил барон. – Я жду удовлетворения за подобное деяние.
Дилль мысленно выругался. Удовлетворения он ждёт. Интересно, насколько мастерски этот барон владеет мечом? Возможно, плохо, но всяко лучше, чем он сам. А что если потребовать поединка на копьях? Уж тогда-то он намнёт бока этому господину. Неплохая идея, тем более, что Дилль, как вызываемый, будет иметь право выбора оружия. Вот только как отнесутся к этому сам барон и его секунданты? Не будет ли это нарушением правил?
– И какого же удовлетворения вы желаете? – спросил Дилль, не сомневаясь, что сейчас получит вызов на дуэль по полной программе. Ответ настолько обескуражил его, что он замолк надолго.
– П-пятьсот золотых оксов, – слегка запинаясь, проговорил барон. – Я забуду всё, что вы натворили и не буду давать ход жалобе, которая в противном случае завтра-послезавтра ляжет на стол Его Величеству.
Дилль уставился на барона Скодиса с таким откровенным недоумением, что тот покраснел ещё больше. Его жена нарочито громко вздохнула и недвусмысленно устремила взгляд туда, откуда раздавалась музыка и где танцевали пары.
– Дорогой, мне скучно, – капризным тоном сказала она. – Я хочу танцевать! Решай свои дела быстрее, не то я найду себе другую пару. Не забывай, мы впервые при дворе и хочу получить от этого вечера всё.
– Эмилия, дорогуша, – барон заколебался, – но я должен довести дело до конца.
– Тогда ищи меня там, – с этими словами баронесса легко упорхнула в сторону бального зала.
– Её можно понять, – нервно хихикнул барон. – Здесь такое блистательное общество.
– Ещё бы, – Дилль смерил собеседника взглядом с ног до головы. – Барон, а вы уверены, что не хотите получить иного удовлетворения?
Видимо, барон понял вопрос так, что его принуждают к поединку, потому что заметно побледнел и отступил на шаг.
– Уверен, – твёрдо ответил он. – Я предпочитаю финансовое возмещение.
Барон трусил столь явно, что Дилль поневоле почувствовал себя завзятым дуэлянтом. Он некоторое время помолчал, борясь с желанием нагнать на барона страху и одновременно испытывая облегчение от того, что никакой дуэли в ближайшем будущем не предвидится. Правда, пятьсот оксов – это всё, что у него есть. Точнее, не есть, а ещё только завтра будет. А ещё вернее сказать, уже не будет.
– Что вы там говорили насчёт пятого пункта какого-то эдикта?
– Пункт пять эдикта короля Ормунда "Об устройстве государства" гласит, что ежели хозяин земли установит закон, не противоречащий закону королевства, включая законы сюзеренитета, то в случае нарушения оного или оных преступник обязан удовлетворить требование хозяина земли, каковое в свою очередь обязано быть достаточным для компенсации нанесённого ущерба, но разумным и непредвзятым, – Скодис выпалил без передышки – видимо, текст заучил наизусть.
– Бр-р! – Дилль даже головой помотал.
Он и половины не понял из сказанного. Зато из второй половины он уловил то, что его считают преступником.
– Преступник?
– В вашем случае просто нарушитель, – барон натянуто улыбнулся.
– Знаете что, барон? – Дилль намеренно не использовал вежливое обращение "господин барон", но это собеседника, по-видимому, ничуть не оскорбляло. – Я вижу, сюда идёт Его Величество. Пойду-ка я спрошу у него насчёт этого вашего эдикта. А вы ждите меня здесь.
Барон затравленно посмотрел куда-то мимо Дилля и согласно кивнул. Дилль решительно направился к королю, который, явно находясь не в духе, что-то отрывисто говорил Луавилю – главному церемониймейстеру двора. Дилль дождался, когда король сделает паузу и сказал:
– Простите, Ваше Величество, я хотел спросить…
– Это возмутительно и недопустимо! – церемониймейстер разъярённо шваркнул жезлом об пол. – Господин драконоборец, как вы смеете прерывать короля?!!
Король повернулся к Диллю, на долю секунды скорчил физиономию, долженствующую означать "как же он мне надоел", после чего сказал:
– Луавиль, прекрати. Сэр Диллитон – герой вечера, так сделай ему хотя бы сегодня небольшую поблажку – отстань от него.
– Веками ковались традиции, чтобы привилегии… – нудно начал церемониймейстер, но король оборвал его.
– Ну, раз ты заговорил о привилегиях, то я дарю сэру Диллитону и его потомкам право безнаказанно обрывать короля, – Юловар слегка задумался и дополнил: – Один раз за вечер. Будь добр, завтра запиши это в генеалогическую скрижаль.
– Это другое дело, Ваше Величество, – Луавиль моментально успокоился. – Будет исполнено.
– Оставь нас, – сказал король и направился к своему креслу во главе пиршественного стола.
Дилль зашагал за ним, больше не рискуя задавать
