за кофе и сливки.
Он медленно поднимает голову и смотрит на меня, в его взгляде мелькает любопытство.
— Там омлет из яичных белков с твоим именем. — Он поднимает подбородок, жестом указывая мне за спину. — Вон там, в духовке, и он еще не остыл.
Ошеломленная, я буквально пялюсь на него. Не знаю, почему это застает меня врасплох — то, что он знает, во сколько я обычно встаю, даже по выходным, и как завтракаю, — но теперь становится очевидным, что он собрал обо мне всю доступную информацию.
Такое впечатление, что он все продумал и все предусмотрел. Я полагаю, что человек, занимающий его место, должен быть экспертом в этом деле из соображений собственной безопасности и благополучия.
Он резко отодвигает стул и поднимается.
— У меня есть дела. Все, что тебе нужно — здесь. Расслабься. Пользуйся тренажерным залом. Делай что угодно, но ты должна оставаться здесь. — Он убирает телефон в карман. — В понедельник Рэйф отвезет тебя на работу.
— Подожди! — протестую я. — Ты думаешь, что я буду сидеть здесь все выходные? А что, если я…
Он внезапно склоняется ко мне, кладя одну руку на спинку стула, а другую — на стол передо мной. Наклоняясь, он приближает свое лицо к моему, в его глазах плещутся раздражение и гнев.
— Ты делаешь то, что я говорю, и остаешься в безопасности. Это не обсуждается. Ты меня поняла?
Я до боли сжимаю зубы и смотрю на него.
Слабый след ухмылки мелькает в одном из уголков его губ. Поднимая руку со стула, он проводит пальцем по моей щеке, и я с трудом подавляю желание отпрянуть назад.
Его голос хриплый и низкий.
— Привыкай ко мне, если мы хотим кого-то убедить, что вместе.
На долю секунды золотые искорки в его глазах становятся более заметными, и его взгляд опускается к моим губам. Как будто мне это только показалось, выражение его лица тут же меняется, и он выпрямляется.
— До скорого, профессор.
Мои руки крепко сжимают кружку с кофе, а я фантазирую о том, как брошу ее в его затылок, когда он будет уходить из кухни.
Оставшись в пустой кухне, я заставляю себя допить кофе и съесть, как оказалось, восхитительный омлет. Возможно, только этот неожиданный момент поможет мне успокоиться. Но, даже думая об этом, я понимаю, что это бесполезно. Окружающая меня тишина имеет жутковатый характер, как будто скоро наступит неминуемая гибель.
Когда я подношу тарелку и кружку к раковине и включаю кран, чтобы ополоснуть их, маленькие волоски на моих руках встают дыбом.
— Доброе утро, профессор.
С вынужденным спокойствием я выключаю кран. Мне не нужно поворачиваться, чтобы убедиться, кто присоединился ко мне на кухне. Один только голос Лоренцо таит в себе гнусные интонации, исполненные мерзкого смысла.
Как только наши глаза встречаются, я едва сдерживаю дрожь, которая проносится по телу от глубины порочности в его взгляде. Это словно кипит под поверхностью, еще не дойдя до точки кипения, чтобы выплеснуться наружу и посеять хаос и разрушение.
Когда он подходит ближе, тесня меня своим зловещим присутствием, я напрягаю спину. Пригибая голову, он проводит кончиком носа по моему виску, глубоко вдыхая.
— Ты пахнешь сладко, как те трусики. Но в тебе есть и какая-то острота, не так ли?
Я пытаюсь отодвинуться от него, когда его рука обхватывает мое горло. Он давит не так сильно, чтобы я задыхалась, но достаточно, чтобы донести до меня его мысль. Это предупреждение. Еще один прием запугивания.
Я все еще смотрю на него.
— Отпусти меня.
Звук приближающихся шагов разносится по коридору, и он отступает за долю секунды, прежде чем в комнату входит высокий, внушительный мужчина. Темный взгляд скользит по мне и Лоренцо, стоящему в нескольких шагах от нас.
— Все в порядке? — спрашивает мужчина. Я не совсем понимаю, кому он адресовал свой вопрос, поэтому молчу.
Лоренцо с ухмылкой надувает грудь.
— Просто знакомлюсь с профессором. — Он делает движение, чтобы пройти мимо мужчины, стоящего в дверном проеме, но его останавливают, ударяя ладонью по центру груди.
— Боссу не понравится, если он узнает, что ты пристаешь к его женщине. — В тоне мужчины явно слышится угроза.
Лоренцо отпихивает его руку.
— Последний парень, который поднял на меня руку, потерял ее.
Мужчина не говорит ни слова, он продолжает смотреть на Лоренцо, пока тот не протискивается мимо него. Как только он уходит, напряжение в комнате немного спадает — совсем немного, потому что я не знаю, променяла ли я одного жуткого мудака на другого.
Пара темно-карих, почти черных глаз встречается с моими.
— Он тебя беспокоит?
Я заставляю себя бесстрастно пожать плечами.
— Ничего такого, с чем бы я не справилась.
Его взгляд задерживается на мне, внимательно сканируя в мое лицо, словно пытаясь определить правдивость моего ответа.
Когда он поворачивается, намереваясь уйти, я бросаюсь к нему со словами.
— Подожди! — он останавливается и оглядывается. — Как тебя зовут?
Он пристально смотрит на меня, как бы решая, отвечать ли ему на мой вопрос. Наконец, тихо отвечает.
— Маркус, — после чего добавляет едва слышное — Будьте осторожны, профессор. — Затем он исчезает в коридоре.
Я остаюсь на кухне и гадаю, от чего именно этот человек предостерегает меня, чтобы я была осторожна.
Или кого.
Девятая глава
Оливия
Когда наступает понедельник, я испытываю огромное облегчение от того, что наконец-то могу вырваться из-под контроля Нико после выходных, проведенных в его доме. В воскресенье я вышла из комнаты только для того, чтобы взять свой завтрак и кофе и отнести их в свою комнату, вместо того чтобы рисковать новой встречей с Лоренцо.
Затем я воспользовалась домашним тренажерным залом. Как это ни странно, но возможность пробежать на одной из дорогих беговых дорожек пять миль не оставила у меня после этого ни малейшего впечатления. Мне казалось, что я не получаю никакой пользы от физических упражнений. По-прежнему было ощущение, что я живу с двумя тоннами веса на плечах.
Как только Голиаф отъехал от дома Нико, чтобы отвезти меня утром на работу, мне стало легче дышать. Чем больше становится расстояние между нами и домом, тем меньше чувствуется напряжение в моей груди.
Теперь, после целого дня преподавания, я благодарна за то, что занятия в понедельник проходят гладко… и что мои студенты уже не так увлечены модным видео.
Когда я заканчиваю обязательные для этого дня часы дополнительных консультаций и собираю свои вещи, на моем столе начинает звонить телефон.
— Профессор Райт. — Я зажимаю трубку между
