такого усложненного типа, как у господина Тайцева, чтобы рассчитать ход правильно. И ход сработал — Тайцев отправляется в круиз. Это целиком заслуга Лары, просчитавшей все на два хода вперед.
Но мы подготовили сюрприз — иракский покупатель не появился, Тайцева перехватили турки со всей его компанией, и каждого, включая дам, подробно допрашивали — для кого вез контейнер с ураном А. Р. Т., и что они знают о его связи с иракскими террористами. То есть организовали вокруг Тайцева группу нежелательных свидетелей. Больше всех нас интересовала, конечно, госпожа Баташова, которая должна была по возвращении в Москву рассказать мужу всю правду о деятельности его бывшего друга. Увы, ей удалось ускользнуть. И это затянуло нашу игру на дополнительный тайм.
Тайцеву удалось «сторговаться» с нашими турецкими коллегами, перекупившими груз за пол-цены в обмен за инсценировку «теракта». Вся компания вернулась в Москву. Тайцев пригласил Баташову на интимную беседу в парк на Речном вокзале. Надо признать, его «секьюрити» работают отлично и подслушать беседу нам не удалось. — Афанасий повернулся к Анатолию. — Вот тут-то, старик, и появилась супружеская пара Ртищевых — руководителей детективного агентства. И ты лично отрекомендовал Сергею Алексеевичу нас как весьма надежных и полезных в деле людей.
— Позвольте, Афанасий, я рекомендовал контакт с вашим агентством Баташову, поскольку узнал, что вам удалось заполучить в качестве клиентов Тайцева с приближенной ему компанией… Ну, и естественно, сведения о Ртищевых, поступившие к нам, не вызывали сомнений.
— Анатолий Петрович все ещё играет роль невинного «двойника», — ласково улыбнулся Эд. — Старая, старая песня, дорогой. Вас принудили, запугали, у вас не было выбора… А тридцать сребреников — пустячок?
— Нет. Отнюдь нет, Эдуард. Я толст, у меня слабый желудок и полное отсутствие мускулатуры. Я люблю длинноногих красоток, вкусную еду… Но меня легче переубедить, чем запугать… Как бы это выразиться… — продукт лицемерной идеологической пропаганды, пример «двоемыслия»… То есть, батюшка Афанасий прав — ничего святого, кроме этого крестика. И то для фасона… Должен признаться, хоть в исповеди мне отказано, Арчилу удалось убедить и увлечь меня. Именно поэтому я стал работать на вас, — Толя застенчиво пожал плечами. — А деньги… деньги я рассматриваю как весомый аргумент убеждений.
— Ну, этого вопроса мы ещё коснемся… — ухмыльнулась Лара. Новоявленному агентству «Модус» предстояло на самом деле осуществить роль красного плаща в корриде. Пользуясь доверием Тайцева и Баташова, мы сделали все возможное, чтобы натравить их друг на друга. Серия загадочных убийств, уничтожающих всех свидетелей стамбульского провала Тайцева, была устроена таким образом, чтобы скомпрометировать Быка и Зайца в глазах друг друга. Баташов, начавший расследование гибели людей, сопутствовавших его супруге в круизе, неизменно находил на месте преступления доказательства причастности к ним Тайцева. Тайцеву же, получившему сведения о том, что Баташов не только «подставил» его в Стамбуле, но и продолжает от его лица совершать преступления, мы подбрасывали соответствующие улики.
— Да, я понял, что Аркадий считает Баташова озверевшим игроком, не гнушающимся никакими средствами, чтобы утопить его, — сказал Анатолий. — А ведь они дружили! Вот что делает соперничество из-за прекрасной дамы!
Лара расхохоталась:
— Вот уж фальшиво наигрышный романтизм! Не думаешь ли ты, Толенька, что кто-то может всерьез принять версию мужского соперничества после всего, что случилось? Ну и ну! Арчил, ты у нас романтик и поэт. Вся эта линия полностью сочинена тобой. Объясни, как произошло, что чистейшая полугрузинская женщина, твоя двоюродная племянница, очертя голову бросилась на шею смазливому мальчишке, едва знакомому, годящемуся ей в сыновья?
— Я не люблю чисто «мужских» сюжетов. Знаете, есть такой жанр детективов в кино и в литературе — представители сильного пола сражаются за какие-то свои, чисто мужские игрушки… Я — кавказец. Я — грузин. Жизнь без женщины кажется мне пресной и я не смотрю кино, где в титрах указываются только мужские фамилии… Я любовался тобой, Лара, следя за твоей работой. Ты редкая и очень ценная женщина. — Арчил поднялся и поднес Ларе сафьяновый футляр. — Это не гонорар, не подарок любимой, не подкуп. Это всего лишь дань восхищения профессиональным мастерством.
— Щедро и со вкусом! — Лара протянула руку, Арчил застегнул на её запястье браслет и нежно поцеловал ладонь.
— Ты же видишь — это не безделушка. Такие вещи дарят женщине, которую предполагают видеть очень часто. — Арчил значительно посмотрел на Лару.
Лара ответила с обольстительной улыбкой:
— Рада, что наша взаимная симпатия теперь не секрет. Эти музейные сапфиры и бриллианты, а главное — твой открытый жест, дорогой мой повелитель, ко многому обязывают. Меня, в первую очередь.
— Спасибо, шени чириме, именно это я и хотел от тебя услышать. О плате за свой дар я напомню позже. Она тебя не разочарует. А сейчас вернемся к моей так называемой племяннице — дурном семени, осквернившем наш род.
Мне многое не нравилось в ней. То, что она пренебрегла национальностью и фамилией отца, и то, что она разделила его убеждения. Георгия Каридзе уничтожили в тюрьме мои люди — это была всего лишь месть за предательство. А состряпанное дело о хулиганстве — завершающий штрих в этой мести осквернение имени, чести. Но я сделал так, что московский друг Георгия Каридзе получил доказательства в причастности к убийству тестя Сергея Баташова. Это вызвало раскол в семье, но не разрушило её. Лишь совсем недавно Владислава узнала о вине мужа от Тайцева. А Тайцеву, естественно, информацию предоставили Ртищевы. Еще раньше я понял — Бык так крепко держится на ногах потому, что имеет хорошие «тылы». Он безгранично доверял своей жене. А, значит, именно эту крепость мы должны были разрушить в первую очередь… Ты просто гений, Лара! Женский ум имеет особо тонкое устройство, женщина применяет ювелирную технику, в то время как мужчина заряжает пушку.
— Ох, все мы, даже такие воительницы, как я — нежные, терпеливые существа, способные вывязать свитер на тонких спицах, соткать ковер как Пенелопа, а главное — проникнуть в потаенные уголки души любимого человека. Я, правда, никогда не вышивала, но любить, кажется, умею, — Лара преданно посмотрела на Арчила, который все это время не выпускал её руку, украшенную сказочными бриллиантами.
— Я понял, что смогу подчинить Баташова, переломив ему хребет, а значит — подорвать его веру в людей, в первую очередь — в преданность своей жены… Поймите, речь идет не просто о физической измене — постельные дела у русских в этом случае не играют решающей роли. Надо было заставить Быка сомневаться в том, что его жена — духовный союзник. А для этого — посеять сомнения в порядочности мужа у самой
