— К счастью, у тебя есть другие достоинства, — шепчет он.
— А у тебя, должно быть, глаза алкоголем залиты.
— Эмили… — Голос Стива доносится до нас через коридор. — Скоро подъедет машина.
Я отстраняюсь.
— Хорошо, спасибо!
Он переводит взгляд с меня на Джастина.
— Тебе еще что-нибудь нужно?
— Нет, спасибо! До завтра!
— До завтра!
Я смотрю на Джастина, и мне вдруг становится неловко.
— Ну, спасибо, что меня провел. Сегодня было весело, — говорю я, хотя весело не было. Сейчас лучше.
Джастин хмурится.
— Было весело? Было? Кто сказал, что все уже закончилось? Я выпил четыре чашки кофе и почти все… — Он трясет своей фляжкой, которая, судя по звуку, действительно почти пуста. — И я готов ехать, так что поторопись, переодевайся, и я свожу тебя куда-нибудь. Поужинаем, сходим по клубам…
Джастин Филдс приглашает меня на свидание.
Его синие глаза близко, еще ближе. Губы касаются моего уха.
— Или еще лучше. У меня номер-люкс в «Ройялтоне». Можем поехать прямо туда.
Ах! Я слабею и приникаю к стене, пока выключатель не врезается в поясницу, приводя меня в чувство.
— Сегодня? О, Джастин, я не могу!
— М-м-м? — Он отводит в сторону мои волосы. — Ты шутишь.
Я сжимаю пальцами его запястья.
— Вообще-то нет. Дело в Байроне — это мой агент, понимаешь? Он хочет, чтобы я пошла с ним на пару вечеринок.
— Я с тобой.
Пауза. Скоро сезон показов, и надо знакомиться с редакторами и дизайнерами — «продвижение карьеры», как говорит Байрон. Но если я приведу Джастина, он придет в такой экстаз, что обо мне совсем забудет. С другой стороны, со мной будет Джастин Филдс…
— Ладно. Звучит неплохо!
Тут Джастин натягивает поводья.
— Приумерь свой пыл! — холодно говорит он.
— Нет! Я серьезно! Поехали с нами! Тебе понравится!
Он отходит, выпускает меня.
— Не думаю.
— Ну, может, тогда завтра? Я свободна завтра. Увидимся, да? Ладно, увидимся! Ну, пока!
Я забегаю в гримерку и закрываю дверь. Боже, я все испортила — а он, как он разозлился! Только такой странный взгляд в конце… Джастин казался почему-то… удивленным. Не верится, что для него это так важно. С другой стороны, Джастин — кинозвезда, ему вряд ли часто говорят «нет».
— Вот ты где! — из гардеробной рысью выбегает Джемисон. — Отличные новости! Я только что говорил по телефону с Софи. Тебе дают сорок процентов… Эмили! Платье!
— А… да! — Я встряхиваю волосами, словно чтобы забыть последние три минуты, и быстро подхожу к зеркалу. — Правда? Такая большая скидка?
— Да, благодаря мне. И, Эмили, если хочешь знать мое мнение, надо брать. По такой цене оно как украдено! И выглядит потрясающе. Убийственно!
Я снова рассматриваю платье со всех сторон.
— Думаешь?
— Определенно.
Я провожу руками по узорам, отмечая, как невероятно здорово все сшито. Сорок процентов от шести тысяч — это много, но здесь я тоже получу много: тридцать три тысячи. Тридцать три тысячи долларов — сколько тогда будет платье, десять процентов? Десять процентов — это ничто! А еще в этом платье я встретилась с Джастином Филдсом.
— Ладно. Беру.
Джемисон обнимает меня и начинает расстегивать пуговицы.
— Отлично! Давай я быстренько перезвоню Софи — чтобы ты могла забрать его домой. Кто знает, может, сегодня захочешь надеть! У тебя есть кредитная карточка?
Ну, еще бы. Платье снято. Пока я роюсь в своей сумке «Шанель» и достаю такой же кошелек (купленный в качестве награды за этот ролик; ну и что, будет две награды), мельком замечаю свой «загар», потрескавшийся, в струйках пота.
— Фу! — ворчу я. — Скорей бы всю эту гадость смыть.
Джемисон пожимает плечами.
— Так смой. Прими душ.
— А тут есть?
Он показывает карточкой:
— Вон там. Хороший душ. Там есть шампунь, кондиционер, скраб для тела — все, что нужно.
— Круто.
Джемисон убегает, чтобы купить мне дизайнерскую шмотку, а я становлюсь под душ. Теплая вода струится по телу. Я впитываю ее, освежаюсь — но мне очень не по себе. Джастин. Джастин. Почему я заколебалась? Я что, с ума сошла? Наверное, да. Нужно было хотя бы успокоить его и настоять на завтрашнем вечере. Потому что завтра вечером я свободна — а если нет, освобожусь. Конечно, освобожусь. Это же Джастин Филдс. Я идиотка! Переоденусь и побегу его искать.
Джастин должен согласиться на завтрашний вечер.
А если не согласится?
Даже не думай.
Джастин. Джастин. Я выдавливаю на ладонь шампуни и намыливаю голову. Если я пойду на свидание с Джастином, значит, я встречаюсь с Джастином Филдсом. Джастин Филдс, кинозвезда. Джастин Филдс, моя любовь старших классов. Джастин. Джастин. Если мы с Джастином поженимся…
Скрипит дверь ванной.
— Эй, Джемисон, дозвонился? …Джемисон?
Я высовываю голову из-за занавески. Меня хватают за бедра и отбрасывают назад. Я так удивлена, что не кричу. Я молча подскакиваю, намыленное тело выскальзывает из рук — спасение, — но я наступаю на мыло и теряю равновесие. Шлеп! Я врезаюсь лбом в краны. И взвизгиваю от боли.
— Ш-ш-ш! Ш-ш-ш! — Сильные руки поворачивают меня к себе.
Это Джастин.
— Ш-ш-ш! — Джастин прикрывает мне рот рукой. — Ш-ш-ш! — Он все так же улыбается своей бесовской ухмылкой, но большие голубые глаза безжизненны и холодны. Глаза дохлой рыбы. — Ш-ш-ш! — снова шепчет он и отталкивает меня к стене. Краны врезаются мне в спину, шампунь течет по голове и щиплет глаза, вода становится все горячее и горячее. Губы и язык Джастина бешено блуждают по моему лицу, шее, плечам, груди — злые поцелуи, которые сменяются укусами.
Джастин Филдс меня насилует!
И тут я нащупываю мыльницу на краю ванны, такую большую, замечательную керамическую мыльницу — она у меня в руке — в воздухе — у него на голове.
Трах!
Я в таун-каре. Джемисон стучит в окно.
— Вот ты где! — пыхтит он. — Я дозвонился Софи. Можешь забирать! — Он открывает дверь и отдает мне платье. Увидев мое лицо, хмурится: — Что-то случилось?
Я хочу рассказать Джемисону, правда, хочу, но, открыв рот, понимаю: если я расскажу, то завтра не буду сниматься, а если я не буду сниматься, мне не заплатят. Я не получу тридцать три тысячи. Поэтому я беру свою кредитку и новое платье и заставляю себя улыбнуться так широко, как только умею.
