– Что бы ты о нем ни думала, Пол остается ее мужем.
– Мне казалось, она тебе нравится.
– Оливия мне и в самом деле нравится, но она замужем. И потом, мама оставила нас совсем недавно.
– Но она умерла! – Лэйси исподлобья посмотрела на отца. – Ее сожгли, пепел развеяли на ужин акулам. Теперь она всего лишь акулье дерьмо, папа.
Если б Алек сидел ближе, он бы ударил Лэйси. Но их разделял стол. Лэйси густо покраснела. Она сама испугалась своих слов.
– Прости меня, – сказала девочка очень тихо, не смея поднять на него глаза. – Прости, что я так сказала, папочка.
– Анни была удивительным человеком, Лэйси, – мягко сказал Алек. – Ее никто не сможет заменить.
Лэйси помолчала, чертя невидимые линии на столе, потом спросила:
– А я могу звонить Оливии?
– Детка, – Алек отложил фотографию в сторону, – ты вовремя приходишь вечером, так что я не вижу особого смысла в том, чтобы беспокоить Оливию каждую ночь.
– Но когда же я смогу с ней поговорить?
Лэйси выглядела как беспризорный ребенок со своими черно-рыжими волосами, покрасневшим носом и большими печальными синими глазами.
– Мне жаль, Лэйси, я как-то все забросил, и ты пострадала больше всего. Почему бы тебе не позвонить Оливии… Нет, не сегодня. Сегодня ей предстоит важный разговор. Скажем, через несколько дней, и вы сможете договориться, когда и где вы будете общаться. Ты можешь с ней разговаривать, если Оливия не будет против, но я с ней больше встречаться не собираюсь.
Оливия сидела в своем кабинете, выбрав минуту затишья, чтобы перекусить. Зашла Кэти и принесла чемоданчик с инструментами.
– Алек О’Нил оставил это для тебя.
– Спасибо, Кэти, – кивнула Оливия.
– И к нам везут пациента с переломом.
– Буду готова через минуту.
Как только Кэти вышла, Оливия отложила персик, открыла чемоданчик. Инструменты были разложены по местам, как она и оставила их в последний раз. В одном из отделений лежал конверт, на котором было написано ее имя. Внутри она нашла записку от Алека.
«Инструменты твои, пользуйся ими столько, сколько потребуется. Вчера вечером я звонил Полу. Он знает, что тебе нужно с ним поговорить. Лэйси огорчилась, когда узнала, что ты к нам больше не придешь. Я сказал ей, что она сможет позвонить тебе через несколько дней. Надеюсь, что с тобой все в порядке. Желаю тебе всего наилучшего, Оливия.
С любовью, Алек».
Не станет она опять плакать. Ни за что. И все-таки ей необходимо было побыть хоть немного одной. Оливия закрыла задвижку на двери кабинета, прислонилась к ней спиной, закрыла глаза и обхватила себя за плечи. Она стояла так до тех пор, пока издалека не донесся вой сирены машины «Скорой помощи».
49
Мэри только что закончила разгадывать кроссворд, подняла голову и увидела девочку, стоявшую на тротуаре перед домом престарелых. Она прикрывала от солнца глаза и смотрела, как показалось Мэри, прямо на нее. Девочка пошла по дорожке к крыльцу, и Мэри бросила на пол сложенную газету.
– Вы миссис Пур? – спросила девочка, остановившись у ступеней. У нее были такие странные волосы, рыжие у корней и черные на концах. Мэри сразу поняла, кто она такая, узнала ярко-рыжие волосы, от которых девочка пыталась избавиться, белоснежную кожу с россыпью веснушек, красивые синие глаза и ямочки на щеках.
– Да, юная леди, я Мэри Пур. Чем я могу тебе помочь?
Девочка указала на качалку рядом с креслом Мэри.
– Ничего, если я сяду?
– Думаю, именно так тебе и следует поступить.
– Меня зовут Лэйси, – назвалась она, усаживаясь. – Я дочь Анни О’Нил. Вы ее помните?
Мэри хмыкнула:
– Так же хорошо, как собственное имя. Ты похожа на маму, верно?
Лэйси кивнула, дотронулась до волос.
– Если не считать вот этого, – сказала она, посмотрела на гавань, а потом повернулась к Мэри Пур, устроившись боком в кресле. – Наверное, вам это покажется странным, но моя мама всегда советовалась с вами, если у нее возникала проблема. Вот я и подумала… Ну то есть я, это, подумала, что могу, типа, тоже попытаться.
– Какие могут быть проблемы у такой молоденькой девушки, как ты?
– Все так сложно. – Лэйси неуверенно посмотрела на Мэри, явно сомневаясь в том, что бывшая смотрительница маяка, совсем старая женщина, сумеет найти выход из положения.
– У тебя, случаем, сигаретки не найдется? – спросила Мэри.
– Что? – Лэйси не сумела скрыть своего удивления, но тут же поднялась и достала помятую пачку «Мальборо» из кармана шорт. – Наверное, мне не стоило бы вам их давать, – она держала сигареты так, чтобы Мэри не могла дотянуться. – Вам, наверное, это… курить вредно.
– Мне от них не больше вреда, чем тебе. – Мэри протянула руку, и Лэйси положила ей на ладонь сигарету, показавшуюся Мэри восхитительной даже на вид. Она поднесла сигарету к губам, глубоко затянулась, когда Лэйси поднесла зажигалку, и тут же закашлялась, из глаз потекли слезы. Девочка постучала ее по спине.
– Со мной все в порядке, детка, спасибо, – наконец сумела выговорить Мэри. – Как же хорошо! – Она махнула рукой в сторону качалки. – А теперь садись и рассказывай, что у тебя стряслось.
Лэйси убрала сигареты в карман и села.
– Что ж… – Она опустила глаза на подлокотник, словно там было написано то, о чем она собиралась рассказывать. – После смерти мамы отцу было совсем плохо. Он сидел дома и все рассматривал фотографии Киссриверского маяка целыми днями напролет, потому что они напоминали ему о маме. Он перестал ходить на работу и выглядел ужасно.
Мэри вспомнила год после смерти Кейлеба. Лэйси словно описывала ее саму в ту пору.
– Потом папа подружился с женщиной по имени Оливия. Она оказалась тем самым врачом, который пытался спасти маме жизнь…
– В самом деле? – Мэри вспомнила молодую женщину, привозившую в дом престарелых журналы. Она не знала, что Оливия врач, тем более тот самый, который боролся за жизнь Анни. И она замужем за Полом Маселли? Господи, ну и дела! Мэри снова затянулась, на этот раз осторожнее.
– Да. – Лэйси скинула сандалии, подтянула колени к груди и поставила ноги на край сиденья. Именно так любила сидеть Анни. – При этом Оливия замужем за Полом Маселли. Это журналист, которому вы рассказывали о маяке. Но любит Оливия моего отца.
Мэри нахмурилась:
– Ты говоришь о том, что происходит сейчас?
– Именно. Я же слышала, как Оливия о нем говорит и все такое. Дело в том, что папа тоже ее любит, но говорит, что больше не станет с ней встречаться, во-первых, из-за того, что Оливия замужем, хотя они с мужем вместе не живут. А во-вторых, папа думает, что после смерти мамы прошло совсем мало времени и он не имеет права на такие чувства. – Лэйси остановилась, чтобы перевести дух. – Оливия совсем не похожа на маму, и это папу беспокоит. Я так думаю. Я маму очень любила, но все о ней говорят так, будто она была святой.
