Егор Волков
Кокон
Предисловие
Да, Бог — настоящий затейник! И ради забавы создал мир. Мир, в котором 95 % людей — это инертная масса. Мир, в котором нельзя оглядываться назад и жить прошлым. Мир, в котором жалость не стоит и рубля. Мир, что разрушается на глазах всего человечества, которое только и может вести разговоры о том, как бы найти партнера на вечер. Однако значит ли это, что такой мир нужно молча принять?
Я хочу относиться к оставшимся пяти процентам, которые могут чего-то добиться и добиваются. Мне нравится смотреть в прошлое и оглядываться назад, ведь для чего еще нужны в моей шее шарниры.
Пусть Бог и создал мир, в котором живу я. Но он не придумал правил, следуя которым, я должен верить в его существование.
Глава 1. Оммаж
«Перед великим умом я склоняю голову,
перед великим сердцем — преклоняю колени»
Виктор Гюго
Создавать стихотворения — это моя первостепенная задача, поставленная перед совестью. Около восьми лет назад, взяв в руки ручку, я дал первым слову, строчке, строфе жизнь. Писать легко, но творить искусство намного сложнее. Поэтому в течении всего поэтического пути, который я преодолел к сегодняшнему дню, со мной было много авторов, вдохновляющих меня созидать. Они не привязаны к одной сфере деятельности, не существуют в определенном отрезке времени — их дороги становления и покорения Олимпа, работы, что ласкают взор и слух случайных прохожих, сильно разнятся, тем самым обогащая мои картину мировоззрения и способности заглядывать за линию горизонта. Их значимость в моей жизни и умениях писать, мыслить несоизмеримо огромна. Именно поэтому вначале своего сборника я низко кланяюсь перед ними.
Слова уважения заслуживают многие, но пока достойно и красочно я успеваю их выразить, к сожалению, только трем людям — представителям поэзии, хотя мною выше было сказано, что огромное количество вдохновителей вышло из различных сфер деятельности. Почему так получилось, я и сам не знаю, возможно, это внутренний голос, а, возможно, приоритеты.
Дорогие Айдын Нуралин, Сергей Круппов и Акелина Векшина, ваши творения бьют в самое сердце, заставляя смотреть на обычные вещи не стандартно, видеть реальность сквозь призму глубоких и завораживающих метафор. Читать и слушать вас дорогого стоит. Я отдаю вам дань уважения за то, что вдохновляли меня жить поэзией.
?
Что для меня красота?
Слова, пропитанные блюзом?
Печальный силуэт или упитанная муза?
Раскрытая тетрадь или закрытая палата?
Всевидящее око Бога?
Дышащее тело брата?
Но, может, все это пустая трата?
Мой электрический стул?
Или пустой обеденный стол?
Глухой младенческий гул?
Или в объятиях столб?
Живой нежилой небоскреб?
Так, что же это красота?
Мой двор, коробка и панелька,
Омлетом солнце, безколесая моделька,
Где книг страницы прожжены, будто закат,
Рукопожатие традиция, уклад,
И пес, читающий свои стихи в автомат.
И в чем же смысл красоты?
Быть пазлом писанной картины?
Сводить с дорог под голод жаждущей лавины?
Не быть частичкой бытия: ни кожура, ни сердцевина?
Не знаю я,
Ведь я под маслом черного…
маслом черного тмина!
Гимн
В своей квартире на Арбате
Скурят трупа за задержки по зарплате,
Злые лица на плакатах,
Дети — чертежи блокады,
Подцепляй блоху, пока вдыхают автострады.
Светит солнце в потолке,
Обнаженным — налегке
Теплой кровью опорожнится по своей кривой ноге,
Чтобы сделать день веселым, сгинет он в Москве-реке,
Завтра выйдет депутатом — мир продался за тенге.
Белый девственный носок
Нацепить на свой крючок
И платочком подцепить, пусть входит первым мужичок,
Пусть светлячков поест сачок,
Пусть мужичков поест сачок,
И опрокинуть горький кофе, расширяя всё зрачок.
Послушал сказки, параллели — бытие,
Все эти маски нацепили, на рояле фамилье,
И никого не встретишь в будни, их тела пока нигде,
Лишь в выходные им Катрина разукрасит всё на дне.
Дом родной там…
Где закат — вдохновение,
Что провода оголенные,
Покой, как явление,
Божество утомленно.
Где вера в туман –
Дар скрыться от плоти,
Ограненный обман,
Любовь к миру — наркотик.
Со понна ик дуно
Вордӥськем музъеме,
Со понна ик мусо
Вордӥськем шаере.
Калыке потӥку
Дорылэсь мӧзмисько,
Вордӥськем шаере
Туж буре ваисько.
Где солнце-скромняга,
Графит в небосводе,
Морщинки и трудяга –
Влюбленные на восходе.
Где довод ласкал краюшку начала,
В далекой избе, где душа замычала.
Глава 2. Скромность да безумство
«Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.»
Джоан Роулинг «Гарри Поттер и Узник Азкобана»
«— Даже не знаю, на что направить всю эту мощь.
— Взорви вон то дерево.
— Ха-ха! Цыц!»
League of Legends
Всегда ли нужно придерживаться стандартов, строгой структуры, поднимать только вечные темы? Возможно, в большинстве случаев не стоит отходить от лекал, в таком виде, всё-таки, легче потреблять готовый продукт. Возможно, темы, поднимаемые столетиями, быстрее найдут своего читателя, всё же их охват сердец и душ куда шире. Всё возможно. Однако желание выходить за рамки никуда не пропадает, а только всё сильнее возрастает в своей мощи при очередной попытке подавить его. Да и разве это не весело, написать о том и так, оставаясь, однако, в стенах поэтического хаоса, что в результате человек по ту сторону изложенного даже не сумеет прочесть, а тем более понять.
Творить шалости, когда в руке потомок пера, далеко незаурядное дело. Оно вызвало столько восторга у меня, что я был не в силах остановиться на одной работе. Я вдоволь наигрался и со структурой стихотворений, делая читаемое нечитаемым, и с рифмами, переставляя их то туда, то сюда, и с отсылками к существующим и выдуманным личностям, в надежде что хоть кто-то заметит это, ухмыльнувшись, и с темами, раскрывая их таким образом, что в какой-то момент я сам уже не понимал, какую мысль хотел донести.
Я завидую и соболезную вам одновременно. Вы открываете новую главу с несколькими моими поэтически настроенными работы. Удачи в прочтении!
Бесформенный
Будто аморфный, спиваясь жидкостью не Ньютона,
Вечер под солнечным морфием,
а после в космос с Джимми Нейтроном,
И так наивно, по-детски, без скафандра и грубого тона,
Расщепляя байки на элементы меньше протона.
Куда-то туда, в гости к липкой субстанции под гимн профанации
С широкой
