Предисловие к русскому изданию
История Италии освещена в нашей стране очень неравномерно, особенно Италии средневековой. Как правило, в книгах и отечественных и переводных авторов (а переводов итальянских работ на русский язык вообще не очень много) предпочтение отдавалось периодам наиболее ярким и судьбоносным: либо поздней античности и раннему средневековью, либо эпохе Возрождения с ее «титанами». То, что оставалось посередине, часто сводилось к истории городов и торговых республик. Значительный пласт итальянской истории, таким образом, выпадал из поля зрения читателей. Книга маститого итальянского историка Джины Фазоли позволяет восполнить этот пробел. Она посвящена едва ли не самому смутному времени в истории средневековой Италии — IX–X вв., когда страну сотрясали междоусобицы, войны за земли и влияние. Такие периоды часто принято называть переломными: в Италии зарождалось то, что принято называть феодализмом.
По накалу страстей и важности происходивших событий период IX–X вв. в истории Италии не уступает всем прочим. Именно тогда, как отмечает автор, решался вопрос — как сложится судьба средневековой Италии, станет ли она независимым государством или подпадет под власть соседних держав. Положение страны на рубеже двух веков было особенно неустойчивым. Северная Италии, ранее бывшая Лангобардским королевством, с конца VIII в. стала частью обширной империи франкского государя Карла Великого. В центральной Италии зарождалось будущее Папское государство. Юг же делили между собой полунезависимые лангобардские князьки и византийцы, которые все еще надеялись когда-нибудь вернуть себе западную часть некогда великой Римской империи. В 843 г. империя Карла Великого была поделена между его внуками, и Итальянское королевство отошло к представителям старшей ветви династии Каролингов. После смерти в 875 г. последнего законного короля Италии (все еще носившего титул императора) Людовика II, а затем в 888 г. и его двоюродного брата императора Карла Толстого итальянцы решили выбрать себе королей не из династии Каролингов. Собственно, с этого времени и начинается повествование Джины Фазоли. В центре внимания автора — вереница итальянских королей, которые сменяли друг друга на троне с 888 по 962 г., роль, которую они сыграли в истории Италии. Блестящий знаток эпохи, исследователь по крупицам собрала сведения об итальянских монархах конца IX–X вв., их внешне- и внутриполитической деятельности. Впрочем, автор уделяет внимание не только итальянским королям. Немало страниц она посвящает и соседям Италии — королям Бургундии, Франции и Германии, стремившимся прибрать к рукам богатое Итальянское королевство. Джина Фазоли мастерски рассказывает о драматических событиях X в., в ходе которых Италия оказалась присоединена к самому большому и могущественному государству средневекового Запада, впоследствии известного под названием Священной Римской империи.
Книга Джины Фазоли представляет собой добротное историческое повествование, цель которого — реконструировать политический ход событий, показать, как вершились судьбы Италии в IX–X вв. Надо учитывать, что историк закончила свою книгу в 1946 году, когда в послевоенной Италии проходил рефередум, призванный решить, будет ли Италия монархией или республикой. Вне всякого сомнения, в эпоху сложных политических перемен Джина Фазоли хотела познакомить итальянцев с забытым отрывком из их прошлого. Хочется думать, что такое знакомство не будет лишним и для российского читателя.
Карачинский А. Ю.
В субботу, 11 ноября 887 года, на которую пришелся день св. Мартина, император Карл III приехал в старинный город Трибур, чтобы на следующий день председательствовать на имперском собрании.
Умственная и физическая дряхлость тучного императора уже давно стала для всех очевидной, и, судя по настроениям собравшихся, можно было ожидать бурных обсуждений того, что сделал или не сделал ставший предметом насмешек придворных интриганов государь.
Еще до начала заседания имперского собрания стало известно, что Арнульф Каринтийский, собрав войско из жителей Каринтии и Баварии, пошел в наступление на Трибур. Эта новость не вызвала ни беспорядков, ни сопротивления: приехавшие на собрание сеньоры — миряне и духовенство — поспешили покинуть город. Одни отправились домой, чтобы оттуда следить за дальнейшим развитием событий, а другие поехали навстречу Арнульфу.
Через три дня Карл III оказался в полном одиночестве в своем императорском дворце: без свиты, с несколькими оставшимися верными слугами; не имея ни желания, ни возможности ответить на вызов мятежника.
Бунтарь был торжественно провозглашен королем Германии, а престарелому правителю, практически нищему, пришлось обратиться к нему за помощью. Арнульф великодушно откликнулся на мольбы свергнутого императора, назвавшись его наследником и преемником: но, к его глубокому разочарованию, по прошествии нескольких недель Бургундия, Италия и Франция изъявили желание иметь каждая своего короля, и огромная империя Карла Великого окончательно распалась.
Избрание национальных королей по значимости оказалось равным низложению Карла III. Это событие, подготовленное крупными сеньорами империи, каждый из которых был уверен в том, что проводит собственную политику, в действительности отражало политическую и историческую реальности, превосходившие их личные стремления.
Империя Каролингов изнурила себя попытками совместить сильное централизованное руководство и национальные, региональные, локальные автономии. Конечно, в междоусобицах, которые раздирали империю весь период правления Людовика Благочестивого и закончились договором в Вердене о разделе империи на три независимых королевства, можно было различить отголосок варварских представлений о государстве как о личной вотчине суверена, делимой после его смерти между его сыновьями. Но, прежде всего, напрашивался вывод об индивидуализме, нетерпимости, о политической незрелости аристократии, неспособной понять, что общественный интерес — превыше всех частных стремлений.
На общее происхождение трех королей от Карла Великого, на право живых правителей наследовать усопшим и не оставившим наследников государям ссылались более пятидесяти лет, чтобы скрыть то, что раздел империи уже произошел. Реальное положение дел стало очевидным чуть позже, когда национальные короли один за другим последовали примеру Арнульфа, который, опираясь на свое прямое, хотя и не совсем легитимное, каролингское происхождение, намеревался объявить себя единственным наследником Карла III.
Ни одна страна больше не хотела подчиняться императору, который постоянно находится в пути из одной части своей империи в другую, который всегда, когда его присутствие особенно необходимо, слишком далеко, чтобы предпринять своевременные и решительные меры; который использует ресурсы одной области — людей и деньги — в интересах других регионов. Любой стране нужен свой король: король, который защитил бы ее от внешних врагов, который гарантировал бы порядок в ее пределах, который всегда был бы рядом, готовый помочь в нужный момент.
И все же очарование великого политического творения Карла Великого было все еще столь велико, что все новые короли охотно признали превосходство короля Германии и согласились получить у него разрешение на корону, данную им теми, кто их выбрал. Их биографы постарались оправдать факт избрания требованиями исторического момента, отвергая любое подозрение, любой намек на измену, на предательство, и придумали воистину легендарные мотивы, преобразовавшие совершенную ими подмену свергнутого императора в доказательство их верности его воле или в акт бескорыстной преданности династии.
