Выявление новой, ранее не известной редакции Жития св. Ольги позволяет решить ряд вопросов, связанных с развитием культа святой княгини в XVI в. и формированием посвященных ей житийных памятников, в частности определить место упомянутой Сокращенной Псковской редакции ее Жития (6), которая привлекала к себе повышенное внимание исследователей до открытия полной редакции.
Сокращенная Псковская редакция (в историографии неточно именуемая распространенной редакцией Проложного жития или просто Псковской редакцией) известна в единственном списке—в рукописи РГБ. Ф. 256 (Рум.). № 397, открытой и описанной А. X. Востоковым. Рукопись представляет собой сборник служб и житий русских святых; она составлена в Пскове в 60-е гг. XVI в. В нее вошли некоторые произведения, связанные с именем известного псковского агиографа 40—60-х гг. XVI в. Василия (в иночестве Варлаама), сотрудника митрополита Макария в его работе над составлением Великих миней четьих, а впоследствии инока Крыпецкого монастыря. Так, Житие псковского князя Всеволода-Гавриила, читающееся в этом сборнике (л. 390 об. — 417 об.), принадлежит перу Василия; проложные жития Евфросина Псковского, Александра Невского и Саввы Крыпецкого представляют собой сокращенные переработки сочинений Василия, выполненные неизвестным псковским редактором; такую же сокращенную переработку Василиева Жития князя Всеволода-Гавриила представляет собой еще одно — проложное — Житие святого, также включенное в псковский сборник (л. 359— 360 об.). Кроме того, имя Василия названо в заголовках вошедших в сборник служб — Евфросину Псковскому, мученику Георгию Новому, пострадавшему в городе Средце в Болгарии от турок (его почитание в России началось с Новгорода и Пскова) и Савве Крыпецкому. Это дало основание Н. И. Серебрянскому весьма осторожно предположить, что и редакция Жития Ольги, читающаяся в Рум. № 397, может принадлежать перу Василия-Варлаама. Однако специально изучившая этот вопрос 3. А. Гриценко оспорила такую атрибутацию, резонно заметив, что, скорее, можно говорить о сходстве Жития Ольги Сокращенной Псковской редакции с теми житиями Рум. № 397, которые представляют собой проложные переработки сочинений Василия, т. е. принадлежат перу неизвестного псковского редактора XVI в. Отсюда исследовательница делает вывод: Житие Ольги было написано этим самым псковским редактором, бывшим, возможно, монахом того же Крыпецкого монастыря, что и Василий-Варлаам, и, вероятно, в подражание Василиевым житиям.
Последний вывод представляется преждевременным. Сходство Жития Ольги из Рум. № 397 с теми житиями того же сборника, которые были переработаны псковским книжником, скорее, должно свидетельствовать о том, что перед нами переработка псковским редактором остававшегося неизвестным Жития княгини Ольги в редакции Василия-Варлаама. Именно таким Житием и надлежит признать Псковскую редакцию в списках ВМЧ и ЦГАЛИ № 41.
Рукопись ЦГАЛИ № 41 имеет несомненное псковское происхождение и по своему составу обнаруживает явное сходство с псковской рукописью Рум. № 397. По меньшей мере два читающихся здесь текста определенно принадлежат перу Василия-Варлаама — это Житие преп. Евфросина Псковского (автор сам называет себя по имени: л. 42) и Житие князя Всеволода-Гавриила, приведенное, правда, в усеченном виде: без отдельной статьи о перенесении мощей святого и без описания чудес (и, соответственно, без упоминания имени Василия, которое содержится именно в этих частях Жития). Общими для обоих сборников, помимо названных, являются еще ряд житий, однако в большинстве случаев (за исключением одного из двух житий Всеволода-Гавриила в Рум. № 397) в рукописи ЦГАЛИ представлены пространные редакции памятников, а в Рум. — проложные, сокращенные. Один из таких случаев и являют собой два Жития княгини Ольги — пространное в списке ЦГАЛИ № 41 и краткое в Рум. № 397.
