цвет, тигр), вода (развитое инь, север, зима, черный цвет, черепаха-змея) и земля (равновесие инь–ян, центр, 18 дней каждого сезона, желтый цвет). В практике внутренней алхимии особую важность имеют дерево и металл (их символы – дракон и тигр), а также земля. Поэтому «соединить дракона и тигра» – значит на языке внутренней алхимии гармонизировать пневмы инь и ян (т. е. природную сущность и чувства и т. п.), породить из сплава этих пневм бессмертный зародыш.
В этой «иерогамии» (выражение К. М. Скиппера) сил инь–ян роль посредника-свахи (мэй пин) играет стихия земли, т. к. ей «причастны» все прочие стихии, прочих «четыре образа» (сы сян).
Символическое обозначение земли – циклические знаки у цзи, т. е. обозначение тех 18 дней в каждом «сезоне», когда господствует имманентный им всем элемент «земля». Таким образом, мы имеем следующие синонимические ряды:
инь – тигр – металл – свинец – запад – осень – чувства;
ян – дракон – дерево – ртуть – земля – сваха – у цзи.
Завершается это восьмистишие описанием блаженства и восторга возносящегося ввысь бессмертного, создавшего себе нерушимое одухотворенное тело посредством единения полярных пневм тела, «иерогамия» которых и породила зародыш этого бессмертного тела.
[4]В истинном средоточии этого закона [сокрыта] тайна еще более истинная;В ней вся причина, [почему] я один отличаюсь от [других людей].Сам знаю, как перевернуть триграммы «вода» и «огонь»;Кто [еще] понимает «плывущее» и «тонущее» и утверждает «хозяина» и «гостя»?Хочу, чтобы в треножнике из металла осталась [содержащаяся] в киновари ртуть;Но сначала опущу в «нефритовый пруд» серебро, содержащееся в воде.Свершение духа и «вращение огня» не закончится к рассвету;Из бездонных глубин [тогда] появится диск солнца.
Начинается 4-е восьмистишие с указания Чжан Бо-дуаня на высшее совершенство его алхимического метода, заключающегося в выплавлении внутреннего эликсира.
Далее Чжан Бо-дуань вводит еще несколько новых терминов. В 4-м восьмистишии впервые в тексте эксплицитно дается символика «Книги Перемен» и общее описание динамики алхимического процесса. Основные составные части эликсира, т. е. субстанции тела, с которыми предстоит работать адепту внутренней алхимии и ранее известные нам как тигр и дракон, инь ци и ян ци, чувства и природа, свинец и ртуть и т. д., теперь обретают новое символическое обозначение: их называют триграммами «вода» (кань,) и «огонь» (ли,). В «Книге Перемен» эти триграммы обозначаются соответственно как две слабые черты (иньные) с одной сильной (янной) в центре и как две сильные черты со слабой в центре.
Первая из них в традиции внутренней алхимии в определенном контексте относится к «положительной» (ян), т. к., несмотря на преобладание слабых черт, она символизирует зарождение силы ян (сильная центральная черта). В пространственном ряду она ассоциируется с севером, а из стихий – с водой (согласно диалектике «Книги Перемен» высшая степень отрицательного является и точкой рождения положительного, и наоборот). Соответственно, триграмма ли (огонь) иногда относится, как уже говорилось, к отрицательным (инь), хотя и ассоциируется с югом и огнем.
В соответствии с общими принципами древнекитайской космологии главным качеством инь (и ее символа – воды) является движение вниз, а ян – движение вверх. Таким образом, гексаграмма, описывающая взаимные отношения воды и огня, инь и ян, триграмм кань и ли, должна иметь следующий вид (гексаграмма 64-я, заключительная, вэй цзи – «еще не конец»).
Как известно, в традиции «Книги Перемен» нижняя триграмма называется внутренней и связана с событиями внутренней жизни и будущим, а верхняя называется внешней и связана с внешней жизнью и уходящим. Но внутреннее и внешнее традиционно ассоциируются с образами «хозяина» (чжу) и «гостя» (бинь); отсюда, кстати, и обозначение философских категорий «субъект» (чжу) и «объект» (бинь или кэ), встречающихся уже у философов буддизма хуаянь, а позднее – у неоконфуцианцев.
Следует отметить, что 64-я гексаграмма обладает полной неуместностью черт: нечетные (янные) позиции заняты иньными чертами, и наборот (счет черт идет снизу вверх). Другими словами, в «профаническом» мире вода и огонь пребывают в своей разделенности, тогда как процесс внутренней алхимии требует их соития для создания бессмертного зародыша. Таким образом, следует поменять триграммы местами, что даст 63-ю гексаграмму цзи цзи – «уже конец» с полной уместностью черт, т. е. нужно отправить огонь с юга на север, воду с севера на юг и т. д., причем земля останется по-прежнему в центре.
