пор, пока не уставал, и эта злость не проходила.
– Ну вот, видишь. Ты сам нашел ответ. Я могу помочь тебе кое в чем, - я села в постели и поняла, что сон потерян.
– В чем? – он тоже сел и спустил ноги с кровати, словно прямо сейчас я собиралась пойти и решать эту его задачу по борьбе с пубертатным настроем и молодежной агрессией.
– Мы сделаем полосу препятствий. За нашим домом огромный лес. Там мы ее и построим, - теперь уже и я спустила ноги с кровати и потянулась за теплым халатом.
– Ты куда? – он тоже встал и начал надевать свой халат.
– Щас увидишь. У меня есть идея. А еще, надо поесть, Витор. Раз уж ты нас разбудил, то соизволь накормить, - засмеялась я и чуть подтолкнула его к двери. Он поджег светильник и пошел вперед.
– Зачем мы вышли на улицу? – спросил он, когда я открыла входную дверь и прошла по мощеной камнем дорожке метров сто.
– Смотри, так мы не помешаем человеку спать, - я указала на окно во флигеле, где горели пара ламп. – Эвити рисует, а значит, не спит. Можешь шишкой бросить в окно? Она мягкая, не разобьет, - я подняла с земли две шишки и подала мужу.
Витор стоял и неуверенно смотрел на меня. Потом улыбнулся и передал мне светильник:
– Конечно, могу, - первая шишка улетела на крышу. Он хмыкнул и взял из моей ладони вторую. Она глухо бумкнула по ставне и свет за окном начал дрожать. Потом тень надвинулась на окно, и Эвити раздвинула шторы.
– Что случилось? – шепотом спросила она.
– Ты не спишь? – задала я глупый вопрос и хихикнула снова.
– Нет, и не собираюсь пока, если ты об этом, - прошептала Эвити.
– Идем в кухню. Видимо, мне вот так придется звать тебя ночами. Лестница во флигель очень крутая, и я смогу побывать у тебя в гостях только после того, как родится этот карапуз, - я указала на живот, и мы вместе с Эвити засмеялись.
– Идем, я зажгу очаг в кухне и пойду спать, - поторопил меня Витор.
– Ну уж нет. Сам меня разбудил, так будь добр, досмотри все до конца, - засмеялась я и он поддержал меня, только как-то не очень радостно.
Я быстро рассказала Эвити что такое полоса препятствий, и от каждого момента Витор хлопал себя по коленям от простоты, которую я предлагала. Те, кто хоть раз видел эти армейские штучки или участвовал в преодолении полосы препятствий, никогда не забудут, что она из себя представляет.
К утру мы имели готовый рисунок будущей полосы, съели кусок сыра, небольшой батон холодной ветчины, половину каравая хлеба, три раза ставили чайник и зажарили рисовый пудинг, посыпав его сахаром.
Пришедшая утром дежурная, которая должна была разжечь печь и поставить воду в котлах на утреннюю кашу и чай, просто обалдела от того, что мы веселые и сытые рисуем себе что-то и смеемся как дети.
– Все, теперь точно спать, - потащил меня Витор и подгонял Эвити: - и ты тоже. До обеда можете валяться, а как позовут к столу, чтобы обе явились моментально.
– А ты, что, не собираешься спать? – переспросила его я, когда Витор привел меня в комнату и начал натягивать брюки.
– Нет. Я поеду к Артуру. Они быстрее соберут то, что вы здесь нарисовали, а спать я лягу вечером, но пораньше. У нас слишком много дел, Полка, - с этими словами он поцеловал меня и вышел из комнаты. Через несколько минут я услышала, как он верхом выезжает из ворот.
Я засыпала с мыслями о девчонках. Для мальчиков мы отдушину придумали. А для девочек?
– Полка, ну, милая, вставай. Иначе, вечером снова бессонница навалится, - Витор говорил со мной, как с ребенком, а мне было лень открыть глаза. Солнце во всю уже светило в окно.
– Это у кого еще бессонница, надо посмотреть, - я откинула одеяло, перевалилась на бок и села. – Ты так и не спал?
– Нет, мы с Артуром все продумали. Ребята начали делать эти ваши штуки для полосы препятствий. А еще, вот что придумали, - он подал мне платье, и я старалась не запутаться в нем, переодеваясь.
– Что?
– Мы с Артуром сами начнем соревноваться, а ребята и к нам подтянутся.
– У тебя еще ноги не полностью восстановились, Витор. Ты еще хромаешь, если долго на ногах, вот и сейчас, - указала я на его походку. Он мерил комнату шагами, пока я причесывалась.
– Ничего, все наладится, Полка. Нам сейчас не до отдыха. Всю эту махину, которую мы тут заварили, надо поставить на рельсы.
– Кстати, про рельсы, Витор. Думаю, надо подобные общины создавать в разных городах. Мы придумаем основу, на нашем примере сможем открывать такие дома везде. Нам нужны честные и хорошие люди в других местах.
– Да, согласен, но пока мы не закончили здесь, даже думать об этом не хочу.
– Я вот о чем подумала, Витор. Надо начинать с нуля. То есть, надо понять – откуда появляются эти дети на улицах.
Витор посмотрел на меня странно. Потом указал на живот.
– Вот так вот, Полка, как и у нас.
– Это понятно. Но почему их оставляют под мостами?
– Не у всех есть работа, а фермеров вообще сгоняют с земель, как только они немного осядут. Даже фермеры. Детей, что работать не могут, оставляют в городах. Жаль, ты не все помнишь.
– Да я ничего не помню, и вот ни черта не жаль, потому что знать это горе – с ума можно сойти. Идем обедать, а там и думать будем.
– В общем, мы отошли от одного плана и начали строить другой, Витор. Дух перемен в нас неискореним. Хорошо, что ты подкован во многом, что касается правил королевства. Теперь это пригодится нам для другого, - я не могла закончить разговор даже за столом. Настроение Витора передалось и мне.
– Только давай сделаем так, Полка… Ты будешь нашей головой, а руками и ногами станешь после рождения ребенка. Иначе, твоя прыть может нам выйти боком, - Витор подкладывал мне в тарелку овощей и мяса, которые я поглощала с превеликим аппетитом.
– Как скажешь, Витор. Но,
