Книга Хоккейная сделка - Кристен Граната

— Какое черт возьми отношение женитьба имеет к владению домом? — мои глаза мечутся между Фрэнком и Пегги. — Это идиотизм.

— Он хочет убедиться, что вы подпишете брачный контракт, чтобы защитить активы. Это было бы бонусом, если бы женились на ком-то из той же категории доходов, что и вы, но не многие девушки зарабатывают столько же, сколько профессиональные спортсмены, так что это не является требованием. В любом случае, он считает, что женатый мужчина вряд ли переспит со случайной женщиной в гостиничном номере и позволит забрать все, что у него есть, — Фрэнк прочищает горло. — Это его слова, а не мои.

Я сглатываю ком желчи в горле, переводя взгляд на своего адвоката.

— Что нам с этим делать, Пег?

Она слегка качает головой.

— Немногое. У вас есть выбор: сделать то, что требует этот контракт, иначе он не отдаст право собственности на виллу.

Я хочу смять этот контракт и засунуть в глотку Фрэнку. Но это будет означать потерю виллы, и я не могу вынести мысли о том, что больше никогда не ступлю внутрь нее. Никогда не сяду рядом с садом, который так любила мать. Никогда не почувствую старую кожу кресла отца в своем кабинете под пальцами. Не смогу поделиться им с Джулианой.

Потеря дома — это все равно что потеря родителей снова.

И, может быть, это то, чего действительно хочет Лоренцо. Может быть, его выносит мысли о том, что полукровка живет за счет его наследства.

Ну что ж, к черту его и к черту этот контракт.

Я считаю себя довольно уравновешенным парнем. Мало что может вывести меня из себя. Даже на льду. Я контролирую эмоции и хорошо их выражаю. Я — голос разума среди друзей. Капитан команды. Тот, к кому люди обращаются за помощью. Лишь в редких случаях я считаю, что стоит за что-то бороться.

Но это? Это то единственное, что осталось от родителей. И чтоб меня черти побрали, если позволю этому мужику отнять виллу.

Я встаю со стула.

— А если я соглашусь на эти условия, получу виллу? Больше никаких фокусов из рукава, никаких подводных камней? Я покажу свои финансы, женюсь, и он перепишет виллу на меня?

Я говорю это так, как будто брак — это так же просто, как выбор машины, а не одно из самых важных действий, которые когда-либо совершу в жизни.

— Это не уловка, Александр, — Фрэнк отталкивается от кресла и застегивает пиджак. — Если вы согласны с условиями, то до дня рождения есть время выполнить требования.

Пегги ахает рядом со мной, вскакивая со своего стула.

— Алекс, подожди. Давай подумаем об этом.

Я знаю, о чем она беспокоится, потому что меня волнует то же самое. Но я не откажусь от мечты, о будущем на этой вилле, о создании таких же прекрасных воспоминаний со своей собственной семьей, какие когда-то создавал там.

Это безумие. Смешно. Глупо.

Но готов продать душу самому Дьяволу, если это будет означать, что эта вилла будет записана на мое имя.

Я хватаю ручку со стола.

— Где подписать?

— Ты в порядке, Крум?

Я облетаю ворота сзади, сверля Трентона взглядом.

— Все нормально, — Со мной все что угодно, только не нормально.

Я промазал шесть из десяти бросков во время разминки, и Трентон даже не блокировал ворота. Я разгневан с тех пор, как ушел из кабинета Фрэнка. Надо было знать, что не стоит назначать встречу с ним в день игры, но не ожидал такого.

Я не могу потерять виллу.

Это единственная мысль, которая крутится в мозгу. Но игра вот-вот начнется, и мне нужно выяснить, как смогу сосредоточиться.

— Счастливчик, — МакКинли проезжает мимо и бьет меня по щиткам клюшкой. — Твоя девушка шикарно выглядит в черном с желтым.

Моя девушка?

Я прослеживаю за его взглядом, пока не замечаю темные волосы Арии и ярко-красные губы. Она сидит рядом с Кэссиди за воротами Трента — и на ней джерси, которую я подарил, с номером шестнадцать, ясным как день.

Я забыл, что она собиралась прийти. На мгновение настроение меняется. Волна гордости пробегает сквозь меня, когда я проезжаю мимо стекла, которое нас разделяет.

Черт, она хорошо выглядит.

Ария подмигивает мне, и пухлые красные губы растягиваются в ухмылке.

— Вот он, — Трентон шлепает меня по шлему. — А теперь ввязывайся в игру и давай к чертям начнем.

Мы возвращаемся в раздевалку, и я чувствую, как адреналин качается в жилах, как всегда перед игрой, — только теперь он подскочил до предела.

Она носит мой номер. Кроме тех редких случаев, когда Энни протаскивает Джулиану, чтобы та посмотрела, как я играю, это единственный раз, когда кто-то из знакомых людей носит мою джерси.

Пока мы ждем в туннеле, чтобы диктор вызвал каждого из игроков на лед, я хлопаю Джейсона по плечам сзади.

— Погнали, ребята. Мы непобедимы. В этом сезоне мы идем прямо к чемпионству. Это наш год. Я это чувствую.

Команда кричит и скандирует, воздух электризуется предстартовым настроением. Пока я не выхожу на лед. Глаза находят Арию, когда я кружу по катку, а затем замечаю, как она стягивает джерси через голову, прежде чем засунуть ее в сумочку.

Какого черта?

Я не могу разобрать, что она говорит Кэссиди, но замечаю, как та качает головой, а Ария скрещивает руки на груди.

Она надела ее, чтобы снять?

Что только что произошло?

Что-то внутри щелкает.

Я не могу заставить эту девушку носить мой номер, не говоря уже о том, чтобы пойти на свидание, но мне почему-то нужно жениться, прежде чем потеряю виллу родителей.

Как, черт возьми, так?

Гнев клокочет во мне, годы обиды на деда, которые я сдерживал, теперь выходят на поверхность.

Не задумываясь, я