Для практикующего адепта это означает изменение направленности и потоков энергии в теле человека: стремящиеся вверх потоки янной пневмы направляются посредством созерцания и дыхательных упражнений вниз, в нижнее киноварное поле, и наоборот. Вообще, весь процесс обретения бессмертия средствами внутренней алхимии как бы переворачивает естественное (условно естественное для даоса, как мы увидим ниже) течение «перемен», работающее на смерть, на противоположное, и таким выворачиванием природы наизнанку предполагается достижение вечной жизни.
С точки зрения даосизма это восстановление извращенного ныне «прежденебесного» (сянь тянь) состояния мира и человека (см. ниже). Отсюда огромная важность иероглифа дянь, здесь означающего «взаимообращаемость», «перемена местами» и т. д. «Треножником из металла» (цзинь дин) здесь названо вместилище положительной (ян) пневмы – Дворец Неба Цянь (цянь гун), один из центров тела согласно традиции внутренней алхимии. В нем хранится снадобье в процессе его приготовления.
Киноварная ртуть – ртуть, восстановленная из киновари. На псевдоалхимическом языке внутренней алхимии так называется «сок дерева» (му е), пневменная эссенция стихии огня (янной пневмы) человеческого организма.
«Нефритовый пруд» (юй чи) – место, противоположное треножнику из металла, там создается снадобье. Серебро, сокрытое в воде, – серебро, скрытое в свинце, который китайскими алхимиками считался «недозревшим серебром», «отцом серебра». Здесь – «семя металла» (цзинь цзин), пневменная эссенция стихии воды (см. выше, по аналогии с соком дерева).
Описываемая здесь алхимическая операция заключается в следующем: янные пневмы (дерево, ртуть и т. д.) остаются в треножнике из металла. В процессе плавки в нефритовый пруд направляются потоки иньной энергии – пневмы металла, свинца и т. д. Там, влекомые взаимной «симпатией» как родственные, но полярно противоположные силы, свинец и ртуть соединяются, причем их сперматические сущности (эссенция – см. выше) опираются друг на друга. Эти процедуры сопровождаются определенными дыхательными упражнениями («вращение огня» и т. п.).
«Бездонными глубинами» здесь назван Дворец Воды Кань (кань гун; шуй чжи гун). «Диск солнца» – образное название очищенной «изначальной пневмы» (юань ци), точнее – ее положительного модуса «изначального ян» (юань ян). Иначе, смысл заключительной строки четвертого восьмистишия в том, что благодаря нагреванию треножника во Дворце Воды Кань родится изначальная янная пневма, субстанция будущего бессмертного тела, состоящего, по даосскому учению, из одной «чистейшей положительной пневмы» (чунь ян).
Один из смыслов части данного стиха заключается в том, что истинный эликсир находится в человеческом теле, в самом человеке, и поэтому не надо искать его во внешних вещах, вдали. Этот мотив, рефреном проходящий по всему тексту, еще раз свидетельствует об интровертивности даосского этического идеала, реализуемого в контексте внефеноменального ритуализма внутренней алхимии.
[5]Танцует тигр, [ввысь] взмывает дракон –бушуют ветры и волны;В середине, в центре – истинное месторождения сокровенной жемчужины,Плоды рождаются на ветвяхв конце срока жары,Младенец находится в лоне –разве здесь есть различие?Первоистоки на юге и севере,образы триграмм сменили [места].Огонь на рассвете и на закатесоединяется с Небесной осью.Следует знать, что великое сокрытие [бывает]и у живущих в шумном городе,Зачем же непременно углубляться в горы,чтобы быть в покое одиночества?
Первая строка этого восьмистишия связана с традиционными символами дракона и тигра как отображениями сил инь–ян. Дракон живет на дне моря, его среда – вода, но он образ ян, зарождающегося в глубинах инь (соответствует стихии дерева). Например, тигр живет в горах, в сфере ян (для китайцев гора и камень вообще – корень Неба на Земле – тянь гэнь), но он образ инь, рождающегося в сердцевине ян (соответствует стихии металла). Из триграмм дракону соответствует триграмма кань (вода), а тигру – триграмма ли (огонь), несмотря на противоположность их пространственной символики, т. к. в триграмме кань мы наблюдаем зарождение ян, а в триграмме ли – зарождение инь.
Одновременно тигр и дракон, как уже говорилось, – символы отрицательных и положительных пневм тела. Срединное положение первостихий занимает земля, объемлющая и инь ци, и ян ци. Здесь под серединой, или центром, понимается «котел желтого двора», средний энергетический центр микрокосма, второе киноварное поле, расположенное, по учению даосизма, в районе солнечного сплетения, т. е. в центре человеческого тела.
Желтый цвет – символический цвет стихии земли. Именно здесь адепт внутренней алхимии стремится создать первообраз бессмертного зародыша, будущего бессмертного тела –
