ты такой хмурый, неужели магия так влияет?
— Лучше уж магия… — вздохнул Кади, осознавая, что если он и поехал крышей, то это надолго.
«Эй, а это уже грубо! Я тебе вообще-то помогаю! Как можно не любить такую душку, как я?!»
«Я не потреплю нарцисса у себя в голове, особенно если этот нарцисс не я!»
«Ты потом ещё благодарить меня будешь!»
— Надеюсь, тебя никто полуголым не видел, а то проблем не оберёшься.
Кади слегка вздрогнул, так как был вырван из одного диалога в другой без ведомой причины, да ещё и на такую тему.
— А куда меня посылают? — спросил он, стараясь соскочить со скользкой темы.
— Да не знаю. Нам говорят общую задачу, только если другая ступень входит в план и имеет такую же цель. — Вдруг шестая остановилась перед тем, как открыть дверь. — Ты это, извини за ногу, наверное, тот яд был очень болезненный. — После чего открыла дверь и пропустила Каргаделя вперёд.
Глава 51. Столичная интерлюдия
За дверью его ожидал Его Величество Император Зарх, который перебирал различные бумаги, но услышав звук открывшейся двери, мельком взглянул на Кади, после чего вновь уставился в бумаги.
Сглотнув, Каргадель вошёл в кабинет. Осмотрев стеллажи с различными папками, которые были подписаны непонятными шифрами, он заметил среди них погребённое под ещё большим количеством папок кресло, которое явно предназначалось для гостей.
— Восьмая ступень прибыл! — доложился Кади, уведя руки за спину и выпрямившись.
— А, Каргадель… Подожди немного, — ответил Император, продолжая перебирать бумаги.
Оставшись в той же стойке, Кади лишь прикрыл глаза, так как они успели устать от прогулки в солнечном саду.
— Скажи мне, Кади, что ты чувствуешь, когда убиваешь? — вдруг спросил Император, опустив на стол кипу бумаг.
— Прошу прощения? — искренне удивился Кади. Он явно не ожидал подобного вопроса.
— Мне не стоит повторять вопрос. Ответь, как понимаешь.
В комнате повисла тишина. Думающий Кади не мог издать ни звука из-за неожиданности вопроса и пытался придумать, что ответить, а Его Величество терпеливо ждал ответа, наблюдая за смятением своего подчиненного.
— Ваше Величество, — наконец, закончив придумывать фразу, начал Каргадель, — я бы хотел ответить, что я ничего не чувствую, когда отнимаю чью-то жизнь, и я бы был крайне рад, если бы это было на самом деле, но… Я не могу объяснить это чувство. На долю секунды после чьей-то смерти я как будто становлюсь более… целым.
— Целым? Целым — в смысле начинаешь чувствовать оболочку или просто удовлетворение?
— Нет. Это далеко не удовлетворение и точно не оболочка. Боюсь, я не могу дать этому чувству определение.
«А я могу, но тебе лучше самому прийти к тому, что к чему», — сказала Вика.
— Ясно… Что ж, тогда у меня для тебя следующее задание — подготовиться к поездке в качестве инструктора для объединённого пехотного гарнизона по изоляции бездны. Благодаря твоим чертежам мы уже произвели около десяти единиц КТТ. Твоя задача — провести инструктажи для младшего офицерского состава по пользованию и обслуживанию КТТ и провести контролируемый эксперимент в условиях боя.
— Эксперимент?
— Слева от тебя, наверху, есть папка Р603, все детали описаны там. Отправляешься завтра же. За тобой заедут.
— Всё понял, — ответил Кади, взяв нужную папку.
— Свободен.
Дождавшись, пока его подчинённый выйдет из кабинета, Зарх откинулся на спинку стула.
— Что скажешь? — спросил он, не отводя взгляда от закрывшейся двери.
— Не совсем то, что я ожидал услышать от мальчика, которого с детства подвергали смертельной опасности. Хотя это и не выходит за рамки нормального человека, но я всё равно советовал бы вам продолжить испытательный срок, — ответила фигура, что скрывалась среди стеллажей. — Так же прошу заметить, что одного вопроса явно не хватит, чтобы определить его так называемую человечность.
Это был известный в широких кругах академик Торсон Ш’хати, который был закадычным другом императора Зарха и по совместительству его советником. Вся личная стража императорской семьи и обслуга прошла через беседу с ним, так как он отлично разбирался в человеческой натуре и мог за несколько вопросов раскрыть шпиона, что уже случалось неоднократно.
— Человечность, да… Каков шанс, что этот ребёнок будет хорошим подчинённым?
— Я не знаком с его историей полностью, да и лично не разговаривал, но исходя из имеющейся информации… — Академик слегка задумался, а его ладонь по привычке начала гладить немного небрежную бороду. — Есть шанс, что за всё это время он уже смирился с конечностью жизни и стал настоящим храбрецом, полностью поняв цену своей жизни, но так же он может быть и великим трусом, который цепляется за свою жизнь как только может. Это всё, что я могу сказать на данный момент.
Император усмехнулся. Как правитель и защитник своей страны, он множество раз был на поле боя и прекрасно понимал, что слова его друга били прямо в точку.
— Кстати, а откуда у тебя появился подобный кадр? Я этого парня в маске ещё нигде не видел.
— Так ты же читал его документы, — усмехнулся Император.
— Ты не учёл, что там две трети слов засекречены. Ты дал мне только самый минимум.
— А больше тебе и не нужно, Торсон.
На секунду академик заметил, как взгляд Зарха похолодел, когда он перевёл его с бумаг на него. Поняв намёк, он положил папку на верхушку одной из стопок и вышел из кабинета.
«Она не там лежала, дурачина», — подумал про себя Император, раздражённо посмотрев на лежащую в неположенном месте папку.
***
Большая часть дороги домой для Кади была ничем иным, кроме как рутины. Уже привычные виды столицы до сих пор манили Кади к изучению каждого неизведанного уголка этого города, но из-за специфики его работы, он не мог себе этого позволить, поэтому испытывал небольшую тоску, глядя, как подростки и сорванцы поменьше гуляли и игрались в переулках.
Но как только он перешёл мост, что отделял его район от основной столицы, то окружающая атмосфера мигом поменялась. Многие уже были наслышаны о происшествии и