Текстологическая зависимость между ними очевидна. Нет сомнений, что оба текста представляют собой две редакции одного и того же памятника, хотя и значительно отличающиеся по объему (полная редакция превосходит сокращенную почти в три раза). Состав обеих рукописей свидетельствует в пользу того, что мы имеем дело с сокращением в Рум. № 397 первоначального пространного жития, читающегося в ЦГАЛИ № 41. Сравнение текстов обеих редакций, а также уяснение их источников подтверждают это предположение.
Одним из основных источников для Псковской редакции Жития св. Ольги (в полном виде) послужила «Похвала Ольге» из «Памяти и похвалы князю Владимиру», процитированная здесь почти целиком и близко к оригиналу. Причем процитирована она не в виде одного блока, а, так сказать, чересполосно. Фрагменты «Памяти и похвалы» присутствуют и в списке Рум. № 397, однако, как выясняется, они представляют собой заимствования не из самой «Похвалы», а из полной редакции Жития.
Ср.:
Псковская редакция (цит. по Архивскому списку):
Блаженная же великая княгиня Олга по смерти мужа своего Игоря, великаго князя рускаго, освященна бывше Божию благодатью и в сердцы приимши Божию благодать. О како похвалю, братие, блаженную княгиню Олгу, не веде! Телом жена сущи, мужеску мудрость имеюще, просвещена Святым Духом, вразумевше Бога истиннаго, Творца небу и земли, воставши от прелести идольскиа, иде в землю Греческую, в Царствующий град, взыскати веры Христовы, идеже цари християньстии и християнство утвердися…
Сокращенная Псковская редакция:
Святая же княиня Олга по смерти мужа своего Игоря просвещена бывши Божиею благодатию и иде в землю Греческую, в Царствующий град, взыскати веры Христовы, идеже християнъство утвердися…
Ср. в «Памяти и похвале»: «Та бо блаженая княгине руская Олга по смерти мужа своего Игоря, князя рускаго, освещена бывши Божиею благодатию и в сердци приимши Божию благодать. О како похвалю блаженую княгиню Олгу, братие, не виде! Телом жена сущи, мужеску мудрость имеющи, просвещена Святым Духом, разумевши Бога истиннаго, Творца небу и земли, въставши, иде в землю Гречьскую, в Царьград, идеже цари крестиании и крестьаньство утвердися».
…и отпустиша ю с миром восвояси. Святая же великая княгиня Елена возвратися в землю свою Рускую к людем своим с радостию великою, просвещена благодатию Святаго Духа, несущи знамение честнаго креста, сиречь святаго крещения. Посем же нача требища бесовская сокрушати и кумиры по многим местом…
…и отпустиша ю с великою честью в землю Рускую к людем своим. И посем святая нача требища и кумиры сокрушати по многим местом
Ср. в «Памяти и похвале»: «…възвратися в землю Рускую, в дом свои и к людем своим с радостию великою, освещена духом и телом, несущи знамение честнаго креста. И потом требища бесовьская съкруши…»
Число примеров можно увеличить. При этом ряд дословных заимствований из «Памяти и похвалы», присутствующих в полной Псковской редакции, оказались сокращены в Рум. № 397: таковы пассаж о возвращении княгини из Пскова в Киев («…и нача жити о Христе Исусе…» до слов: «молящи Бога день и нощь о спасении своем») и похвала Богу, прославившему святую («Бог бо своя рабы прославляет… и Бог прослави ю и по смерти»).
Надо сказать, что манера работы псковского редактора рукописи Рум. № 397 со своим источником — полной Псковской редакцией Жития Ольги — очень напоминает ту, которая, по наблюдениям исследователей, отличает его же работу с другими житиями псковского книжника Василия-Варлаама. В сокращенных переработках последних, включенных в Рум. № 397, опущены характерные для Василия пространные вступления и отступления отвлеченного характера, этикетные авторские самоуничижения; отличительная черта их стиля — простота и лаконичность. В основном, сокращения редактора вполне уместны; они и в самом деле облегчают и упрощают текст. Но по крайней мере в одном случае сокращенной в Житии Ольги оказалась фраза, несущая важную смысловую нагрузку, что мешает правильному пониманию текста. В ответе княгини царю, намеревавшемуся, вопреки ее желанию, «поять» ее в жены, в Рум. № 397 пропущена ключевая фраза, собственно, и свидетельствующая о мудрости Ольги:
