— Платы не обещают. А война будет под знамёнами. Моим и сиры Флавес.
— Под знаменем имперской шлюхи я ещё не воевал, — вновь ухмыльнулся Керуш, облизывая губы. — Эй, как тебя там — Ханвальд, да? Поделишься ею?
Разговаривающих не разделял стол или ещё что-то, поэтому ничего не помешало Ханвальду пружинисто подняться на ноги и врезать Керушу в челюсть, отчего он отлетел назад.
— Сира Флавес — благородная имперская дворянка и мой товарищ, — рыкнул северянин. — Вякни ещё хоть что-нибудь, и я отрежу твой грязный язык.
Флавес бросила на своего «товарища» короткий изумлённый взгляд.
— Ничего страшного… друг мой Ханвальд, — Гонория побелела от гнева, но сдержалась и даже попыталась улыбнуться. Получилось довольно мерзко на вид, — Но я бы отрезала ему кое-что другое… Вероятно, в следующий раз я так и поступлю.
— Да ладно, я же шучу, — Керуш сплюнул кровью и невозмутимо уселся обратно, но взгляд его был откровенно ненавидящим. — Я…
— Больше ни слова, — лаконично сказал его брат таким тоном, что Керуш немедленно заткнулся. — У тебя есть права на Гефару? Ты сын рикса?
— У меня есть право сильного, — снисходительно сказал Ханвальд. — И я действительно сын рикса.
— Хочешь сказать, что пообещаешь нам земли в Гефаре и наградишь после того, как мы завоюем для тебя корону? — хмыкнул Дахан. — Но ты ничего нам не дашь: Гефара — медвежий край, там нет богатств.
— Кто говорил о богатствах? — деланно изумился Ханвальд. — Нет, правда в накладе никто не останется, но главное, что я обещаю — это слава.
— Слава?! — расхохотался Дахан. — Да ты просто сама щедрость, парень!
Ханвальд делано усмехнулся, стянул с левой руки латную перчатку и продемонстрировал тыльную сторону ладони, на которой плавно извивался замысловатый тёмный символ.
Ятьем тут же поднялся со скамьи, вцепился в руку северянина и буквально впился единственным глазом в колдовской знак.
— Ты знаешь, что это такое, старик, — удовлетворённо пробасил Ханвальд.
— Метка чёрного огня, метка Соде но Сёдерхамн, Печать рока… — проскрипел Ятьем. — Значит, ты…
— Всё возможно.
— Вот значит как… А Обрекающая-на-Гибель? Ты видел её? Говорил с ней?
— Её Святейшество Эрин выкупила меня в обмен на службу, — спокойно ответил северянин. — Я говорил с ней. И она желает, чтобы я по её воле отправился на север и добыл Гефару. В Её славу. Она и сама отправится туда. Отправится вместе с дочерью и со своей жрицей. Если уж Пересмешница отринула своё отшельничество, то… Понимаешь?
— О да, — прохрипел старик. — Я очень хорошо понял тебя, Ханвальд сын Астьяга. И… значит эфенди Эрин зовёт в поход на Гефару?
— Не только. Сам понимаешь — я о замыслах Полуночной ведьмы не ведаю, но, думаю, Гефара для неё — это только начало. Зуб даю.
— Ятъем? — вопросительно посмотрел на старика Дахан.
— Метка настоящая.
— Мне, честно говоря, Гефара вообще без надобности, — продолжил Ханвальд. — Мне и простым дружинником при Соде но Сёдерхамн быть неплохо. Доспехом и оружием вот одарила — меня и побратима моего, который тоже при ней служит. А, да! Кто со мной на север пойдёт, тот тоже с голым задом не останется — оружие, доспех на каждого. Не какая-то дрянь — имперская работа.
— С этого бы и начинал, — хмыкнул Дахан. — Нормальная плата выходит. Как у тебя такие же латы есть?
— Чуть похуже, но найдутся. Но только, если принесёшь мне клятву верности.
— На пять лет, не больше.
— Ну, для начала, — ухмыльнулся Ханвальд.
— Добро. Скрепим мёдом?
— Не пью, — с тоской в голосе ответил северянин. — Эрин гиаш наложила: пока Империю не покинул — ни капли в рот…
— Экие у нас вожди подбираются, — хмыкнул Дахан. — Ханвальд, Прижимистый на Золото и Эрин, Вовсе Скупая на Выпивку. А ты, имперка, чего замолчала? Мы промеж уорешей дело обговорили, а ты тут с какого бока? В чём твоя корысть?
— Я — имперский нобиль и не должна отчитываться перед каким-то варваром, — надменно бросила Флавес. — И не мерь всех по себе — денег у меня хватает, а в Гефару я иду за славой.
— Мы с Гонорией знакомы сто лет! — осклабился Ханвальд и от души хлопнул по плечу девушку, отчего та едва не согнулась пополам. — Боевая девка. А ещё она с собой отряд имперцев поведёт — из тех, что в мятеже особо не замарались, но в опале. Не всё же только нам веселиться — пускай и южане поучаствуют. Да и с чего бы отказывать мне добрым друзьям, что решили присоединиться к моему походу, а?
— А этот? — Дахан указал подбородком на федерала.
— Вас не просто помиловали имперцы, — капитан Силаев ответил на довольно приличном уорге. — Вас передали нам в счёт уплаты долгов, а я прибыл оценить насколько вы пригодны к работе. Вербовка в качестве воинов — это лишь в знак нашего уважения к Её Святейшеству Эрин, так что можете отказаться. Кому-то всё равно придётся отказать — нам две тысячи мечей не нужны, хватит и пятнадцати сотен.
— Так мы что, рабы инвириди получается? — исподлобья посмотрел Керуш.
— Тупой, что ли? — осведомился Ханвальд. — Раб перестаёт быть рабом, когда ему дают оружие. Считай, что таким образом просто отплатишь своим благодетелям.
— Что ж, мы тебя услышали, Ханвальд сын Астьяга, — кивнул Дахан, поднимаясь на ноги. — Я донесу твои слова до остальных.
— Мы вернёмся завтра, — кивнул Ханвальд. — И у вас уже должен быть ответ.
Троица северян вышла. Ширван вздохнул и с довольным видом потянулся.
— Я не поняла, так мы договорились или нет? — проворчала Гонория.
— У тебя северян в родне не было, верно? — сочувственно произнёс Ханвальд.
— Единый миловал!
— Как знать… Так-то бы ты поняла, что поговорили мы вполне неплохо. Сманить с каторги на войну — дело нехитрое, но хотелось мне посмотреть кто тут всем заправляет…
— И как, посмотрел? — саркастично поинтересовалась девушка.
— Я знаю Дахана, — кивнул северянин. — Ну, не лично, но слышал. Большой вождь, неплохой командир, дела ведёт честно. Сговоримся с ним — проблем, считай, не будет. Ну, с братцем евойным, разве что: по слухам — тот ещё шакал. Вот с шаманом повезло — шаман настоящий, и шаман клюнул.
— И на что же он клюнул?
— Знак, — продемонстрировал магическую метку Ханвальд. — На Севере в Эрин верят поболее, чем в Империи. А ещё есть на Севере легенда, что лет двести назад Эрин сделала пророчество: как пойдут северяне большим войском на Империю, так каждый получит по мере его. И ещё сказала, что Севером править будет тот, кого он заслуживает.
— И ты тот верховный рикс, что обещан?! — фыркнула Гонория.
— Да хоть бы и был, — почесал нос северянин. — Мне как-то плевать… Но то мне, а другие про легенду помнят, вот я и подумал — а чего бы на неё не намекнуть-то? Раз уж Эрин с нами, то дело будет славное. Таким северян сманить можно — Север о вожде, который сплотит все эосы и сделает всем хорошо, не первый век мечтает.
