Стеф покосилась на Шона.
– Сегодня я ездила к матери Рут, – объяснила она.
– О-о… – протянула Лиз, не в силах подобрать слова.
– Мне это очень помогло. Мы говорили о Рут, о случившемся с ней. Мне стало намного легче…
Лиз сжала ее руку:
– Я так рада за тебя, Стеф. И все же, должно быть, ты очень расстроилась.
– Не то слово. У меня случилась истерика, – призналась Стеф с дрожащей улыбкой.
– Как мама Рут?
– Держится потрясающе. Ее муж умер от рака пару месяцев назад.
– Какой кошмар!
– Потому-то она и надумала связаться со мной, – объяснила Стеф. – Она обнаружила, что Питер, отец Рут, долгие годы пытался выследить Деза.
– Неужели нашел?
– Нет. Но оказалось. Дез разрушил жизнь еще одной девушки. Бросил с маленьким ребенком.
– Ублюдок!
– Мы всегда знали, что он мерзавец, правда, Стеф? – мрачно проговорил Шон.
Когда Эдвард вернулся, над столиком висела угрюмая тишина.
– Я что-то пропустил? – смешался он.
– Просто вспомнили старого знакомца, – сказала Стеф.
– Не самого любимого – судя по вашим лицам. Хватит дуться, друзья! Мы же празднуем.
Шон с готовностью протянул бокал:
– Ты прав. Удалось договориться насчет столика?
– Разумеется.
– Я целый день только и делаю, что ем и пью, – посетовала Стеф. – Если и дальше продолжать в том же духе, к Рождеству моя печенка взорвется.
– Между прочим, шампанское благотворно влияет на печень. И на общее состояние организма.
– Я бы охотно поверила, Эдвард, но боюсь, этот слух пустил пиарщик алкогольной компании.
– Не знаю, как ваше, но мое состояние заметно улучшается, – весело заметила Лиз.
– Посмотрим, что будет завтра, – мрачно проговорила Стеф.
– О, какая разница! Рано вставать не надо, у Люси каникулы, и заказов на ближайшую неделю нет.
– Вот это жизнь! – сказал Эдвард и заказал еще одну бутылку.
Чудесно поужинав и выпив немерено шампанского, Стеф с Шоном на такси отправились домой.
– Ты в порядке, дорогая?
У Стеф слипались глаза:
– Чувствую себя прекрасно.
– Ты сегодня какая-то другая, знаешь?
– Правда?
– Да. Ни капли напряжения. По-моему, разговор с матерью Рут здорово на тебя подействовал. Знаю, тебе стало грустно, но какая польза…
– Мне на самом деле стало легче. Не знаю почему. Наверное, Джоан заставила меня понять, что я не смогла бы переубедить Рут, даже если бы выпал шанс.
Шон притянул ее к себе и чмокнул в лоб:
– Она права, дорогая. Рут бы не передумала.
Она подняла голову:
– Я очень люблю тебя, ты это знаешь?
– Знаю, – тихо ответил он. – Я тоже тебя люблю.
Стеф проснулась в шесть. Минуту лежала тихо, прислушиваясь к дыханию Шона, а потом осторожно выскользнула из постели. Взяла халат, сумочку и на цыпочках, босиком спустилась на кухню.
Достав большой кофейник – кофе им явно не помешает, – она заглянула в холодильник. Превосходно. Яйца, бекон и ванильный пудинг. Включила радио и гриль, напевая мотивчик «Бойзоун». Пока бекон подрумянивался в гриле, она нажарила гору тостов и разбила на сковородку два яйца. Потом разложила еду на подносе и достала из сумки маленькую коробочку, которая давно уже там валялась. Пора наконец ей появиться на свет. Открыв коробочку, Стеф улыбнулась: да, более подходящего момента не подобрать. Никогда в жизни она не была так уверена, что поступает правильно.
Она отнесла тяжелый поднос наверх, поставила на туалетный столик и раздвинула шторы.
Шон заворчал:
– Сколько времени?
– Семь.
– Проклятье! Позвони учительнице и скажи, что Шон сегодня не придет в школу, о'кей?
Стеф рассмеялась:
– Еще чего! Мне прогульщики не нужны. Какой пример ты подашь сыну? Садись. Позавтракаешь, и полегчает.
Шон сел на кровати и с аппетитом вдохнул аромат жареного бекона.
– И чем я заслужил такую роскошь?
Стеф присела на кровать рядом с ним:
– Тем, что ты самый чудесный мужчина на земле и я тебя люблю.
Шон вытаращился на нее. Обычно Стеф не любила озвучивать свои чувства.
– Правда?
– Да. А теперь я хочу тебя кое о чем попросить.
– О чем?
Она протянула ему коробочку.
Шон взглянул на футляр, потом на Стеф.
Она занервничала:
– Открывай же!
Шон откинул крышку и увидел платиновое кольцо с печаткой.
Стеф набрала в легкие побольше воздуха и посмотрела ему прямо в глаза:
– Шон, ты женишься на мне? Шон молча разглядывал кольцо.
– Ответь же что-нибудь! – в отчаянии прошептала она.
Он оторвал взгляд от кольца и посмотрел на нее:
– Да.
– Что?
– Я ответил «да». Да, я женюсь на тебе. Да, я тебя люблю. И да, я хочу провести с тобой всю жизнь.
Он потянулся к ней, чуть не перевернув поднос со всем его содержимым.
Стеф удержала поднос и нервно хихикнула:
– Осторожно.
Водрузив завтрак на прикроватный столик, Шон обнял ее.
– Ты уверена, Стеф? – Он вопросительно смотрел на Стефани, приглаживая растрепанные золотистые волосы.
Она уверенно улыбнулась:
– Абсолютно. А теперь подумай о том, как я старалась! И ешь свой завтрак!
– Как-то не романтично – яичница после предложения руки и сердца.
Стеф одарила его долгим поцелуем:
– Ничего подобного. Тебе понадобятся силы. Как думаешь, для чего я разбудила тебя в такую рань?
Шон надел кольцо на средний палец правой руки.
– Ага, понятно. – Он положил на тост бекон и кусок яичницы.
– Он еще жалуется!
– Вовсе нет!
– А почему не на левую руку? – нахмурившись, спросила Стеф.
– На левой будет обручальное кольцо.
Стеф раскрыла рот:
– Ты будешь носить кольцо?
– Разумеется. Как же еще тысячи красоток, преследующих меня повсюду, узнают, что я несвободен?
Стеф изогнула бровь:
