А потом он наклоняется и снова целует меня, и на этот раз я не сопротивляюсь. Я целую его в ответ, обнимаю за шею, и когда он шепчет мне в губы, что любит меня, я шепчу ему в ответ.
Я в ужасе от того, что ждет нас впереди, от всего неизвестного. Но когда руки Данте обхватывают меня, подхватывая и прижимая к своей груди, я понимаю, что только с ним я могу чувствовать себя в безопасности.
Он будет оберегать меня, чего бы это ни стоило. И это уже не пугает меня так сильно, как раньше.
Я уже не уверена, что это вообще меня пугает.
Данте снова целует меня, пока идет по пляжу, снова и снова, до самого дома. Он несет меня в спальню, укладывает на кровать, следуя за мной, и его рот не покидает мой даже на мгновение. Его руки скользят по мне, снимая одежду, гладят мою кожу, пока я выгибаюсь дугой и выкрикиваю его имя. Когда он входит в меня, я удивляюсь, как я вообще могла подумать что-то подобное, когда мы идеально подходим друг другу.
С того момента, как мы встретились, это было неизбежно. Я пыталась убежать от этого, но я не могла бежать из дома надолго. И когда Данте целует меня, его бедра бьются о мои, когда он погружается в меня, я понимаю, что мой дом — это не только это место.
Это он.
Именно в этот момент, когда мы так близки, как только могут быть близки два человека, я понимаю, что нам никогда не суждено быть порознь.
Некоторым вещам просто суждено быть. И что бы ни случилось дальше, мы справимся с этим.
Вместе.
ЭПИЛОГ
ГОД СПУСТЯ
— Куда мы едем? — Я смотрю на Данте через плечо, вдевая в ухо маленький золотой обруч, уступка моему нежеланию носить украшения после того, как он подарил их мне на день рождения.
Данте стоит в дверях нашей спальни, одетый в чиносы и футболку, переминается с ноги на ногу с блеском в глазах, который говорит мне, что он что-то замышляет.
— Няня с Лилли?
— Она улеглась спать и прекрасно себя чувствует. — Данте заходит в комнату, его руки лежат на моей талии, он поворачивает меня так, чтобы наклониться и поцеловать. — Что касается того, куда мы едем, это сюрприз. Ты же не хочешь, чтобы я его испортил?
— Нет, наверное, нет. — Я пожевала нижнюю губу, недоверчиво глядя на него. — Ладно, пойдем.
Я знаю, что у Данте есть склонность к тому, чтобы удивлять меня экстравагантными сюрпризами. До сих пор ему удавалось сдерживать себя. Например, я знаю, что он хотел удивить меня квартирой, в которую мы переехали вместе полгода назад, но вместо этого мы выбрали ее вместе. Я знаю, что он пошел на компромисс, потому что вместо того, чтобы удивить меня ключами, он подарил мне папку с объявлениями, которые он организовал, и расписание всех показов, на которые мы должны были пойти вместе.
Это была одна из самых милых вещей, которые он сделал. И вот теперь, шесть месяцев спустя, мы счастливо обосновались в огромной квартире с нашей четырехмесячной дочкой Лилли.
Я не была уверена, что хочу оставить ее, даже на нашу годовщину. Но Данте убедил меня. И вот теперь, когда он ведет меня к обочине, я вижу припаркованный Chevelle, который ждет нас.
— Ты не против, если я прокачусь на ней один раз? — Невинно спрашивает он. — Я всегда хотел.
— Не вижу причин для отказа. — Я меняю направление движения, пересаживаясь на сторону пассажира. Это немного странно, я никогда раньше не была пассажиром в своей машине. Тем не менее Данте, кажется, в восторге от возможности сесть за руль. Я не понимаю, почему он так взволнован, пока он не садится рядом со мной и не протягивает полоску шелка.
— Что это? — Я поднимаю бровь в ответ на озорное выражение его лица. — Мы все еще на публике…
— Просто надень это. Я не хочу, чтобы сюрприз был испорчен. — Данте бросает на меня взгляд, который, как он знает, заставляет меня растаять, после года совместной жизни он научился нажимать на все мои кнопки, а потом еще и еще, и я ловлю последний проблеск его улыбки, когда неохотно тянусь вверх и завязываю полоску ткани вокруг глаз.
— В обычной ситуации это было бы извращением. — Я откидываюсь назад, пытаясь решить, что я чувствую по этому поводу. — Но я не уверена, что мне понравится быть с завязанными глазами, пока ты ведешь мою машину по улицам Лос-Анджелеса.
— Я буду держать тебя в безопасности. Я обещал, помнишь?
— Помню, — мягко говорю я, и я действительно помню. Та ночь на пляже выжжена в моей памяти, когда Данте пришел и попросил меня пересмотреть мое испуганное решение бежать от него. Я была так близка к тому, чтобы сбежать снова и снова, и никогда ничему так не радовалась, как своему решению остаться.
Последний год был самым счастливым в моей жизни. И я знаю, что он чувствует то же самое.
— Мы уже приехали? — Спрашиваю я немного погодя, и Данте смеется.
— Почти. — Машина замедляет ход, и я чувствую, как он маневрирует на парковочном месте. Мгновение спустя моя дверь открывается, и я чувствую, как его рука проникает в мою.
— Следуй за мной.
Это непросто, следовать за другим человеком с завязанными глазами. Но я полностью доверяю Данте, и я следую за его медленными шагами, поднимаясь по трем лестничным пролетам. Я слышу, как ключ поворачивается в замке, и он ведет меня вперед, через комнату и по коридору, пока я не слышу, как открывается дверь, и он направляет меня в другую комнату.
— Теперь ты можешь снять повязку, — мягко говорит он, и я тянусь за головой, развязывая кусок шелка.
Мне требуется мгновение, чтобы полностью осознать то, что я вижу.
Мы в моей квартире, и поначалу я не понимаю, почему. Данте убеждал меня сохранить ее даже после того, как мы съехались, выплатил ипотеку и говорил, что знает, как она важна для меня. Вот уже полгода я не знаю, что с ней делать. Мне кажется несерьезным, что она просто стоит пустая, но каждый раз, когда я думаю о том, чтобы сдать ее в аренду, я не могу не восставать против этой идеи. Мне не нравится мысль о том, что в доме моего детства будут жить другие. Так он и простоял полгода, за исключением редких визитов, пока
