Лэйси подняла голову, когда на крыльцо вышли Труди и Джейн. Их глаза округлились, когда они заметили сигарету в руке Мэри. Мэри им кивнула, и старушки словно поняли, что ей необходимо побыть наедине со своей странной юной гостьей. Они прошли в другой конец веранды и сели там.
– Так вот, – продолжала Лэйси, – папа снова замкнулся в себе. Он плохо выглядит, думает все время только о маяке. Я не могу быть с ним рядом. Он становится таким чудным. И еще этот Пол… Не понимаю, как Оливия может любить его больше, чем моего отца. Он такой тормознутый.
Мэри улыбнулась. Она точно не знала, что означает «тормознутый», но не сомневалась, что девочка нашла верное определение.
– Простите, я не должна была так говорить. Он, наверное, это, успел с вами подружиться, раз вы с ним говорили о маяке и все такое.
– Ты можешь быть со мной откровенной, детка.
– Мне проблема куда понятнее, чем тебе.
Лэйси изумленно посмотрела на нее.
– Мама всегда говорила, что вы очень мудрая женщина. Если бы она пришла к вам с такой проблемой, чем бы вы помогли ей?
Мэри глубоко вдохнула свежий морской воздух.
– Если бы я была по-настоящему мудрой женщиной, я бы вообще не стала помогать твоей матери, – сказала она, но тут же нагнулась и взяла Лэйси за руку. – А теперь иди домой, девочка, и ни о чем не беспокойся. Это дело взрослых, и я обещаю тебе, что все улажу.
50
У Мэри появился план. Его можно было бы назвать жестоким, но она не могла придумать ничего другого, чтобы справиться с разрушительным наследством Анни. Жизнь троих людей зависела от Мэри. Вернее, четверых, если считать и дочь Анни. Придется Мэри сыграть роль эксцентричной старой дуры. Такая роль была ей не по душе, но при необходимости она умела ее играть. Спектакль Мэри устроит, когда отправится вместе с членами комитета «Спасем маяк» на экскурсию по дому смотрителя. Но играть она начнет немедленно, когда позвонит Алеку О’Нилу и выложит ему свое условие.
Она подготовилась к телефонному разговору, отправилась в комнату Джейн, чтобы поговорить оттуда. Ей не хотелось, чтобы остальные обитатели дома престарелых услышали ее слова и задумались о том, что вселилось в добрую старушку Мэри. Алек снял трубку после третьего гудка.
– Здравствуйте, Мэри. Завтра мы все будем у маяка в девять утра. Вы не передумали? Время вас устраивает?
– Все отлично, – сказала Мэри, – отлично. Кто, ты сказал, поедет вместе с нами?
– Еще Пол Маселли, с которым вы знакомы, и Нола Диллард, член нашего комитета.
– Что ж, значит, ничего не выйдет.
– Я… Что? – опешил Алек.
– Я проведу экскурсию для тебя, мистера Маселли и его жены, врача.
– Вы говорите об Оливии?
– Да, о ней. Это молодая женщина, которая привозила нам журналы несколько недель назад. Только вы трое, и никого больше.
– Hо, миссис Пур, я не понимаю. Оливии совершенно нечего делать на этой экскурсии, и наверняка завтра она работает. А вот Нола вела активную работу…
– Нет, Нолу я не приглашаю, – Мэри не дала ему договорить. – Со мной пойдешь ты, мистер Маселли и его жена. Иначе никакой экскурсии не будет.
– А если Оливия работает…
– Значит, мы выберем тот день, когда она будет свободна, – твердо сказала Мэри.
Алек помолчал, потом ответил:
– Ладно, я согласен. Посмотрю, что можно сделать.
– Хорошо. Значит, увидимся утром.
Алек положил трубку, насупился. Как странно. Мэри Пур, вероятно, совсем съехала с катушек. Он долго сидел в кабинете за письменным столом, решая, как поступить. Наконец набрал номер Оливии.
– Я понимаю, что тебе будет неловко, но не могла бы ты все же поехать с нами? Я больше ни о чем тебя не попрошу.
– Пол собирается быть там?
– Он обязательно должен быть. А ты… Полагаю, ты произвела на старуху впечатление.
– Что ж, думаю, с какой-то стороны это и к лучшему, – вздохнула Оливия. – Мне придется увидеться с Полом. И наконец я скажу ему о ребенке.
– Ты все еще этого не сделала?
– Я вообще с ним не разговаривала. Он оставил мне несколько сообщений с просьбой позвонить ему, но я его намеренно избегала.
Алеку хотелось, чтобы этот разговор между нею и Полом уже остался в прошлом.
– Оливия, чего ты ждешь? – спросил он.
Она не ответила.
– Это меня не касается, верно? – хмыкнул Алек. – Ладно, не могла бы ты позвонить Полу и предупредить, что планы изменились? Мне надо еще позвонить Ноле и сообщить, что для нее экскурсия отменяется.
51
– Не понимаю, зачем тебе ехать с нами, Оливия, – сердито заявил Пол.
Она прижимала телефонную трубку плечом, открывая банку кошачьих консервов для Сильвии.
– Я тоже не понимаю, но, судя по всему, Мэри Пур отказывается ехать без меня.
– Господи, старуха обожает командовать. Откуда она вообще узнала о твоем существовании?
Оливия замялась на мгновение.
– Мы с ней встречались один раз, когда я завозила журналы в дом престарелых. Меня попросил Том.
Пол помолчал немного.
– Это раньше делала Анни? – наконец спросил он.
– Да. – Оливия не стала сообщать никаких подробностей. В эту минуту муж был ей неприятен.
– Почему ты не отвечала на мои звонки? – сухо спросил он.
– Я не хотела с тобой разговаривать.
– А твой добрый друг Алек сказал мне другое. По его словам, ты собиралась поговорить со мной о чем-то важном.
Оливия поставила миску Сильвии на пол.
– Мне действительно о многом надо с тобой поговорить. Мы не могли бы после экскурсии пообедать где-нибудь?
– Согласен, – ответил Пол. – Надеюсь, ты не собираешься появиться завтра с перекрашенными в рыжий цвет волосами?
Оливия стиснула зубы.
– Ты можешь быть очень жестоким.
– Прости, – извинился он после паузы. – Просто я чувствую себя так, словно ты для меня чужая. Я узнал о тебе много нового.
– Ты сам этого хотел.
– Я знаю. – Пол устало вздохнул. – Увидимся утром.
Когда Оливия свернула на маленькую стоянку возле дома смотрителя, было почти девять часов. Пол и Алек уже ждали ее. Она почувствовала на себе их взгляды, когда парковала машину возле «Хонды» Пола, и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Можно ли представить более неуместное трио, чем они? Оливия одернула синий жакет из джерси, поправила новые белые брюки и вышла из «Вольво».
