Правда, Ник по-прежнему не понимал, почему. Ведь игра, о которой шла речь на судебном процессе, называлась не «Эреб», а «Отблеск рая». Радость, чудный отблеск рая, свирепо подумал он.
Виктор схватил ноутбук и еще раз уткнулся в статью.
— Кажется, я припоминаю тот случай. Тогда всем показалось странным, что ни одна из сторон не желала детально объяснять, что такого уж необычного было в этой игре. Они просто вцепились в нее, как собаки в кость. Но в продаже она до сих пор так и не появилась.
Пока он перечитывал, Ник и Эмили обсуждали, что нужно делать дальше.
— Надо поговорить с Эдрианом, — тяжко вздохнула девушка. — Он невероятно милый парень. В последнее время мы подолгу общались; он высказал пару умных вещей. Знаешь, он, пожалуй, слишком взрослый для своего возраста.
— Мы с ним обязательно поговорим, — согласился Ник. Он вдруг вспомнил, как некоторое время назад Эдриан сказал ему, что не может взять диск, но ему надо знать, что там. В отдаленном уголке сознания Ника мелькнула какая-то догадка, но ухватить ее он не успел.
Надо поговорить с Эдрианом начистоту. Рассказать ему все, что тот хотел знать, а в ответ…
— Нет! — от крика Виктора Ник с Эмили одновременно вздрогнули. — Ребята, похоже, дело дрянь. Эта история становится все более жуткой.
— Что случилось?
— «Программист совершает самоубийство, — прочитал Виктор. — Вечером 13 сентября Л. Маквей, владелец компании, занимающейся разработкой программного обеспечения, найден повесившимся на чердаке своего дома на севере Лондона. По итогам проведенного разбирательства полиция исключила вмешательство посторонних лиц. Все говорит о том, что Маквей сам лишил себя жизни. Причиной случившегося называют приговор по делу о мошенничестве, вынесенный три недели назад. Согласно этому приговору Маквей должен был отбыть шестилетнее тюремное заключение. Он был выпущен под залог и объявил, что подаст апелляционную жалобу».
— Но ведь мы уже в курсе, — заметил Ник.
Виктор бросил на него мрачный взгляд.
— И что, ты знал Ларри Маквея? Ты его лично когда-нибудь встречал?
— Нет. Эдриан перешел в нашу школу только после его смерти.
— Я так и думал. Тогда приготовься к сюрпризу.
Он развернул ноутбук.
Теперь уже Эмили издала тихий крик и судорожно схватила Ника за руку.
— Это… это же не…
— Да, — прошептал Ник. Взглянув на фотографию, он сразу узнал эти глаза, узкие черты лица, маленький рот.
Ларри Маквей был Мертвецом.
31
Виктор выключил компьютер.
— Кто вставил этого типа в игру? — слабым голосом спросил он. — Кому пришла в голову такая жуткая идея?
Ему никто не ответил.
Ник бросил взгляд на часы: начало второго. Видимо, Эдриан сейчас как раз обедает. Потом у него еще два или три урока. Значит, прямо сейчас ехать в школу смысла не имеет.
— Нам надо успеть поговорить с ним сегодня, — сказала Эмили, словно читая мысли Ника.
— Да. Поехали в школу, может, перехватим его на перемене. Нет, так нельзя. Никто не должен заметить, что мы от него чего-то хотим.
— Почему это? — бросила Эмили. — Насчет меня ни у кого никаких подозрений не будет. Я официально подданная Эреба.
Верно. Теперь нужно было только договориться о надежном месте встречи, чтобы никто не мог увидеть их вместе.
— Здесь! — крикнул Виктор.
— Слишком опасно. Если за нами все же кто-нибудь увяжется, тебя вышвырнут, а ты — последняя ниточка, связывающая нас с игрой. Ты единственный, кто может объяснить, что творится в Эребе, — возразила Эмили.
— Минуточку. Ты ведь тоже еще в игре!
— Только теоретически, — она улыбнулась и посмотрела на наручные часы. — Через семнадцать минут я должна разыскать мистера Уотсона и поставить его в щекотливое положение. Делать этого я, естественно, не собираюсь, так что — гудбай, Гемера.
— Ну хорошо, — пробурчал Виктор. — Но ведь очень неразумно полагаться на одного лишь меня. Что, если теперь Вестник мне прикажет соблазнить мистера Уотсона? Значит, придется это сделать, чтобы мы окончательно не потеряли доступ к игре?
Все рассмеялись, и им сразу стало легче.
— Еще остается Кейт, но она играет не так блестяще, как ты, — сказал Ник. — Тебе, кстати, лучше бы вернуться в Эреб. Вы уже почти подобрались к Блэкфрайарс, так что все может начаться в любую минуту. И мы обязательно должны сразу об этом узнать, ладно?
Виктор выпятил нижнюю губу и отправился в комнату, где стояли компьютеры.
— Стало быть, я не узнаю, что скажет Эдриан Маквей? — крикнул он оттуда.
— Нет, почему же? Мы пошлем тебе почтового голубя. Его-то уж точно никто не перехватит, — с самым серьезным видом отозвалась Эмили. — Ник, где встречаемся? Кафе — слишком ненадежно. Тогда, может быть, Гайд-парк? Найдем какое-нибудь место, где все вокруг хорошо просматривается?
— Нет. Так нас тоже могут увидеть вместе. — Ника вдруг осенило, и он написал Эмили адрес на листе бумаги. — Там безопасно. Сто процентов. Я буду вас ждать.
Первой ему на шею бросилась Бекка, за ней Финн:
— Малыш! Какой прекрасный сюрприз! Хочешь кофе? Ты пришел за ноутбуком?
На оба вопроса Ник ответил отрицательно.
— Мне нужен спокойный уголок для… беседы. Я тут кое-кого пригласил, они придут через час. Можно?
Финн положил руку ему на плечо. Сделать это оказалось не так-то просто, учитывая, что Ник был на полголовы выше старшего брата.
— Ты нервничаешь. Какие-то проблемы? В вашем разговоре, случайно, речь не пойдет о чем-нибудь не совсем законном?
— Что? Нет! — Ник покачал головой. — Нет. Скорее наоборот. Дело очень запутанное, но все абсолютно законно.
— Ну ладно. — Финн отвел его в одну из трех студий. Стены комнаты были увешаны фотографиями татуировок, наколотых на всех мыслимых частях тела. — Здесь подойдет? Большая студия мне сегодня нужна, а к Бекке еще пара человек на пирсинг записались.
— Тут просто отлично.
— Ладно. С матушкой и отцом все в порядке?
— Да, все хорошо.
Похоже, столь лаконичные ответы немного удивили Финна — он высоко поднял брови, которые, как отметил Ник, с каждой стороны были проколоты уже по шесть раз. Старший брат вышел, но минуты через три вернулся с апельсиновым соком и кексами.
— Никто не должен упрекать Данморов, что они плохо принимают гостей.
— Спасибо.
Потянулись минуты. Ник пытался отвлечься, изучая галерею Финна. Спина, покрытая вьющимися побегами роз. Бицепс с панорамой Альп. Лодыжка с целующимися дельфинами.
