Сомов миновал дом пенсионерки Хайруллиной, свернул в проулок и заглушил двигатель. Вышел из машины и осмотрелся.
Двор Куляш Безарбековны был обнесён сеткой-рабицей, поэтому-то Точилин и заметил хозяйку с дороги. Заметил и спросил, правильно ли он идёт. А за соседним глухим забором в этот момент находился Николай Штохов, который всё слышал и решил воспользоваться телефоном заезжего рыбака для своей мести. Вот только как он становился невидимкой?
Сомов подошёл к калитке, ведущей к дому Штохова. Расстегнул кобуру. Он не сомневался, что справится с Николаем и сможет захватить его живым. Но вот что дальше? Как быть? Привыкший всё планировать, на этот раз он понятия не имел, что будет делать потом, когда поймает убийцу. Как вести переговоры с Бурцевым? Ведь после этого дороги назад уже не будет? Генерал не простит ему шантажа. И где бы он ни спрятал пленника, они найдут. Они просто проследят все его перемещения по ГЛОСИМ, и он сам приведёт их к Николаю Штохову. Уже привёл…
Или обратиться напрямую к свет Стахнову? Он же обещал, что сделает все, что в его силах… А в его силах почти ВСЁ, в том числе и вернуть ему Настю.
Но потом, потом! Всё это потом! Сначала надо поймать невидимку!
Сомов передёрнул затвор и шагнул за калитку. Поднялся на крыльцо, подёргал ручку двери. Заперто. Постучал. На стук никто не ответил. Снова постучал, и снова тишина. Тогда он вернулся к машине за монтировкой. С замком справился быстро и почти без шума. Оказавшись внутри полутёмного коридора, позвал: «Есть кто живой?» Ему никто не ответил. Он включил полицейский скандок, позволяющий на расстоянии в несколько метров выявлять сигналы браслета и определять основные, или, как их ещё называют, паспортные данные человека, и начал обход дома. Сперва он заглянул в комнату, расположенную слева от коридора. Из мебели там была только старая раскладушка, покрытая прохудившимся во многих местах ватным одеялом, рассохшийся двустворчатый шкаф с перекошенной дверцей, да невысокий столик. Крашеный пол был чисто вымыт, но под окном доски прогнили уже настолько, что в образовавшиеся дыры можно было просунуть кулак. Линялые, некогда голубые, а теперь грязно-серые обои бугрились и отслаивались во многих местах, обнажая подложку из газет.
«Компании «Опель» и «Шевроле» навсегда уходят с российского рынка», — прочитал Сомов на пожелтевшем листке. Ниже виднелся обрывок ещё одного заголовка: «…бъявил об упразднении всех коммерческих сотовых и интернет-операторов». Далёкое прошлое украдкой выглядывало в неприглядное настоящее.
Скандок молчал.
Комнатка, находящаяся справа по коридору, была совсем крохотной. В ней с трудом уместились полутораспальная кровать, трюмо, комод и шкаф-купе. Для прохода оставалось совсем узкое пространство, не позволяющее разойтись двум людям. В отличие от первой комнаты, эта выглядела вполне обжитой. Здесь даже имелся ковёр на стене и чистые занавески на окне. И именно в этой комнате скандок поймал сигнал. На небольшом экране появились данные идентификации: Николай Сергеевич Штохов, цифровой штамп прописки, ПИНГ, степень траста и расстояние до цели — два с половиной метра.
Убийца притаился где-то совсем рядом. В комнате он мог укрыться только в двух местах: в шкафу или под кроватью, если только за настенным ковром не было никакой потайной ниши.
Сомов стоял на пороге комнаты и смотрел то на кровать, то на шкаф, решая, как ему поступить. Пистолет он держал в руке, но в его ситуации от оружия мало толку, если только не начать палить на упреждение — сперва несколько выстрелов в шкаф, откуда убийце было легче атаковать, затем пальнуть под кровать. Но он не мог себе позволить поднимать шум. Да и Штохов был нужен живым.
— Николай Сергеевич, я знаю, что вы здесь.
Тишина.
— И знаю, что случилось с вашей семьёй.
Нет ответа.
— Мне очень жаль вашего сына. И вашу супругу. Но всё закончилось. Вам некуда бежать. Я вижу вас на сканере. Выходите.
Никто не ответил. Но зато тоненько пискнул скандок, предупреждая, что цель изменила местоположение. Сомов глянул на дисплей. Два метра… Полтора. Под кроватью!
Он сделал шаг назад и поднял пистолет.
Метр… Полметра… И из-под свисающей простыни появилась рыжая кошачья морда. Кот посмотрел на Сомова стеклянно-зелёными глазами, зевнул и коротко мяукнул, будто о чём-то вопрошая. На шее зверька синела полоска браслета. И теперь у Сомова не осталось никаких сомнений, что гражданин Штохов — это именно тот, кого все так упорно разыскивают. На всякий случай он обыскал весь дом, но было уже очевидно, что Николая здесь нет.
Но Сомову также было понятно, где его можно найти…
Покидая жилище Ладожского невидимки, он надёжно подпёр входную дверь найденной тут же лопатой, чтобы кот ненароком не выбрался на улицу и не попался кому-нибудь на глаза со своим странным ошейником.
* * *
Ещё совсем недавно высокая двойная входная дверь старинного особняка была заколочена — две длинные посеревшие доски с торчащими из них ржавыми гвоздями валялись тут же, у крыльца. Вероятней всего, заколо́т вскрыли, когда искали убийцу свет Мулячко. А может быть, и позже — уже после гибели сына министра свет Щерского. Так или иначе, путь в дом был свободен.
Сомов вынул из кобуры пистолет, взялся за позеленевшую бронзовую ручку, сделал глубокий вдох и толкнул дверь. Она тяжело открылась, пронзительно скрипя несмазанными петлями и предупреждая любого, кто мог оказаться в доме, о прибытии незваных гостей.
Войдя внутрь, он оказался в просторном зале. Длинный обеденный стол в окружении венских стульев, старинный тёмный сервант «горка», пианино, ряд узких книжных шкафов, плюшевый диванчик перед изящным ломберным столиком и огромное тело печи в изразцах с голубым узором под Гжель — всё было покрыто толстым слоем пыли. На полу эта серая присыпка времени лежала неровно, храня следы тех, кто побывал здесь не так давно. Тусклый свет, проникающий сюда сквозь щели заколоченных окон, лишь подчёркивал заброшенность помещения.
Сомов осмотрелся, заметил две двери в конце зала и направился к ним, то и дело ненадолго замирая по пути и прислушиваясь. Во время одной из таких остановок он явственно расслышал поскрипывание досок над головой, которое мгновение спустя стихло. Дом мог скрипеть и сам по себе, от старости. И всё-таки в естественной природе этого звука Сомов уверен не был.
Надо быть настороже.
За одной из дверей оказалась кухня, оборудованная довольно современной техникой, в том числе посудомоечной машиной и большим холодильником. За второй дверью располагалась весьма просторная ванная комната и уборная.
И ни души.
Сомов направился в противоположную часть зала, где находилась лестница, ведущая на второй этаж.
Это охота. Охота на зубастого волка из его недавнего сна. И как знать, может быть, хищник уже тоже начал свою охоту. «Чёрных в его коллекции ещё не было» — осторожно выглядывая за угол, подумал Сомов, и эта мысль отразилась на его лице невесёлой усмешкой.
