которое Берти принес, вообще просто сказочное. И диадема… я никогда не думала, что смогу надеть диадему. Их только принцессы носят — так в книгах пишут.
— Принцессы их носить обязаны, а ты можешь надевать по желанию, — сказал Берти.
Мелли вздрогнула — она даже не заметила, когда тот встал и вышел на балкон. Берти наклонился, нежно поцеловал ее, затем — Алана и встал у перил, держа в руках кружку с кофе.
— Хочешь носить диадемы каждый день? — со смехом в голосе спросил Алан. — Даже если нет нужного количества, можем заказать еще.
Мелли обиженно надула губы. Все они в шутку переводят. А для нее это и правда как сказка: шикарное платье, дорогие украшения, диадема, настоящий бал… Ей было даже интересно посмотреть на себя в этом наряде. Казалось, что она поймет нечто важное. Даже не так. Ей казалось, что вчера на пляже прежняя Мелисса умерла. Перестала существовать. И сейчас она собирает новую себя по кусочкам, формируя то, что становится для нее важным. Было стойкое ощущение, что Мелисса в бальном платье и диадеме и есть та девушка, которая сейчас в ней растет и формируется.
Девушка, которая может любить двоих. И быть любимой двумя.
***
О прогулке на пляже можно было только мечтать. Едва Мелисса вышла за порог комнаты Алана и Берти, как уже не могла полноценно распоряжаться своим телом. Ее мазали разными лосьонами и кремами, удаляли те немногие волосы на теле, что там еще остались, закутывали в какие-то листья, разукрасили каждый ноготок на руках… Зато после обеда позволили вздремнуть, но недолго, и все завертелось с утроенной силой. Опять лосьоны, крема, пахучие жидкости, пилюли и напитки.
Когда Мелли наконец смогла просто сесть в кресло, она чувствовала себя очень уставшей от всей этой суеты. Ее прической взялась заниматься лично Дэгни, хотя до этого она лишь давала распоряжения своим помощницам.
— Неужели так готовятся к каждому балу? — пораженно спросила Мелли.
Дэгни засмеялась:
— Нет, что ты. Это просто максимальный спектр того, что можно сделать для идеального внешнего вида, потому что сегодня твой первый бал, тебя представят королевскому двору… ты должна выглядеть превосходно.
Мелли пока что чувствовала себя превосходной отбивной на сковороде. Усталость была скорее моральной — весь день убит на процедуры для красоты. Но результат был заметен уже сейчас. Создавалось впечатление, что ее кожа в прямом смысле сияет. А зубы такие белые, что это даже немного неестественно.
Дэгни магией накручивала длинные пряди, обещая непременно подстричь Мелли после бала. Мелли же больше смотрела на диадему в открытой коробке. С нее все и началось.
Лира Дэгни попросила у Берти «что-нибудь», а он вынес одно из самых известных семейных украшений. Это была относительно небольшая диадема в виде части венка, ее особенностью были магически ограненные камни — из крупных рубинов мастер сделал семь розочек. Довольно больших, каждая чуть больше перепелиного яйца. Геометрически ровные грани рассыпали вокруг себя множество бликов. Крупные изумруды изображали листья, а голубые и розовые бриллианты формировали маленькие цветочки. Все вместе казалось чем-то волшебным… и очень дорогим. Огранять камни таким образом мог всего один мастер: он передал технологию своему сыну, но после его смерти вытачивать цветы из драгоценных камней больше никто не стал. Слишком тонкая магическая работа, слишком дорого обходится обучение.
— Даже мне редко удается использовать подобные украшения, — сказала Дэгни, поняв, куда смотрит Мелли. — Фигур из цельного камня было сделано немного, всего есть около тридцати готовых изделий, включая голову льва на королевском скипетре. Большая часть украшений хранится в старых семьях ишериев, они считаются родовыми сокровищами, надевают их нечасто и только члены главной семьи. Обычно поводом бывает свадьба или хотя бы первый бал.
— Я же не член главной семьи, — нахмурилась Мелли.
Дэгни едва слышно фыркнула:
— Колечко на пальце приравнивает тебя по статусу к невесте Магистра Бертрана Стэгар. Главное — носи эту дорогущую корону так, будто ты и правда королева.
Мелли едва заметно кивнула. Наверное, это и нельзя носить иначе. Но пока что она терпеливо ждала. Дэгни закрепила диадему на голове, закончила прическу, ее помощницы нанесли почти незаметный макияж. Потом настала очередь самого сложного.
Бальное платье всегда неудобнее обычных: корсет действительно затянули, а пышность юбки сегодня обеспечивал гибкий кринолин. Само платье — молочно-белое, с очень глубоким вырезом — украшали розы. Мелкие, вышитые с использованием атласных лент: ярко-красные и нежно-розовые, среди обилия листвы и тернистых стеблей они покрывали весь лиф платья и верхнюю часть юбки. Вышивка заканчивалась неравномерно — сзади платья рисунок был чуть ниже. На шею надели бриллиантовое колье, в ушах покачивались серьги, помолвочное кольцо рода Стэгар надели поверх низких кружевных перчаток. И веер — артефакт, дарующий прохладу, чтобы из-за тесного платья Мелли там не лишилась чувств.
Как итог — отражение в зеркале было мало похоже на ту Мелиссу, которой она была еще совсем недавно. Слишком красива — раньше она никогда не была настолько хороша. В шикарном платье, драгоценностях, с гордой осанкой… Дэгни молча сидела в кресле, попивая чай, а ее помощницы суетились вокруг, оглаживая складки на юбке и поправляя макияж для каких-то уже почти не различимых оттенков идеала. Мелли же просто смотрела на себя в зеркало.
Теперь она такая. Красавица в дорогих нарядах, будущий маг, девушка с большими перспективами… да и не девушка даже. Женщина. Даже если девчонке в отражении нельзя дать больше семнадцати.
Берти и Алан зашли в комнату вместе, и оба не сдержали восхищенных возгласов. Видеть их во фраках и перчатках — непривычно. Жилеты традиционно были цветными, и Мелли с долей неверия поняла, что они у них довольно похожи: у Алана — темно-бордовый с едва различимым рисунком из роз, у Берти — зеленый с выбитыми контурами цветов.
