красивой девушке с пышными черными косами. Но после недолгого разговора Андриан вдруг обнял ее и залил слезами, трясся и всхлипывал так громко, что Феликсу стало за него стыдно. Утешиться пришлось тем, что Андриан измазал соплями не какого-нибудь мужика. Девушка отнеслась с пониманием. Что-то прошептала ему в уши. Вроде, утешительное. Правда зря, парень окончательно раскис: рыдал и задыхался, пока не выполз на улицу, где выкурил пять сигарет.
Несколько раз Андриан сидел под любимым двупалым деревом у озера. Кидал в воду камни. Остальное время проводил на квартире, загаживая и без того запущенную обстановку. С каждым часом затхлый воздух в помещении всё больше пропитывался запахом спирта, рвоты и протухших продуктов в холодильнике, сливаясь в одно тошнотворное амбре, выталкивающее слезы.
Дома парень одевал на себя кусок грязи. Оказалось, это его изумрудная рубашка: прожжённая (с дырками как в дуршлаге), мятая и измазанная чем-то вроде мазуты. Лучше бы он ходил голым. По крайней мере, не выглядел бы выползшим из земли покойником. Но в этом Феликс тоже не был уверен.
Под глазами парня залегли тени, словно сон оставил его на сотни лет.
Всё внутри Феликса сжималось от вины, от осознания того, что этот человек может и испортил ему жизнь, но действительно любит Марлин.
Или это нездоровая зависимость? Феликс подумал, что не ему судить.
Андриан положил на тумбочку рядом с кроватью оригами лисенка и периодически поглаживал странное творение пальцем. Один раз смял оригами и выбросил в мусорную корзину. Затем снова достал, выпрямил и поставил на рабочий стол.
Так продолжалось шестой день. С того рокового момента, как Марлин захлопнула дверь перед его носом. Однако утром седьмого дня, когда на город опустился густой тягучий туман, Андриан покинул квартиру и направился в слишком хорошо известном Феликсу направлении.
С облегчением Феликс вздохнул. Андриан вызвал такси, а не учудил поехать за рулем лексуса, который успел где-то раздобыть.
Опередив парня, Феликс истребителем прилетел в усадьбу. Спрятался на крыше. Покинул тело. Пошатываясь, Андриан поднялся на крыльцо. Безумно пьяный. Уже с самого утра.
— Андриан, тащи свою задницу обратно! Сейчас же!
— Опять ты! — рявкнул парень и яростно ткнул пальцем в его сторону. — Это всё твоя вина!
Изо рта Андриана так несло спиртом, что стала дурно.
— Не приходи к Марлин в таком виде. Ты сделаешь только хуже!
Феликс старался говорить сдержанно, чтобы Андриан лишний раз не взбесился, но ему это просто отвратительно давалось. К тому же парень соображал с кошмарной тернистостью, да и не желал слушать.
— Убирайся! И не смей указывать, что мне делать! Сгинь! — орал Андриан.
Дверь в дом распахнулась.
В проёме показалась Марлин — помятая и растрепанная, — она широко раскрыла глаза, увидев Андриана. Красные, заплаканные глаза… Лицо ее опухло.
Сердце Феликса сжалось.
— Ты опять здесь, — пискнула Марлин и попыталась закрыть дверь, но Андриан подпёр дверь ступней, после чего ворвался в дом.
— Крис ведь нет? — поспешно спросил он, поправляя взъерошенные русые волосы и оглядываясь беглым взглядом шизофреника.
— Да какая разница? Уходи, Андри! Уходи, — страдальчески проговорила Марлин, толкая парня обратно на улицу.
Похоже, она хотела ответить сурово и беспрекословно, но эмоции чересчур подводили, и как бы Марлин ни стремилась всё скрыть — ее чувства хлестали через край при виде этого человека.
— Нет.
— Пожалуйста! Я не хочу тебя видеть, — снова выдавила она сдавленным голосом.
Дикий, заглатывающий взгляд — с ним Андриан двигался в сторону девушки, медленно, точно хищник, загнавший жертву в угол. Вмиг он схватил ее за талию и закинул на плечо, пока та отчаянно брыкалась. Феликс раскрыл рот. Либо этот человек действительно маньяк, либо закинулся какой-то дрянью и окончательно свихнулся. Испуг в серебристых глазах жены, или удивление, понять сложно. Скорее боль. Не обращая внимания на попытки Марлин освободиться, парень отнес ее в гостиную, опустил на ноги и сжал ее запястья в кулаки.
— Господи, ты страшно пьян, — выговорила она дрожащим голосом, одновременно стараясь отстраниться от Андриана, но тот лишь вплотную прижал ее к себе.
— Я хочу тебя, — хриплым голосом прорычал он в ее шею, после чего потянулся, чтобы поцеловать, но Марлин отвернулась. — Безумно! Только тебя. Одну.
— Какого черта ты вытворяешь?! — неистовым басом заорал Феликс. — Так ты не оставишь себе ни единого шанса ее потом вернуть!
Андриан не реагировал на возгласы Феликса, будто совершенно перестал его слышать. У Феликса закралось подозрение, что парень его и не видит. Как такое возможно?
— Ты чокнулся... — Марлин потупила заблестевшие глаза к полу. — Оставь меня.
Андриан приподнял пальцами ее подбородок и обиженно рявкнул:
— Нет!
Она сжалась и отвернулась, потом вытерла рукавом лицо и из последних сил попыталась вырваться из оков Андриана. Но не смогла. И не сможет. Парень в два раза больше. Синица не вырвется из когтей орла, миниатюрная Марлин не справится с мужчиной на две головы выше, разве что… побежит за ножом.
— Ну, ну, стой же. Расслабься ты... моя девочка, моя, не убегай, — шептал Андриан ей на ухо, и крепко стискивал в объятьях. Целовал в шею. Между словами бормотал невнятное. — Я никогда не обижу тебя… Ты ведь знаешь? Скажи, что знаешь… любимая... кошечка… иди ко мне, детка, прошу...
Марлин вырвалась и со всей силы влепила парню пощечину.
Андриан медленно заморгал, потирая лицо. Алкоголь мутил рассудок. Напился парень до глубокого беспамятства. И вряд ли он вообще почувствовал удар. Удар был по его сердцу.
«Не нравится мне это выражение», — подумал Феликс, всматриваясь в поддергивающиеся мышцы и красные глаза Андриана.
Парень вернул на Марлин расстроенный взгляд. Реакция девушки его явно обескуражила, но терять нечего, а значит, внутри него заколыхалось нечто порожденное отчаянием, нечто бессовестное, на что пойдет человек, потерявший надежду и смысл, человек, чья жизнь рушится на глазах и напугать его ничем не получится; эти люди самое страшное, с чем можно столкнуться — они непредсказуемы...
Феликс не ошибся.
В следующее мгновение Андриан схватил Марлин под бедра и завалил на диван, придавил всем телом и принялся стягивать с нее одежду.
Попытки выбраться из-под него — обратились прахом.
Феликс по инерции схватил вазу на столе и кинул в Андриана, точнее хотел, но ни к чему не смог прикоснуться. Таким ничтожно беспомощным он даже в теле птицы себя не чувствовал.
Треск ткани. Андриан разорвал на Марлин голубую
