Мне так жаль, Роуэн. Я никогда не думал, что Коби предаст меня вот так.
— Не знаю, имела ли она к этому какое-либо отношение…
— Она прячет свою дочь, — прорычал он. — Дочь, которая пыталась убить будущую Луну нашей стаи. Это измена.
Я с трудом сглотнула. За последние несколько месяцев я узнала достаточно, чтобы знать, что измена карается только одним наказанием. Смертью.
Мейсон покачал головой.
— Сейчас их ищут мои силовики, и я сообщу об этом другим проверенным стаям. У них будет не так много возможностей спрятаться.
Я хотела, чтобы Джаз нашли. Наказали. Но я не хотела ее смерти. Я просто хотела убрать ее. Что-то вроде тюрьмы для перевертышей.
В этот момент на меня навалилась усталость. Тяжесть прошедшей недели. Все, через что я прошла. Все, через что мы все прошли. Я меня начали дрожать ноши.
Энсон подхватил меня на руки так нежно, как только мог.
— Пора уходить.
Я прижалась к его груди.
— Отвезите меня домой.
— 9-
Я опустила футболку, пока Мейсон снимал медицинские перчатки.
— Не могу поверить, как быстро все зажило. Особенно учитывая, насколько ты была ранена.
Вон издал низкое рычание и, оттолкнувшись от кухонного островка, вышел из комнаты.
Кин проследил взглядом за братом.
— Ему потребуется некоторое время, чтобы справиться с этим.
— Нам всем, чтобы оставить это в прошлом, — пробормотал Энсон, придвигаясь ближе ко мне за столом для завтрака. — Тебе нужно больше есть.
Я посмотрела на свою почти пустую тарелку, в которой был завтрак на ужин: яйца, бекон, блинчики. Я проглотила столько всего, сколько смогла, и это, вероятно, помогло мне вылечиться. Но даже я признавала, что мое выздоровление шло быстрее обычного.
— Я сыта. Чего я правда хочу — так это принять душ.
Люк протянул мне руку.
— Хорошо, я позабочусь, чтобы у тебя было все, что нужно.
— Я сама…
Он оборвал меня взглядом.
— Позволь нам позаботиться о тебе. Нам это нужно.
Я кивнула и поднялась на ноги.
— Пойду проверю, как там Вон, — сказал Кин.
У меня защемило сердце. Мы все через многое прошли, и мое похищение разбередило раны стольких из нас.
Люк обнял меня за плечи.
— С нами все будет в порядке.
— Прямо сейчас я так не чувствую.
Он прижался губами к моему виску.
— Знаю. Я не говорил, что это произойдет немедленно, но мы справимся.
Я хотела ему поверить, но, похоже, не могла заставить себя сделать это. Может быть, после хорошего ночного сна я почувствую себя немного оптимистичнее.
Люк открыл дверь в мою спальню, и я вздохнула, когда ноги утонули в плюшевом ковре. В воздухе комнаты витал легкий аромат лаванды от свечи у кровати. Я не могла дождаться, когда заберусь под эти одеяла и просплю неделю.
Люк нырнул в гардеробную и вернулся с моей самой уютной пижамой.
— Хочешь, я подожду здесь, пока ты примешь душ?
Я покачала головой.
— Со мной все будет в порядке. Я просто хочу помыться. — И мне нужно было несколько минут побыть одной. Нужно было ослабить бдительность, чтобы мне не приходилось делать храброе лицо, зная, как ребята беспокоятся обо мне.
— Зови, если тебе что-нибудь понадобится. Мы сейчас придем.
Я сократила расстояние между нами, прикоснувшись своими губами к его, а затем погрузилась в поцелуй. Это был уют, тепло и зарождение более яркого жара где-то глубоко внутри.
— Люблю тебя, — прошептала я ему в губы.
— Больше всего на свете.
Я высвободилась из объятий Люка и направилась в ванную. Если бы я тогда не ушла, то никогда бы не добралась до душа.
Я сняла тренировочный костюм и футболку, которые были навязаны мне охранниками Калеба, и выбросила их в мусорное ведро. Я бы сожгла их, если бы у меня были спички или зажигалка. Включив душ, я подержала руку под водой, пока она не нагрелась.
Встав под струи, я наслаждалась жаром. Я позволила ему успокоить мои поврежденные мышцы, пока втирала шампунь и кондиционер в волосы. Я вдохнула аромат моего любимого розового геля для тела. Мои пальцы замирали на шраме за шрамом. Я навсегда сохраню эти напоминания о моих встречах с Гаррисоном и его жестокостью.
Образы промелькнули в сознании. Паника и страх никогда больше не увидеть своих парней. Рыдание вырвалось из груди прежде, чем я поняла, что происходит. Боль терзала тело, пока я не была вынуждена опуститься на скамью в выложенном плиткой помещении.
Дверь ванной распахнулась, и Холден вошел в душ в одних баскетбольных шортах. В мгновение ока он посадил меня к себе на колени. Я обвилась вокруг него, крепко прижимаясь. Боясь, что если отпущу, он может исчезнуть навсегда.
Он притянул меня к себе, укутывая в кокон.
— Я держу тебя. Ты в безопасности.
— Я… я так боялась, что никогда больше никого из вас не увижу.
Впервые я дала волю страху, который держал меня в плену в течение восьми дней. Я не позволяла себе говорить об этом, когда была в камере, слишком боясь, что словами станут реальностью. Но теперь я могла быть честна сама с собой.
— Но ты пробилась обратно к нам.
— Мы пробивали себе дорогу обратно друг к другу.
Холден скользнул рукой по моему подбородку, притягивая мое лицо к своему.
— И мы всегда будем это делать, Роуэн.
В этих словах была такая уверенность. Я погрузилась в его уверенность.
Холден погладил мое бедро в том месте, где располагалась заполненная метка связи.
— Теперь мы сильнее. Никто не сможет разлучить нас.
Каждое дразнящее прикосновение его пальцев к моей метке посылало восхитительные искры сквозь меня. Прежде чем я поняла, что происходит, мои губы оказались на губах Холдена. Я растворилась в этом поцелуе. Он был отчаянным, почти диким.
