сходи в магазин зоотоваров. Она ест «Ориджен Реджионал Ред». Никакого мяса и закусок. Парень, который знает, кто такой Ницше, вероятно, способен всё это запомнить.
– Я запомнил.
Мужчина-медик накачал манжету для измерения кровяного давления, и что бы он там ни увидел, это ему не понравилось.
– Мы положим вас на каталку, сэр. Я – Крейг, а это – СиСи.
– Я Чарли Рид, – сказал я. – А это мистер Боудич. Я не знаю его имени.
– Говард, – ответил мистер Боудич. Они собрались поднять его, но он сказал им обождать. Обхватив Радар за морду, он взглянул в её глаза. – Будь хорошей девочкой. Скоро увидимся.
Она заскулила и лизнула его. По его щеке сбежала слезинка. Может, из-за боли, но я так не думаю.
– В банке для муки на кухне есть деньги, – сказал мистер Боудич. Затем на мгновение его глаза прояснились, а губы сжались. – Так, стоп. Эта банка пуста. Я забыл. Если ты…
– Сэр, – сказала СиСи, – нам нужно отвезти вас в…
Он взглянул на неё и велел помолчать минутку. Затем снова посмотрел на меня.
– Если понадобится купить ещё упаковку корма, заплати сам. Я всё верну. Понял?
– Да. – Но я понял кое-что ещё. Даже обколотый какой-нибудь супернавороченной хренью, мистер Боудич знал, что не вернётся ни сегодня, ни завтра вечером.
– Тогда, ладно. Позаботься о ней. Она всё, что у меня есть. – Он напоследок погладил Радар, потрепал её за ушами, затем кивнул врачам. Когда они подняли его, он вскрикнул сквозь зубы, а Радар залаяла.
– Парень?
– Да.
– Не вынюхивай там.
Я не удостоил его ответом. Крейг и СиСи с трудом потащили каталку на руках вокруг дома, стараясь не сильно растрясти пациента. Я подошёл и посмотрел на приставную лестницу, лежащую в траве, затем на крышу. Думаю, он чистил стоки. Или пытался.
Я вернулся к крыльцу и сел. Перед калиткой снова взвыла сирена, сначала громко, а потом всё тише и тише, когда скорая спускалась вниз по холму к проклятому мосту. Радар смотрела в сторону звука, её уши стояли торчком. Я попытался погладить её. Она не стала рычать и кусать меня, поэтому я погладил её снова.
– Ну вот, остались только мы с тобой, – сказал я.
Радар положила морду на мой ботинок.
– Он даже не поблагодарил, – сказал я ей. – Какой же сноб.
Но на самом деле я не сердился, потому что это не имело значения. Мне не нужна благодарность. Это была моя расплата.
3
Я позвонил папе и всё ему рассказал, пока топтался у дома, надеясь, что мой рюкзак никто не украл. Впрочем, один из врачей перекинул его через калитку. Папа спросил, может ли чем-то помочь? Я отказался, сказав, что останусь тут и поделаю уроки, пока в шесть не придёт время кормить Радар, затем вернусь домой. Он сказал, что возьмёт китайской еды, и мы увидимся дома. Я сказал, что люблю его – он ответил мне тем же.
Я вынул из рюкзака велосипедный замок, подумывая подвести велик к дому, но решил «какого чёрта», и прицепил его прямо к калитке. Сделал шаг назад и чуть не споткнулся о Радар. Она взвизгнула и отползла в сторону.
– Прости, девочка, прости. – Я опустился на колени и протянул руку. Через секунду или две она подошла к ней, понюхала и слегка лизнула. Вот тебе и грозный Куджо.
Я пошёл за дом, она следовала позади и тут-то я заметил стоящую поодаль постройку. Мне показалось, это сарай с инструментами – недостаточно большой для автомобиля. Я хотел было отнести туда упавшую лестницу, но решил утруждаться – не казалось, что ночью пойдёт дождь. Как я узнал позже, мне пришлось бы понапрасну тащить её около сорока ярдов, потому что на двери висел огромный амбарный замок, а мистер Боудич забрал с собой остальные ключи.
Мы вошли в дом, я нашёл старомодный выключатель, из тех, что поворачиваются и прошёл по Коридору Старого Чтива в кухню. Свет там давала конструкция из матового стекла под потолком, выглядевшая как декорация в одном из тех старых фильмов «Ти-Си-Эм», которые нравились папе. Кухонный стол был покрыт клетчатой клеёнкой, выцветшей, но чистой. Я решил, что всё в кухне выглядит, как декорации из старого фильма. Почти представил, как сюда заходит мистер Чипс в своей мантии и шапочке выпускника. Или как Барбара Стэнвик говорит Дику Пауэллу, что он как раз вовремя, чтобы выпить. Я сел за стол. Радар забралась под него и устроилась с тихим «женским» ворчанием. Я сказал ей, что она хорошая девочка и она шлёпнула хвостом о пол.
– Не переживай, он скоро вернётся. – «Возможно», – подумал я.
Я разложил книги, решил несколько задач по математике, затем воткнул в уши ирподсы и включил задание на завтра по французскому языку: поп-песню под названием «Rien Qu’une Fois», что означало что-то вроде: «Только однажды». Не совсем в моём вкусе, я больше по классическому року, но это была одна из тех песен, которые нравятся больше и больше с каждым прослушиванием. Хотя до тех пор, пока не приестся настолько, что начинаешь её ненавидеть. Я прокрутил её три раза, затем подпел, как от нас требовали:
«Je suis sûr que tu es celle que j’ai toujours attendue …»
На одном куплете я случайно глянул под стол и увидел Радар с прижатыми ушами, смотрящую на меня с выражением, подозрительно похожим на сочувствие. Это меня развеселило.
– Пение – это не моё, да?
Шлепок хвостом.
– Я тут ни при чём, это задание. Хочешь послушать ещё раз? Нет? Я тоже.
Я заметил четыре одинаковые банки, выстроенные в ряд на полке слева от плиты с надписями САХАР, МУКА, КОФЕ и ПЕЧЕНЬЕ. Я чертовски проголодался. Дома я мог залезть в холодильник и слопал бы половину содержимого, но я не дома и должен был оставаться здесь – я посмотрел на часы – ещё час. Я решил проверить банку с печеньем, ведь это точно нельзя назвать «вынюхиванием». Она была вперемешку наполнена печеньем с орехами-пекан и зефирками в шоколаде. Я решил, поскольку я собачья нянька, мистер Боудич не заметит пропажи одной штуки. Или двух. Может, четырёх. Тут я заставил себя остановиться, но с трудом. Печенье безусловно было очень вкусным.
Посмотрев на банку с мукой, я вспомнил о деньгах,
