Неслыханно! Его коллеги, не задумываясь, отдали бы одну руку, чтобы попасть сюда, — второй писать же надо!
Восторгу от сенсации мешало одно но. Рядом с ним озирался редактор примитивного листка левого берега «Тудей» Дамиен Деффо.
Господа редакторы уставились друг на друга с нескрываемым презрением.
— Зачем вы его позвали? Он же продажная шкура! Живёт на правом берегу на всем готовом и пишет, что закажут, — фыркнул Деффо.
Женский голос позади них хмыкнул.
— Что-то в вашем издании я не заметила ни слова про убитых в прошлом году проституток и волнения народа с покушениями на короля.
Дамиен имел достаточно совести, чтобы потупиться. Натаниэль обернулся, насколько позволяли державшие его руки телохранителей, и склонил голову в уважительном приветствии.
— Левая Принцесса. Счастлив познакомиться.
— А уж я как рада! — с сарказмом откликнулась леди под вуалью, успевшая за год стать легендой похлеще библиотеки Барона. Кто-то утверждал даже, что она и в самом деле принцесса, — та самая, чудом избежавшая смерти увечная Катраона. На больную, однако, девушка совершенно не походила, двигаясь с завидной грацией и чувственностью. Грешным делом Натаниэль засмотрелся и пропустил часть ее речи. Опомнился только когда в разговоре наступила пауза, и все уставились на него.
— Что, простите? Я несколько не в себе, не каждый день похищают, знаете ли.
Принцесса щедро обвела высоченные стеллажи рукой и повторила.
— Вся информация в вашем распоряжении. Одно, но — перед версткой газеты покажете мне статьи. Буду вашей цензурой. Мне нужен скандал, порочащий как короля, так и приближенных к трону. В особенности налоговые, финансовые службы, коммунальные и строительные предприятия и министерство образования. Советую еще отдельно осветить загрязнение воздуха фабриками и растлевающие нравы бордели.
— Но бордели принадлежат короне! — заикнулся было Свифт и сник под строгим взглядом, очевидным даже сквозь вуаль.
— Тем более. Это же полный беспредел: королевская власть наживается на несчастных обездоленных женщинах. Если вам нужны свидетели и потерпевшие, я вам обеспечу!
— Нет-нет, спасибо, — замахал руками Натаниэль. Деффо, наоборот, задумчиво кивнул.
— Я бы поговорил с бедняжками. Из благородных особенно. Нелегко им пришлось: из шелков да в канаву, — Дамиен стрельнул красноречивым взглядом на заклятого коллегу, тот поморщился и в свою очередь подал голос:
— Мы, конечно, не маги, и отдачи за порочащие короля действия нам не будет, но как же наши семьи? Друзья, знакомые? Что если их решат использовать как рычаги влияния? — нахмурился Свифт.
Молодец парень. Не ошиблась я в них. Если в поиске и раскрытии правды его останавливает только забота о близких — значит, наш человек.
— У вас есть выбор, — я пожала плечами. — Вы можете прямо сейчас развернуться и уйти. Ваши дома взломаны, поутру вас найдут оглушёнными и связанными в постели, лишитесь пары цацек для убедительности, потом вернём. Или на полу найдут пятна крови, а потом в реке всплывет неопознаваемый труп в вашей одежде. Зато назавтра мальчишки разнесут по обоим берегам самые скандальные статьи в вашей жизни.
— А какие у нас гарантии, что это не наш труп будет? — буркнул Деффо, выросший на левом берегу и не сильно доверявший сладким речам.
— Я, Левая Принцесса Хиллари Суон, клянусь не причинять вреда этим людям и их близким и отпустить их после того, как статьи увидят свет, а опасность для них минует, в целости и сохранности, а также обеспечить новым именем, историей и документами.
Магия обволокла мою поднятую левую руку, свидетельствуя данную клятву.
— Да вы, леди, серьезно настроены, как я погляжу, — усмехнулся Свифт. Я подняла голову, глядя ему прямо в глаза.
— Никто не смеет отнимать то, что мне дорого.
Глава 26Народ волновался.
Причём не только на левом берегу, что было бы понятно и логично — неприятно, но не более того. Возмущались и на правом. Не королевской властью, все-таки клятвы опасались: та не давала даже помыслить о святотатстве без колик в животе, но приближенными короля маги вполне имели право быть недовольны. О, как же они были недовольны! Приемную короля завалили письма с жалобами — почему-то до появления этих проклятых пасквилей никто не обращал внимания на некоторые перегибы с налогами или мздоимство чиновников, а теперь все как с цепи сорвались.
Проклятые листки рассыпали по улицам пачками. Просовывали в щели для писем, подкладывали под двери, клеили на витрины. Нескольких таких активистов поймали, но вынуждены были отпустить — мальчишки понятия не имели, откуда взялись пасквили. Им выдали по целому шиллингу и по стопке листов, наказав распределить по самым видным местам. Они и старались.
Деньги отобрали, мальцам выдали по шее, но лучше от этого не стало: макулатурой Дорсетт практически завалило.
У девчонки хватало наглости прямо подписаться: Принцесса! Хоть и с пометкой «Левая», все равно всем было ясно, что родная дочь короля восстала против него. А Наирин с этим своим соревнованием опозорила его с другой стороны. Если бы не клятва, над ним бы уже откровенно хохотали.
Так больше продолжаться не может.
Того и гляди, очередное покушение увенчается успехом — и на трон сядет увечная паршивка. Не бывать этому! Наирин — наивная дурочка и не понимает, что сестра водит ее за нос. Катраону нужно срочно устранить.
И у него есть отличный план.
Раз уж даже Горманы с ней не справились, — обоих, что старшего, что младшего, до сих пор не нашли, что порядком расстроило его планы, — значит, нужно действовать радикально.
Король он, в конце концов, или хвост собачий?
Ластер расхаживал по кабинету, ожидая, когда же к нему явится вызванный еще утром капитан Салливан. Он казался идеальным исполнителем королевского плана. Как маг, он принёс присягу, потому не сможет сопротивляться прямому приказу, а поскольку магии в нем больше нет, то и откат маловероятен.
Впрочем, если его и прикончит клятва — значит, так тому и быть. Невелика потеря.
— Бродерик Салливан ожидает приема, Ваше Величество, — с поклоном доложил секретарь.
— Проси, — нетерпеливо махнул рукой король, поспешно усаживаясь в кресло. Ни к чему подданным видеть, как власть нервничает.
Капитан полиции вошёл, чеканя шаг и держа спину прямой как палка, отдал честь и застыл, глядя в стену где-то над головой короля.
Пару минут прошло в молчании. Ластер изучал жениха дочери, а тот пялился на нежные персиковые обои. Дизайн интерьера выбирала Аннора.
— Ты, значит, тот самый Салливан. Жених Катраоны.
Бродерик едва заметно вздрогнул. Не ожидал, что королю известны ваши грязные секретики? А зря. Ластер удовлетворенно усмехнулся.
