1
Русь. Новгород. Июнь 1286 год
– Ух, жарища-то какая! – Матра немного приподняла свой сарафан.
– Смотри, кабы никто не увидел, – сказала ей младшая сестра Янина.
– Сейчас, ещё чуточку. Сено дособираем и домой пойдём. – Ягод-то как охота! – Матра и вовсе легла на стог сена.
– Нельзя. – Проговорила младшая. – Говорят в лесу кто-то видел печенегов.
– А может привиделось? – мечтательно вздохнула Матра.
– Не знаю, пошли домой, сегодня праздник, будем плести венки и бросать в реку – лето встречать.
– Ты мала ещё, просто посмотришь. – Так они не спеша добрались до дома. – Янина, – обратилась старшая к младшей. – Пойди пригласи Власту сегодня на праздник. Я по дому пойду помогу.
Девочка постучала в избу.
– Матушка Иванна! Мир вашему дому! Власта дома?
– Да, моя хорошая и тебе доброго здоровья, проходи. Она на заднем дворе отцу помогает.
Выйдя на задний двор Янина увидела Власту.
– Доброго дня вам соседи!
– И тебе.
– Власта, пойдёшь сегодня вечером на праздник?
– Пойдёт, а куды ей деться-то? Уж семнадцать минуло, а всё в девках ходит. Парней полно, а она от ворот поворот.
– Ну, ладно вам папенька, хватит. Конечно пойду.
– Тогда до вечера. – Девочки попрощались. Власта пошла в дом. Отец ещё долго смотрел ей вслед. Сердце как-то защемило, предчувствуя что-то нехорошее. Сидор, отец Власты слыл прекрасным кузнецом. Знал своё дело хорошо. Семья его состояла из шести человек, четверо из которых были дети. Двое сыновей и две дочери. Старшую звали Власта. Сейчас, в обед, она решила вышивать. Через час ей это занятие надоело. Она смотрела в окно и её влекло в лес. То была запретная зона, а как известно, запретный плод всегда сладок. Девушка взяла свой берестяной короб и отправилась в лес. Он встретил её ласковым дуновением ветерка. Вошла, поклонилась до земли. Попросила набрать красных спелых ягод. В лесу она чувствовала себя более защищённой и хоть косу нельзя было расплетать, если только в бане, всё-таки расплела её.
– Свобода! – воскликнула Власта. Её белокурые волосы развевались на ветру, они дышали свободой, той, что пьянила её. Погуляв в лесу не менее двух часов и собрав полную корзину ягод, девушка присела около дерева и начала заплетать косу. Когда всё было закончено, услышала за спиной шорох. Обернулась. Метрах в десяти от неё около берёзы стоял красивый черный конь. На нём восседал монгол, а может и печенег. Власта не знала куда бежать. Длинные и черные как смоль волосы всадника немного не доставали до земли.
«Нет, это не монгол и не печенег», – подумала Власта.
Между тем, всадник медлил.
– Читар! – донеслось из глубины леса. Власта схватила короб и метнулась прочь из лесу. Молодой печенег не стал её догонять. Он обратно поскакал в лес. Власта перевела дух и подбежала к своему дому.
– Откуда так бежишь? – спросил её молодой парень, которому она год назад отказала в женитьбе.
– Пусти, не твоё дело!
– В лесу была? Что в коробе? В лес нельзя ходить. Там печенеги!
– Да оставь ты меня в покое! – Власта зашла в дом. Поставила короб на середину стола. – Вот, покушайте ягод.
– Откуда? – отец нахмурился. Ягоды видать-то из леса, кто тебе туды разрешил ходить?
– А мне можно!
– Ох, окаянная, запричитала мать. Надо замуж её выдать, совсем от рук отбилась!
Увидев, как отец подошёл к двери, на которой висели конские вожжи, дети врассыпную попрятались по углам избы. Одним рывком содрав сарафан с дочери, опрокинул её на лавку и начал бить вожжами её белую спину. Девушка взвыла от боли. Короб, стоявший на столе, от взмаха вожжей опрокинулся на Власту, как бы защищая и принимая удары на себя. Ей не было больно, ей было обидно.
Так в забытьи она пролежала часа два.
Лагерь воинов-друидов того же дня
– Читар, сын мой, подойди ко мне. Я умираю и хочу, что бы ты унаследовал в своей жизни те заповеди, которые я расскажу тебе перед смертью.
– Отец! На глазах Читара появились слёзы. Я не хочу, что бы ты умирал.
– Жизнь не вечна, сын мой, помни это. Осталось последнее учение, Читар. Скоро я уйду к твоей матери. Помни о нас.
Отец Читара дал ему несколько наставлений, а через пять часов его не стало.
Вечер праздника
Около реки собрался и стар и млад. Молодёжь пела песни и водила хороводы. Девушки и молодые ребята плели венки. Плела и Власта. Отец заставил её пойти на праздник. Всё тело ломило и болело. Вскоре начали бросать в реку венки. Каждый запомнил свой. Ребята радовались, когда венки соприкасались. Значит, суждено было жениться в этот год. Некоторые венки оставались на своих местах. Изредка тонули. У Матры венок утонул. На берегу реки она сидела и плакала. Все стали утешать её. Вдруг, с другой стороны течением принесло другой венок. Был он из красивых голубых цветов и перемешивался с белыми и с желтыми цветами. Он зацепил венок Власты и уплыл прочь. Догнать эти венки никто не мог.
– У Власты будет чужеземец. – Шептались вокруг.
После праздника отец с матерью устроили дочери допрос: не видела ли она кого в лесу, на что Власта неизменно качала головой и всё отрицала.
– Всё, отдам тебя замуж первому, кто за тобой придёт! – девушка заплакала.
А в это же время на берегу реки в лагере друидов сидел Читар и оплакивал своего отца. Его венок, собранный из красивых цветов, сделав круг приплыл обратно, потянув за собой другой, из желтых. Тут он вспомнил о девушке, виденной ему в лесу, к нему подошла Юта, подружка, с которой он с детства любил играть.
– Чей это венок? – не знаю.
– Нет, ты знаешь. Посмотри на меня, Читар. – Знай, что я никогда не уступлю ей тебя! – с этими словами Юта со злости бросила камень в воду.
– Юта! Читар обернулся. Но девушка исчезла.
Русь. Новгород. Июль 1286 года
Всё уже было приготовлено и Власта сидела за столом. Вокруг толпились подружки и пели. Девушка еле сдерживала слёзы. Она вспоминала тот день. Парень, который год назад сватался к Власте недавно подошёл к её отцу и начал с ним разговор. Власта не слышала, о чем они говорят. Но вечером отец объявил о свадьбе. Судьба Власты была решена. Перед свадьбой был обычай ходить невесте в баню вечером. Туда и отправила её Иванна.
– Матушка! Не мой это жених, не мой! – девушка рыдала.
– Замолчи! – прикрикнула на неё мать. – Не тебе говорить об этом. Всё уже решено. Закрывать баню не буду. Небось голая-то не убежишь!
