вздохнул обречённо и подошёл. И любовался на приблизившуюся почти в упор потапову морду, косящую на меня буркалами. Разглядывал он меня с минуту (к счастью, ковыряться во мне не стал), кивнул, фыркнул (чуть не снеся меня нафиг фырком) и стал удерживаемого медведя мять лапами. И даже плюнул на него, от чего я не знал, смеяться или плакать. Занимался этим он минут пять, я пытался понять-почувствовать, что и как он делает — и ни черта. И через пять минут Потап выдал довольно:
«Всё!» — после чего я почувствовал, как получившегося (и внешне вроде как не изменившегося) духа медведя «пропихивает» через меня, что было уже по-настоящему больно. — «Вали давай!» — добавил топтыгин…
— БЕСИТ!!! — злобно прорычал я, открыв глаза в яви.
Ну ЕСТЕСТВЕННО, эта сволочная медвежатина отвесила мне смачного пенделя! Хоть не являйся в его берлогу, к скотине такой… Ну ладно, что у нас так, всмотрелся-вчувствовался я в аркубулюса. Мужественно и по-волевому смирив естественные реакции на сволочизм охреневшей медвежатины.
Которая, эманируя самодовольством, стала мне объяснять, чего она нашаманила. И выходило… сильно. Правда, сначала Потап «повеселился», скотина такая! Когда я начал осматривать медвежатину, его башка повернулась, сияя адским огнём раньше пустых металлических буркал. И раззявила огненную пасть. Потом-то я оценил, что стильно. Но увидеть такую прелесть неожиданно, в нескольких десятках сантиметрах от себя… ну, страшновато. А мохнатая задница эманировала весельем, нагло ржала.
Но потом пояснил, а часть функционала я «опробовал». И вообще — выходило очень неплохо. Что сволочизм Потапа не отменяет, но не признать мастерство этой задницы просто нельзя. Итак, одарённые делали «материально-духовные» механизмы, если разобраться. Потап же сотворил такой же… организм. Способный к самостоятельной жизни, хоть и не размножению…
«Ещё этим мне не хватало заниматься!» — последовала возмущённая реплика. — «И я — спать! Хр-р-р-р!!!»
Так вот, видимо «плевок» Потапа в духа медведя — был не просто, а куском от моего душевного жаба. И сделано это было для того, чтобы получившийся конструкт мог… питаться. Самостоятельно. То есть хватает какого-нибудь зверька, сжирает (сжигает в себе) и получает необходимую энергию.
«И людишек может» — довольно отэмоционировал «спящий» безумный учёный медведь.
— А не…
«Скажешь — сожрёт. Не скажешь — не сожрёт. Тебя слушать будет, у тебя вроде мозгов побольше, чем у него» — с оскорбительными сомнениями выдал Потап и демонстративно захрапел.
В общем, появился не только конь, но и боевой конструкт. Даже огнём пыхать мог, а иллюминация морды-пасти… Эстетизм топтыгина. Ему «зашло» как я выдыхал огонёк в своё время, вот и повторил. Но в целом — неплохо. И аркубулюс действительно чувствовался, этакое «мыслеуправление». Правда, сознание у медвежьего духа было… ну уровня собаки, плюс-минус, что и естественно. Но на простые команды реагировал с готовностью, никаких «бунтов медвежатин» вроде не предпологалось.
В общем, направились с мастером в Золотой. Я даже субсидировал его некоторой суммой, помимо «прямой оплаты». С прямой оплаты половина мне и так вернётся со временем, а вот на расходники в преддверье заказов деньги Готному нужны.
Дома оказалось, что оставлять ездового медведя негде, кроме как у «чёрного входа» для поставки провизии и прочего. Грошен чуть челостол не совершил, извиняясь перед почтенным мной, но мне такой вариант, с учётом возможных убийц, скорее больше подходил. Закуток сзади дома — там никто почтенного видома выцеливать-ожидать не будет. А если наблюдение долгое, и выяснят — так незаметно туда не подберешься и засаду там чёрта с два устроишь. А «прикрепить бомбу» к аркубулюсу… Ну, я о таком герое узнаю, а ездовой скотине добавится энергии.
А после прошла пара довольно напряжённых недель: служба фактически через день. То курьера сопроводить, то инспектора в «подлые» или нижние кварталы. То место гулянки-бала проверить. Времени на дела особо не хватало, хотя поводы для радости были. Первое — не было никаких гадостей. Нудно и ле-е-ень, но при этом сокращался срок выслуги. И Серпент даже денежку подкидывал: не сказочные богатства, но и не серебруха недельного жалования, что не может не радовать. Второе — аркубулюсом, естественно, заинтересовались. И у Готного было уже два заказа. Мастер собирался «расширяться» и менять дислокацию мастерской-товарищества по окончании работы. Что правильно и вселяло если не уверенность в завтрашнем дне, то радовало финансовым благополучием. Третье — покушений не было, но бдительность я не ослаблял. И медвежатину правильно завёл — полезный и удобные аксессуар вышел, хотя в бою я его не опробовал. Что, в общем-то, к лучшему.
Заскочил в библиотеку — Лира на месте, носик задирает и обижена, но зыркает на меня, когда я не вижу. Обиделась, надо бы… подумать и решать, что делать, и делать ли что-то, причём решать побыстрее.
И вот, через пару недель, после дежурства на каком-то дурацком балу, на выходе из воеводской отлавливает нас десяток дружинников и приглашает на гулянку. Не просто, а какой-то праздник у Казни, то ли день рождения, то ли какая-то похожая хрень. Ну и гудит вся дружина, кроме тех, кто на службе.
Заскочили по домам, переоделись и направились с подельниками в арендованный целиком особняк, где, как оказалось, «гудели» не только дружинники, но и довольно ощутимое количество владеющих.
38. Кладбищенский праздник
Вообще, в особняке происходил некий гибрид бала-потрахущек и гусарской гулянки. Дружинники были в большинстве чисто количественно, но и просто владеющих (в основном — из лояльных корифею) было немало. Я как-то вообще задумался — а Казнь, он вообще кто? Потому что количество народу на его празднике порождало вопросы. Ну ладно — дружина, могу понять. И даже несколько жрецов — это скорее естественно, хотя от их компании я ловко ускакал на второй этаж: был там и апопий поп, и шутовской шутник. Нахрен надо мне с этими деятелями лишний раз пересекаться.
Но вот не меньше сотни владеющих, причём всё подъезжающих, вызывали вопросы. И ладно бы девчонки-парни, повеселиться-расслабиться. Но нет — как раз на танцполе, на втором этаже, я видел вполне себе взрослых и серьёзных типов. Даже старуха-Кукува нарисовалась и отплясывала с каким-то старым лисом. Была, конечно, молодёжь — кого-то дружинники тянули в уголки-альковы, кото-то дружинников тянул туда. Но
