Ты хочешь сказать, что ореол вокруг вампира не твоих лап дело?
– Во-первых, не лап, а во-вторых, да.
– Но тогда получается… – растерянно сказал архиепископ.
– Получается, твой начальник одобрил, – ткнув пальцем вверх, хмыкнул гроссмейстер после чего обратился к Диллю: – Слушай, не мог бы ты пересесть на место архиепископа? Нам поговорить нужно.
Тон Адельядо был таким, словно он не просил, а приказывал. Впрочем, Дилль был не против – когда ещё удастся посидеть рядом с королём под завистливыми взглядами придворных? Он пересел, а зависть придворных увеличилась стократно, когда Его Величество тут же обратился с вопросом к герою-драконоборцу.
– Ну и как пиво? Понравилось?
Дилль немедленно изобразил самое огромное и искреннее раскаяние, на какое только был способен.
– Ваше Величество, мы же не знали. Мы подумали что вы – помощник повара.
Король рассмеялся так заразительно, что Дилль тоже разулыбался.
– Это надо же, – сказал Юловар, утирая выступившие слёзы, – помощник повара. Насмешил, спасибо!
– Между прочим, Ваше Величество, мы вас ждали… ну, то есть, помощника повара ждали, чтобы опробовать пиво.
– Не получилось, – вздохнул король. – Дела государственные. Зато мы можем сейчас поболтать, пока танцы не начались.
– А мне всё равно, я танцам не обучен.
– Счастливчик, – непонятно почему вздохнул король. – Ну, давай, рассказывай, как надо правильно охотиться на драконов.
Дилль тоже вздохнул, посмотрел на короля, для храбрости сделал изрядный глоток вина и спросил:
– Честно сказать?
– А ты что, своему королю врать собрался?
– Ну, помощнику повара я бы наплёл… Если честно, то я понятия не имею, как правильно охотиться на драконов.
– Как это? – удивился король. – Мне рассказали, что ты в Тригороде завалил одного дракона.
– Ну-у, не совсем так, – замялся Дилль. – Может, выпьем? А потом я расскажу.
Юловар только хмыкнул – ну и нахал! Предлагает выпить, будто он не король, а, действительно, помощник повара. Впрочем, Юловар почему-то был уверен, что у новоявленного рыцаря никаких намерений оскорблять Его Величество не было, а потому он поднял золотой кубок и чокнулся с Диллем. По рядам гостей пронёсся завистливый вздох.
– Твоё здоровье, сэр Диллитон!
– И вам не хворать, Ваше Величество!
Выслушав нетрадиционный ответ, король усмехнулся.
– Если бы тебя сейчас слышал Луавиль, он бы с ума сошёл от такого несоблюдения этикета, – Юловар выпил и, наклонившись к Диллю, тихо сказал: – Он мне вообще надоел хуже зуба болящего. Это надо делать так, это не надо, это правильно, а вот так нельзя. Дай ему волю, я бы даже на горшке этикет соблюдал.
– А если его прогнать к демонам? – предложил осмелевший Дилль. – Как он смеет королю приказывать?
– Нельзя его прогнать. Он – хранитель традиций. Между прочим, я Луавиля знаю столько, сколько себя помню. Он уже при моём отце был главным церемониймейстером.
– Чума на мою голову! – ругнулся Дилль. – Я бы уже с ума сошёл. Тяжело, наверное, быть королём.
– Да уж, нелегко, – усмехнулся Юловар и спохватился: – Слушай, ты мне совсем голову заморочил. Ты же хотел рассказать про дракона.
– Про дракона? А, ну да! – Дилль хитро прищурился. – Согласно официальной версии дело, значит, было так…
Он поведал королю заученную и сотни три раз повторённую историю эпической битвы с тригородским драконом. Постепенно Дилль вошёл в раж и начал размахивать руками, отчего Герон, сидящий по другую сторону от рассказчика, получил по лбу в тот момент, когда "и тут я размахнулся и ударил дракона".
– Врёт он всё, – проворчал монах, потирая лоб. – Рыжие всегда врут. На самом деле дракон просто со смеху помер, когда увидел такого тощего драконоборца.
– Тьфу на тебя! Такой рассказ испортил, – фыркнул Дилль. – Но вообще-то наш преподобный брат не так уж и неправ. На самом деле дракон охотился на лося и напоролся на торчащий сухостой. Он молодой ещё был, наверное, охотиться толком не умел, вот и получилось то, что получилось. А я потом представил дело так, что сам сразил дракона.
Король только головой покачал.
– Ну и здоров ты врать, сэр Диллитон. Между прочим, не забыл, что теперь ты рыцарь? И, как настоящему паладину, тебе положено всегда говорить только правду.
– Не может быть? – не поверил Дилль. – За что мне такое наказание? Неужели ваши рыцари никогда не врут?
– Никогда, – торжественно сказал король, подумал и добавил: – За исключением тех случаев, когда они рассказывают про добычу на охоте, про свои ратные подвиги и про любовные победы. Ну ещё иногда врут про своё денежное состояние и родословную. А в остальных случаях всегда говорят только правду.
Дилль успокоился. Получается, рыцари врут практически всегда, то есть, не меньше его самого. И даже больше – он-то ратными подвигами не хвастается, а сказ про дракона, понятно, не в счёт. В этот момент около него появился архиепископ Одборгский и недвусмысленно посмотрел на Дилля. Всё ясно, хочет занять своё почётное место. Дилль вежливо испросил у короля разрешения удалиться и пересел на предназначенное ему кресло.
Тем временем Гунвальд подсел к какому-то благообразному старичку, увешанному орденами так, что его тёмно-синего камзола из-под разнокалиберных наград и видно-то не было. Каршарец с обожанием смотрел на старичка и говорил:
– Эх, твоё превосходительство, жаль, что я не родился лет на тридцать раньше. Да я бы у тебя, господин генерал, был бы оруженосцем. Стремя бы придерживал, а в бою закрывал от вражеских стрел. А наград-то у тебя сколько!
Старичок важно кивнул головой и пустился в воспоминания о своём боевом прошлом.
– Вот, эта, к примеру, за личную храбрость. Помню, когда мы брали какой-то перевал, к нам ещё тогда примкнул отряд каршарцев.
– О, здорово! Ну-ка, твоё превосходительство, расскажи, как воевали мои соплеменники.
Дилль внимательно посмотрел на Гунвальда – вроде пока трезвый, значит, буйствовать не начнёт. Пусть слушает. А самому Диллю стало скучно. Гроссмейстер Адельядо сидел, полуприкрыв глаза и на беседу явно не был настроен. Впрочем, Диллю не о чем было разговаривать с первым магом. Он поискал глазами Эрстана, нашёл его в обществе двух отчаянно жестикулировавших придворных и направился к нему.
По пути он снова увидел того сумрачного типа, который по прежнему буравил его взглядом. Чувствуя себя в ударе, Дилль решил подойти к незнакомцу и прямо спросить,
