Удалось ли Эмили уговорить Эдриана пойти с ней? С другой стороны, почему он должен отказываться? К тому же ему так интересно было все, что касалось игры.
Есть! Зазвякали колокольчики, которые Бекка повесила над дверью, ведущей в студию. Клиенты? Или Эмили?
— Привет, мы договорились здесь встретиться с Ником Данмором.
Эмили.
Финн ввел в комнату ее и Эдриана.
Нику сложно было не заметить, с каким интересом Эмили смотрела на его старшего брата. Тот был практически его копия, только не такой долговязый.
— Привет.
Она поцеловала его в губы, и Ник несколько секунд витал в облаках.
Эдриан стоял за Эмили и улыбался; белокурые волосы с одной стороны непоседливо ерошились.
— Классные картинки, — произнес он, указывая на стену. — Может, я тоже себе сделаю какую-нибудь татуировку.
Финн просиял:
— Можешь обращаться ко мне в любое время. Так, а теперь я покидаю ваше тайное заседание. Если кому-то захочется что-нибудь еще, то третья дверь налево — кухня, прямо напротив — туалет.
Когда за Финном закрылась дверь, Эдриан уселся на то, что Ник про себя называл «операционным стулом», и выжидающе посмотрел на него.
— Эмили говорит, вам надо о чем-то со мной побеседовать. Речь пойдет об Эребе, не так ли?
Во всяком случае, Эдриана нельзя было упрекнуть, что он склонен долго ходить вокруг да около.
— Да, — ответил Ник. — Для начала сразу кое-что проясним: Эмили и я уже не в игре. Так что тебе нечего нас опасаться.
— О'кей.
Нику трудно было придумать, с чего начать разговор, так, чтобы как можно меньше задевать в душе Эдриана старую рану и бередить ее. Он машинально провел рукой по лицу, словно пытаясь отвести от глаз пряди волос, которых там вовсе не было.
— Похоже, Эреб как-то связан с твоим отцом.
Он увидел, как расширились глаза Эдриана, и мысленно залепил себе затрещину. Это же больно, идиот.
— Откуда ты знаешь? — прошептал Эдриан. — Не от меня же. Я никому ничего не выдавал.
Ник и Эмили переглянулись.
— А я вот сейчас удивляюсь, что ты это знаешь, — произнесла девушка.
— Конечно, знаю. Правда, я долгое время не имел понятия, что это такое, — он с извиняющимся видом улыбнулся, — только предполагал, что игра. Отец ведь программировал в основном именно игры. Но уверен я не был.
Ник не понял ни слова. Так, пойдем с самого начала:
— В прошлый раз ты говорил мне, что не можешь взять диск, но тебе надо знать, что на нем записано. Почему?
— Я не мог взять диск потому, что отец запретил мне.
Ник с Эмили снова обменялись быстрыми взглядами.
— Не понимаю, — сказала Эмили. — Ведь твой отец умер.
— Конечно. — Эдриан отвел взгляд и теперь пристально рассматривал мыски своих ботинок. — Отец мне написал. Он все точно мне написал.
— Что? Что он написал?
Не поднимая глаз, Эдриан покачал головой:
— Нет, сначала вы. Я хочу знать, что такое для вас Эреб?
Ник невольно вздохнул.
— Это великолепная, увлекательная, потрясающая игра. Если хоть раз начинаешь в нее играть, остановиться уже очень трудно.
Эдриан сидел, уставившись в пол, но глаза его сияли.
— У отца все игры были такими.
— Ты так уверен, что именно твой отец разрабатывал Эреб, — заметила Эмили.
Теперь Эдриан поднял взгляд и посмотрел на нее с легким возмущением:
— Конечно. Иначе бы он никогда не сказал, что это его завещание.
— А он так сказал?
— Написал. В письме. Что диск — это его завещание, и что я должен передать его другим.
Эдриан взглянул на Ника, на Эмили и снова опустил глаза. Видимо, ему было ясно, что они не знают, как относиться к его словам.
— Отец умер два года назад, — произнес наконец он. — На вторую годовщину его смерти позвонил нотариус и сказал, что у него лежит адресованное мне письмо. В конверте было послание от отца и два DVD-диска.
Ник выдохнул.
— И ты стал распространять игру у нас в школе?
— Стал распространять? Ну да. Один диск я отдал кому-то из класса. Второй — парню, которого раньше знал, он учился в другой школе. Отец не хотел, чтобы оба DVD попали в одно и то же место. А еще он хотел, чтобы я хорошенько обдумал, кому их дарить. Отдай диск тому, писал он, чья жизнь, ты уверен, пуста. И обещай, что не станешь сам смотреть эти DVD. Они часть моего завещания, но эта часть для тебя не предназначена.
Что-то внутри Ника болезненно дернулось.
— И ты сдержал слово?
— Конечно, — взволнованно прошептал Эдриан. — Ведь это последнее, что я услышал от своего отца. Я вообще не надеялся еще раз его увидеть или прочитать что-нибудь, написанное им… Я так радовался! — В его глазах блеснули слезы.
Он и тебя использовал.
— Ваша очередь. О чем идет речь в игре?
К облегчению Ника, рассказать вызвалась Эмили:
— Вкратце говоря, это некий мрачный мир, в котором требуется решать самые разные проблемы и выдерживать всевозможные испытания. Правда, задания, которые нужно выполнять, рамками игры не ограничиваются — с ними надо справляться наяву. Например… что-то сфотографировать или сделать для кого-то домашнюю работу.
Вид у Эдриана был донельзя восторженный.
— Это «Отблеск рая», самый любимый проект отца. Он хотел, чтобы игроки делали друг другу подарки или каким-то еще образом поддерживали друг друга в реальной жизни. Чтобы они не только сидели перед компьютером. Чтобы завязывались дружеские отношения. Он мне так часто об этом рассказывал, пока… — Эдриан отвел глаза. — Ну, пока эту игру не захотели у него украсть. Вы заметили, что она для каждого из игроков немного другая. Музыка, например, меняется в зависимости от того, какие мр3-файлы записаны на твоем жестком диске или какие песни ты слушаешь в YouTube. Если игра с тобой хоть немного познакомилась, она уже знает, какие квесты тебе больше всего нравятся, и направляет тебя именно туда. Отец интегрировал психологическое программное обеспечение, чтобы игра полностью ориентировалась на человека. — Он с упоением купался в воспоминаниях.
Ник понял, что больше всего на свете хочет разнести это творение вдребезги, — так он разозлился на Ларри Маквея.
— А может быть такое… в смысле, не считаешь ли ты возможным, что твой отец перепрограммировал игру? Вписал в нее пару каких-нибудь милых пустячков? Я имею в виду, что она же теперь не называется «Отблеск рая». Она называется «Эреб».
— Что? Да, такое возможно. — Свет, до сих пор озарявший лицо Эдриана, потух. — У него попытались украсть «Отблеск рая», вы наверняка уже это знаете. Потом был судебный процесс; мне тогда казалось, что он вообще никогда не закончится… В последние два года отец стал… ну да, другим. Он уже не говорил со мной подолгу. Так что не знаю, изменил ли он что-нибудь. Во всяком случае, он чертовски много работал. Только работал, забаррикадировался в своем подвале, почти не ел, даже не тратил время на то, чтобы помыться. — Он взглянул на Эмили и Ника, словно прося у них прощения. — Мама говорит, что он уже с самого начала процесса был не таким, как раньше. Просто не выдержал обвинения в воровстве и обмане. При этом нас самих обкрадывали. Четыре раза. В офисе, дома, даже автомобили взламывали.
