чтобы он впустил меня.
Кто-то (где-то в здании) кричит мне, чтобы я заткнулась.
Я продолжаю колотить по стеклу, теперь уже ладонями, пока кожа не начинает гореть. Колени слабеют, и я оседаю на пол. Я прижимаюсь спиной к стеклу.
Когда я устаю кричать и звать Райана, слышу тихий щелчок. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, и вижу, как он выезжает из кухонных дверей.
Я врываюсь на кухню, но слишком устала и напугана, чтобы устраивать очередную стычку с монстром, который когда-то был моим братом.
Хватаю сумочку с кухонного стола и иду в свою спальню.
Я быстро дышу. Жду, что что-нибудь случится, что-то плохое. Жду, что он предпримет что-то еще, чтобы меня напугать. Иногда я боюсь, что могу однажды проснуться ночью и увидеть его рядом с моей постелью с ножом в руке, готовящегося положить всему конец.
Мне хочется избить его за то, что он устроил сегодня вечером, но не могу. Я несу частичную ответственность за того мужчину, которым он стал.
У меня не остается иного выбора, кроме как пожинать плоды того, что я посеяла.
Глава 7
Когда в обед звонит звонок, и дети выбегают из класса, я прислоняюсь к двери, чтобы перевести дух.
Мне сложно вести себя как обычно, делать вид, что в моей жизни все хорошо. Я устала выходить из класса каждый час, чтобы позвонить Райану. Иногда я заставляю себя оставаться на месте, продолжать работать без страха перед своим братом, но каждый раз боязнь того, что он может выкинуть дальше, срывает меня с места.
На моем сердце не спокойно с тех пор, как я узнала о другой стороне Райана, еще более худшей версии его самого.
Но я должна дышать. Сейчас только на это у меня есть силы.
— Ты проживешь этот день шаг за шагом, ― говорю я себе, но слова ощущаются ложью на моем языке.
На дрожащих ногах, я пересекаю класс и сажусь на свой стул, рывком распахиваю ящик и достаю телефон. Четвертое сообщение от него такое же, как и три предыдущих. Три маленьких слова на небольшом экране обладающие огромной властью.
Смотри не опоздай.
Он звонил мне полчаса назад, но так как шел урок, я не могла ответить. Теперь у меня есть полчаса, чтобы перезвонить, пока он не начал психовать.
Мой большой палец дрожит на кнопке вызова.
— Привет, ― говорю я, прижав пальцы к месту между бровями.
— Как раз вовремя, ― он умолкает. — Я рад, что ты отнеслась к мои угрозам серьезно.
— Мне нужно возвращаться к работе, Райан, ― вру я.
Ему нет нужды знать, что сейчас перемена.
— Конечно. Не стану тебя задерживать. Будешь звонить каждый час, и все будет хорошо.
Я завершаю звонок, не дав ему договорить.
Прожить остаток дня, как обычно, кажется почти невозможным. Меня беспокоит столько проблем, что я стала похожей на живую, дышащую, кровоточащую, болезненную рану.
Я не успеваю собраться с мыслями, когда Талия просовывает голову в класс. Прежде чем она успевает закрыть дверь, в помещение врываются крики детей из коридора.
— Готова отправиться на обед?
Наши взгляды встречаются.
— Эй, Пейдж, у тебя все хорошо?
Как обычно, она присаживается на край моего стола.
— Ты выглядишь так, будто только что увидела призрака.
Я подумываю ничего ей не рассказывать, боясь того, что она скажет, но прежде, чем успеваю придумать убедительную ложь, по моим щекам против воли текут слезы.
Она хмурится, встает и обнимает меня за дрожащие плечи.
— Что случилось?
Ее рука перемещается к моим волосам и гладит по ним.
— Что-то произошло с Райаном?
— Все в моей жизни так или иначе связано с Райаном.
— С ним все хорошо?
— Да, ― с моих губ срывается саркастический смех. — На самом деле, с ним все отлично. Он решил посвятить свою жизнь тому, чтобы превратить мою в ад.
— Что он выкинул на этот раз?
Талия подходит к двери и запирает ее. Прежде чем вернуться ко мне, она берет стул из-за одной из парт и подходит, чтобы сесть рядом со мной.
— Так, рассказывай. Я твоя подруга, помнишь? Ты не должна проходить через это одна.
— Я больше так не могу.
Слезы капают на бумаги на моем столе. Я отодвигаю их в сторону, чтобы они не промокли. Вкратце, я рассказываю ей о том, что случилось вчера, и вижу, как ее шоколадные глаза темнеют.
— Это неприемлемо. Нельзя это просто так спустить на тормозах.
— Каждый раз, как я даю ему отпор, он напоминает мне, что я виновна в его травме. При каждом случае говорит, что это я поставила его жизнь на паузу.
— Но это он связался с дурной компанией. Он пострадал от людей, которых выбрал себе в друзья.
— И я ему это говорю. Но он считает иначе. Ему важно лишь, что это я приняла то решение, в результате которого он оказался в инвалидном кресле.
— Так значит, он собирается провести остаток жизни, наказывая тебя? ― Талия шумно выдыхает. — Пейдж, если ты ничего не сделаешь с этим сейчас, то так будет всегда.
— Каждое утро, когда я просыпаюсь, говорю себе, что сегодня все будет по-другому. А затем появляется он и делает что-то пугающее.
Я взмахиваю руками и снова опускаю их на колени.
— Что, если он причинит себе вред… снова?
Через полгода после того, как Райана выписали из больницы, он попытался покончить с собой, наглотавшись обезболивающего. К счастью, я нашла его вовремя и отвезла в больницу.
— Ты и правда думаешь, что он попытается снова покончить с собой просто, чтобы что-то доказать?
Я прижимаю пальцы к вискам.
— Я честно не знаю, что теперь думать. Я и так чувствую вину. Если он снова попытается это сделать, я не смогу себя простить.
— Так теперь ты поставишь крест на своей жизни?
— Я уже поставила.
Грустная улыбка трогает мои губы.
— Я у него на поводке и не знаю, как с него сорваться.
— Тебе нужно серьезно с ним поговорить. Скажи ему, что если он не перестанет терроризировать тебя, ты отправишь его в лечебницу. Честно говоря, не думаю, что это такая уж плохая идея.
— Он мой брат.
Я провожу ладонью по щеке.
― Внутри монстра, которого я вижу каждый день, по-прежнему мой брат. Он напуган… и кричит о помощи.
Я выдергиваю носовой платок из коробки на столе и вытираю нос.
— И он прав. Я приняла решение, приведшее к стрельбе. Если бы только я дала ему денег.
Талия вскакивает со
