духов, – дочь обнимает и целует меня в щеку. – И обязательная в хюгге изюминка – прикосновения! Это приятные ощущения, которые возникают, когда согреваешь руки о горячую керамическую кружку, особенно если она «самодел». Помнишь, как мы с тобой и Ришкой ваяли в гончарной мастерской? Или трогаешь поверхность старого деревянного стола, помнишь, такой у дедушки Толи в деревне стоял? – Еще хюгге можно видеть: наблюдать за медленно танцующими языками костра, падающим снегом, ползущими по стеклу каплями дождя, – дочь села рядом со мной и достала из своей сумки компьютер. – Посмотри, Мусь, в Дании есть наборы предметов «скорой хюгге-помощи», которые помогут восстановить душевное равновесие в любом месте. Знаешь, что в нем? Там свечи, немного вкусного шоколада, любимые чай, книга, фильм или сериал, джем, пара тёплых шерстяных носков, свитер, уютный плед, музыка, фотоальбом, – перечислила дочь, повернув ко мне компьютер и листая памятные фотографии из путешествия по Дании как наглядный материал для ее увлекательного рассказа.
Мой телефон зазвонил. Я встала из-за стола и вышла в другую комнату, оставив ребенка в хюгге-пространстве, созданном ею вокруг себя.
– Ну что ты так долго берешь трубку? – раздалось ворчание моей назойливой приятельницы, не так давно переживавшей за мои картины. – Это какой-то просто треш – сидеть одной дома целыми днями и никуда не выходить. Что делать-то? Как выгуливать себя? – она стреляла, как из пулемета, своими эмоциями.
– Ну почему же одной, у тебя же есть рядом дети и муж, – успела вставить я пару слов, пока она «перезаряжала», чтобы с новой силой обрушить на меня свои стенания.
– Ты словно не в общем водовороте событий, – обиженно сказала она, не получив от меня ожидаемых алиби для подтверждения ее стенаний.
– Да я как-то давно в другом водовороте, со скидкой на индивидуальность вращения… понимаю, все сейчас не очень привычно для людей. Очень сложно встречаться со своей реальной жизнью, да еще все двадцать четыре часа в сутки. С выбранными мужьями, детьми, не перекладывая их на вспомогательные структуры. Понимать, что твоя квартира, машина, сумка и купленные части тела, да и сами деньги не приложить в этой ситуации как спасательный подорожник… И вот вроде бы ты весь успешный и схватил бога за бороду, а оказывается: не бога и не за то место… Я понимаю, что сейчас самое тяжелое – это встреча с самим собой, с тем, кто ты и что ты, со своим внутренним миром и окружением… своим созданным тобой миром на отдельно взятом кусочке метража… Вопросы сложные, хоть и мотивирующие к самому себе: «А сколько ты будешь жить?», «Что ты хочешь успеть в этот момент осознания выставленного таймера обратного отсчета?»… – я замолчала.
На другом конце трубки стояла гробовая тишина.
– Для меня пандемия просто уравняла все шансы и диагнозы, – тихонько добавила я.
Приятельница глубоко вздохнула.
– Ну не все так мрачно, – сказала я. – Во всем есть плюсы, а в моей теории «плюсовщины» они всегда!
– Интересно, какие же? – удивленно спросила меня она.
– Ответить для себя на все вопросы, это уже плюс! Ну а если в плане выбора маршрута, то все приемлемые способы хороши, тут главное – искусство маленьких шагов!
– Это как? Куда маршировать, когда все заперты по домам, как в клетках? – с любопытством спросила она.
– Я точно не в клетке – я скорее в возможности. Вот наконец-то сподобилась начать писать книгу. Утром пекла блины для детей. Гуляла с собакой вокруг дома. Работала с парой клиентов в онлайн сессии. Участвовала в благотворительном вебинаре для онкопациентов. Вчера варила варенье из замороженной ежевики… – начала я перечислять ей свои шаги.
– Ну, не знаю, как-то все это… – начала сопротивляться она сказанному мной.
– Знаешь, есть такая хорошая философия жизни… Ты же хотела поехать в Данию? Тогда представим, что поездка откладывается до момента освоения навыков хюгге, – перебила я свою собеседницу.
– Что еще за хюгге? – с интересом спросила она меня.
В ее голосе уже были не так заметны вибрации общей истерии нервозности.
– Надюшкин, где ты застряла? Пойдем провожать дочь. Юляша уезжает домой. Завтра ей рано вставать на работу, – в комнату заглянул муж.
Юлия съехала из соседней с нами квартиры вслед за выехавшей старшей сестрой. Кариша вместе с мужем и сыном проживали в соседнем городке, навещая нас несколько раз в неделю. Юлия снимала квартиру в историческом центре Констанца.
– Я тебя довезу до дома, – опередил возражения дочери муж, видя, как она стала вежливо отбиваться от сложенных ей в «корзинку пирожков» в виде сваренного ранее мужем супа и моих блинов на завтра, для вечно не успевающего готовить дома из-за плотного графика работы взрослого ребенка.
– Тогда заберу все, что вы старательно готовили, домашняя еда вне конкуренции фастфудам! – Юляша обняла Леру.
– Как раз мы успеваем до комендантского часа, на всякий случай возьму с собой нашего «улыбаку», – сказал муж, стараясь незаметно положить в собранную для нее корзинку свежие ягоды, переживая за ее нерегулярное питание.
– Улыбаку? – переспросила дочь.
– Сейчас расскажу вам по дороге про этого «крошку енота»149, – надевая шлейку на Мазая, веселился муж в предвкушении сообщения нам веселой истории.
– Ну, слушайте, девчонки, – подхватив корзинку с едой для ребенка, муж галантно открыл входную дверь.
Мы вышли на улицу и отправились в сторону парковки.
– Значит, дело было так… – начал свой сказ Лера, заводя наш автомобиль.
В соседнем с нами доме живет не особо общительный пожилой немец. Каждое утро он выходит в свой сад и находит там себе занятия, невзирая на природные условия. То металлическую скамейку подвинет, то горшок переставит или, на радость всей округе, начнёт заводить старую газонокосилку до того, как проснётся соседский петух. В общем, дел у него много, все обязательные и каждодневные. Если трость ему начинает «мешать», он использует ее в качестве подручного средства для передвижения увесистых уличных вазонов, цепляя их и волоча по асфальту садовых дорожек, оглашая округу скрежетом. Все замечания соседей он добродушно выслушивает и, спокойно извиняясь, продолжает свои дела. У этого пожилого огородника всегда хорошее настроение, он всегда улыбчив и услужливо расположен к заплутавшим туристам, каждый день спрашивающих у него о маршрутах троп острова ЮНЕСКО.
Мазай, наш французский бульдог, большую часть времени проводит, сидя у стеклянной двери, ведущей на террасу, с удовольствием наблюдая за происходящим за стеклом ежедневным моционом соседа.
Сегодня утром сосед, остановивший моего мужа, очень долго хвалил нашу замечательную собаку. Лера сразу и не разобрал, о чем он вел речь. Оказывается, сосед считает, что наш пес, тяжело дышащий в силу
