сели в каноэ, и Квотиат отплыл от берега. В этом озере жили акулы, и Квотиат пытался охотиться на них, но ни одной не встретил. Тогда он сказал девушке:
— Давай я спущу тебя в озеро как приманку, — и девушка охотно согласилась.
Квотиат спустил ее за борт, и тут же собралось множество акул, так что Квотиат быстро нагрузил каноэ тушами акул.
Одна большая акула уплыла с острогой Квотиата. Квотиат вытащил девушку из воды, и они отправились домой. Спустя некоторое время девушку стало тошнить водой, и Дятел спросил ее, что с ней случилось.
— Твой раб Квотиат посадил меня в каноэ на озере; он хотел убить акул, но ни одной не было видно, и тогда он сказал, чтобы я разделась и спустилась в воду как приманка, чтобы привлечь акул. Я разделась, а он обвязал меня за талию веревкой и опустил в воду, и я спустилась на самое дно. Он поднял меня, только когда наполнил каноэ тушами акул. Потом он сказал, что потерял острогу — будто бы ее унесла большая акула. Он просил меня не рассказывать тебе о том, что он со мной сделал.
Выслушав рассказ дочери, Дятел призвал Квотиата и спросил его, что он сделал с его дочерью. Тот ответил:
— Я ничего с ней не сделал.
Тогда Дятел приказал дочери повторить свой рассказ. Потом Дятел позвал своих вестников, и они связали Квотиату руки за спиной, привязали его к шесту и выпороли прутом так, что он весь был изранен, даже лицо у него вспухло. Потом его отвязали от шеста, и Дятел приказал отвести его к озеру Хаогвахе — Дающему-Пищу, в котором он охотился на акул. Дятел сказал при этом своим слугам:
— Пусть акулы сделают с ним то же, что они сделали с моей дочерью! Привяжите к его ногам камень, чтобы он побыстрее опустился на дно, и оставьте ему руки связанными за спиной.
Бедного Квотиата отвели к озеру, посадили в каноэ и на середине озера выбросили за борт.
Вестники ушли домой. А Квотиат, опустившись на дно озера, обнаружил, что он упал на крышу дома, и услышал, как в доме кто-то стонет. Квотиат решил притвориться шаманом. Он развязал руки и сбросил с ног камень. Освободившись, он закричал, как шаман:
— Хе-хе-хе!
Больной, лежавший в доме, послал свою дочь посмотреть, что происходит на крыше. Когда девушка поднялась на крышу, она обнаружила там безобразного человека. Ни слова не говоря, она пошла к отцу и рассказала ему, что на крыше их дома сидит некий человек. В этот момент Квотиат опять закричал, как шаман:
— Хе-хе-хе!
— Он шаман. Пойди и приведи его! — сказал больной дочери.
Девушка позвала Квотиата, он вошел в дом и увидел, что возле огня лежит больной, а из спины у него торчит острога. Этот старик был акулой, которую Квотиат ранил в тот день, когда охотился с дочерью Дятла. Проходя мимо больного, Квотиат задел ногой острогу, и старик застонал от боли. Так Квотиат обнаружил, что Акулы не видят острогу. Человек оказался вождем Акул, и у него были очень хорошенькие дочери.
Квотиат опять прокричал: «Хе-хе-хе!» — и сказал:
— Да, я великий шаман из верхнего мира, и сегодня днем мне было видение, что ты страдаешь. Поэтому я пришел, чтобы излечить тебя, вождь. — И он запел шаманскую песню с такими словами: «Я излечиваю, только если получаю вместо платы дочь больного в жены».
Больной, услыхав эти слова, сказал Квотиату:
— У меня две дочери. Бери их обеих, только вылечи меня.
Квотиат сделал вид, что высасывает болезнь. Трижды повторил он это, а на четвертый раз вытащил острогу, и человеку сразу стало лучше.
Квотиат был очень уродлив, лицо его было покрыто шрамами. Излеченный вождь приказал дочерям выкупать его в горячей воде и сделать из него нового человека. Сестры позвали Квотиата, и он пошел в тот угол дома, где была купальня. Как только он к ним подошел, девушки толкнули его в чан с горячей водой, где он сварился, так что плоть отошла от костей. Девушки щипцами вытащили из воды кости и положили на новую циновку. Сначала они положили череп, потом позвоночные кости, а потом — по порядку — кости рук, ног, фаланги пальцев. Потом они побрызгали на скелет живой водой. Кости обросли мясом, но жизнь не вернулась к Квотиату. Потом они начали лепить его лицо, чтобы он выглядел пригожим. Потом они еще раз побрызгали на него живой водой, и он ожил.
Старшая дочь Акулы вышла за него замуж, потому что они с сестрой сделали его лицо таким, какое им нравилось. Квотиат долго еще оставался среди Акул.
Однажды он лежал на спине и, казалось, размышлял. Вождь спросил дочь, не хочет ли ее муж навестить дом. Женщина спросила об этом Квотиата.
— Да, хочу, — ответил тот.
Старик Акула тогда сказал:
— Отправляйся сегодня вечером; я дам тебе свое одеяние.
Он пошел в тайник и вышел оттуда с серьгами, и с носовым украшением из раковин морские ушки, и с покрывалом из шкур калана. Все это он надел на Квотиата; на голову ему он надел повязку из шкуры калана.
— А теперь, — сказал старик Квотиату, — вечером отправляйся домой. В приданое своим дочерям я дам дом; скажи только, где моим людям его поставить.
Квотиата так почитали, потому что он сказал Акулам, что он первый вождь моватчатха.
Вечером Квотиат сказал жене, что он хотел бы иметь дом на западном краю селения моватчатха, в Йогвате.
Ночью Квотиат лег спать со своими женами, а утром проснулся от громких голосов.
— Что за большой, странный дом! — говорили снаружи. — Должно быть, это дом великого вождя. Он разрисован спереди, а дверь в нем — рот чудовищной рыбы.
Квотиат не знал, как выглядит его дом снаружи, он никогда его не видел.
Потом другие люди сказали:
— Пойдемте попросим нашего вождя Дятла, чтобы он прислал своих вестников и пригласил к себе вождя, который живет в этом доме, кем бы он ни был!
Дятел прежде всего послал за Хетчинкасом — Моллюском и, когда тот пришел, спросил его:
— Хетчинкас, я хочу пригласить владельца расписного дома и выяснить, не сверхъестественное ли он существо. Перед тем как предложить ему еду, я хочу сыграть с ним в одну игру. Но еще до этого я позову тебя, и ты покажешь ему свой фокус — выжмешь воду из камня, как ты умеешь. А потом я дам незнакомцу другой камень. Он попытается выжать из него воду, как ты. Конечно, если он этого не
