теперь Итан стал тише. Более осторожным.
– Ты можешь меня отпустить? – У меня дрожит голос. – Мы можем поговорить. До
сих пор у нас не было шанса поговорить.
Долгий момент он не двигается. Я беспокоюсь, что сказала что-то не то.
– Ладно, – говорит он. – Ладно. Да.
Он отпускает мои волосы. Я выпрямляюсь на сидении.
Мы на старой парковке, окруженной лесом. Я больше ничего не вижу. Я замираю.
Обдумываю свое положение. Обдумываю его.
А затем хватаюсь одной рукой за дверной замок, другой за ручку, и вырываюсь из
машины.
– Помогите! – кричу я. – Помогите мне!
Это заброшенная парковка посреди леса. Шоссе Риччи находится в пятистах шагах
отсюда. По другую сторону линии деревьев мимо проносятся машины.
Здесь никого нет.
Никого, кроме Итана, который быстро двигается для кого-то его размера. Я
ожидала, что он будет медленным и ленивым, но, возможно, скрываясь в комнате своей
матери от внешнего мира, у него было предостаточно времени для занятий спортом.
Он сбивает меня на землю. Он такой тяжелый. Я врезаюсь в асфальт. Я борюсь, чтобы откатиться в сторону, но он переворачивает меня на спину.
Асфальт впивается мне в кожу.
И тогда и то лько тогда – я таки вспоминаю кое-что из того, что говорил мне Рев.
Его голос будто звучит у меня в голове. «Оставайся близко. Дистанция дает противнику
преимущество, чтобы навредить тебе».
Когда Итан отклоняется, я обхватываю рукой его шею. Другую руку протягиваю
под его рукой. Я вцепляюсь в него.
Я чувствую его удивление. Он пытается меня сбросить, но я впиваюсь в него
ногтями. Прижимаю свое лицо к его лицу. Я цепляюсь за него, словно за жизнь.
Снова звучат сирены. Снова приближаясь.
Я нахожусь под Итаном, но внезапно чувствую, будто преимущество на моей
стороне. Я не могу дышать под его весом, но он не может меня ударить, когда я так близко
к нему. Я достаточно тяжелая, что он не может удержать равновесия, чтобы подняться. И я
не позволяю ему сбросить свою руку с его шеи.
Тогда он пробует другую тактику. Он отклоняется назад и со всей силы шмякает
меня об землю.
Затылком я впечатываюсь в асфальт. Я не могу удержаться. Не могу видеть. Меня
сейчас вырвет.
Он хватает меня за плечи. Поднимает меня.
Он снова собирается шарахнуть меня об асфальт. Мой череп этого не выдержит.
Последнее, что я увижу в своей жизни, будет его ужасное лицо, плачущее о том, как мы
были друзьями, прежде чем он разметет мои мозги по асфальту.
И тут его вес просто... исчезает. Он поднялся.
Нет, его оттолкнули от меня.
А затем Рев отводит кулак и бьет Итана прямо в лицо.
Глава 42
Рев
Теперь сирены повсюду, но они опоздали.
Я сам чуть не опоздал. Я пытался ждать, но не мог.
Он бы ее убил. Я мог это видеть, когда он повалил ее. Он бы ее убил.
Мой первый удар чуть не сбил самого Итана наземь. Мне бы хотелось, чтобы у
меня было достаточно импульса, чтобы сбить его с ног, но я сам потерял равновесие, когда
пытался стащить его с нее. Я хорошенько ему врезал, но он, тем не менее, в сознании.
Он быстр, и обхватывает меня за талию.
Итан не то, что Мэтью. Он довольно крепкий, а ярость служит хорошим
мотиватором. Он сбивает меня с ног. Я больно ударяюсь об асфальт, особенно, когда он
приземляется на меня сверху.
Но затем он отклоняется, чтобы ударить меня. И сам при этом широко
раскрывается.
Каждое движение такое четкое, как будто происходит в замедленной съемке. Мои
мысли не затуманены неуверенностью в себе. Только кристальная ясность.
Я не могу ударить его с земли. Преимущество на его стороне. Я бросаюсь
наперерез его движению и обхватываю его талию. Врезаюсь головой в его плечо.
Поджимаю одну ногу и переворачиваю его.
Теперь я сверху. Я контролирую его.
Я никогда не бил кого-то из этой позиции. Я жду, когда мое сознание представит
это, зайдет слишком далеко, ударит его слишком сильно, ломая кость и разбивая его лицо.
Я жду, что в силу вступят страх и неуверенность.
И пока я жду, в действие уже вступила выучка. Я ударил его дважды. Он не
шевелится. Кровь повсюду на его лице, на моих руках, на асфальте.
Ох. О нет.
Я думаю о своем отце.
« Это не потребует больших усилий.
Всего лишь твоя рука.
Всего на мгновение.»
Но грудь Итана поднимается. Он дышит. Он жив.
Мой кулак болел до того. Теперь же, он просто пылает. Мое предплечье словно
охвачено пламенем.
Я смотрю на Эмму. Слезы превратили ее макияж в две мокрые дорожки на щеках.
На одной стороне лица уже проступил огромный синяк. Ей больно, но она таращится на
меня.
– Ты в порядке? – спрашиваю я. Я хочу подойти к ней, но не хочу оставлять Итана
на случай, если он очнется.
Она быстро кивает. И смотрит на меня с некоторым удивлением.
– Ты меня нашел.
– Да, – говорю я. – Я тебя нашел.
Она давится рыданиями и трет
