своё существование.
1888-й. Отмена рабства в Бразилии. Коронация Вильгельма II. Сделана одна из старейших сохранившихся звукозаписей — оратория Генделя. Лондон потрясли убийства Джека-Потрошителя. Генрих Герц открыл электромагнитные волны, длина волны которых была несколько десятков сантиметров. Джон Данлоп запатентовал изобретённую им накачиваемую воздухом (пневматическую) велосипедную шину.
1889-й. В Майерлинге были найдены трупы кронпринца Рудольфа и его любовницы баронессы Марии фон Вечера. Приняли конституцию Японии, согласно которой, в частности, провозглашался божественный статус императора как потомка богини Солнца Аматэрасу. Северная Дакота, Южная Дакота, Монтана и Вашингтон стали штатами США. Первый выпуск The Wall Street Journal. II Интернационал. Открылась Эйфелева башня и кабаре Мулен Руж. Ковалевская получила большую премию Парижской академии за исследование задачи о вращении тяжёлого несимметричного волчка. Покорён Килиманджаро.
1890-й. Бисмарк ушёл в отставку. Румыния стала королевством. Введено Земское положение. Введены сословные курии, выборность крестьянской курии заменена назначением гласных. В США приняли Акт Шермана.
1891-й. В России появился первый автомобиль, который привёз из Парижа редактор «Одесского листка» Навроцкий. Приняли на вооружение винтовку Мосина, а будущему императору настучали по голове шашкой в Японии.
1892-й. Лоренц и Фицджеральд высказали гипотезу о сокращении размеров тел вдоль движения, был открыт аргон и изобретена газоразрядная ртутная лампа.
1893-й. Дьюар изобрёл свой сосуд. Биржевой крах и начало экономической депрессии в США. Нансен поплыл к Северному полюсу. Заработал Коринфский канал. Нашли питекантропа, а в Новой Зеландии, первой из существующих ныне стран, было предоставлено право голоса женщинам
1894-й. В Венгрии произошло крестьянское восстание. В Лионе анархист Казерио смертельно ранил президента Франции Сади Карно. Альфред Дрейфус арестован по обвинению в шпионаже. Япония воюет в Северо-Восточном Китае.
1895-й. Человек высадился в Антарктиде. Хосе Марти бунтует на Кубе. Основали Русский музей. Введён в эксплуатацию Кильский канал. В Сеуле убили королеву. Родился кинематограф.
1896-й. Итальянцев разбили в Эфиопии, а потом они признали независимость этой страны. Попов осуществил радиопередачу. Прошли первые летние Олимпийские игры современности. Короновали Николая и случилась Ходынка. Началась «золотая лихорадка» на Клондайке. Показали «Чайку» Чехова (провал).
1897-й. Османская империя объявила войну Греции, поддержавшей восстание на острове Крит. Выпустили из тюрьмы Уайльда. анархисты убили премьера Испании. Туринцы основали «Ювентус». На Кубе война, Николай II проводит денежные реформы, а Хоффманн синтезирует аспирин и героин.
1898-й. I съезд РСДРП Начало аренды Российской империей Порт-Артура и Дальнего. Началась Испанская война с США.
Историк как-то надулся, сказал, что это всё незачем и не при чём, и куда-то подевался.
А я в итоге никак не могу понять, о чём мне говорит этот список — о непрерывности событий? О том, что все наши ощущения важности — персональны? Или о том, что ничего не мняется, а люди занимаются примерно тем же?
Извините, если кого обидел.
28 декабря 2017
Аэропорт (2017-12-30)
Снег кружился, вспыхивал разным цветом, отражая огни праздника.
Такси несло Раевского через праздничный город, потому что зимний праздник в России длится с середины декабря по конец января. Ещё в ноябре о нём предупреждают маленькие ёлки, выросшие в витринах магазинов. Потом на площадях вырастают ёлки большого размера, потом приходит декабрьское Рождество католиков, и его отмечают буйными пьянками в офисах и барах, а затем стучится в двери календарный Новый год.
Затем следует глухое пьяное время до православного Рождества и угрюмое похмелье Старого Нового года. Самые крепкие соотечественники догуливают до Крещения, смывая в проруби этот праздничный морок.
Раевский ненавидел задушевные разговоры «под водочку» и это липкое время, этот пропавший для дела месяц. Его партнёр, сладко улыбаясь, говорил:
— Самое прекрасное в празднике, то есть в празднике, именуемом «Новый год», — так это первый завтрак. Завтрак вообще лучшая еда дня, а уж в первый день — так особенно. Именно так! Причём отрадно то, что это знание не всем доступно. Но уж если получил его, то навсегда. И всю оставшуюся жизнь можешь смотреть на других свысока. Тайное братство завтракающих! Завтрак высокого градуса посвящения! Ах!
Раевский улыбался и кивал головой — радуйся-радуйся. Но без меня.
Каждый год он улетал прочь, вон из этого пропащего, проклятого города и возвращался лишь тогда, когда трезвели последние пьяницы.
Он не любил пальмовый рай банановых островов и Гоа, похожий на Коктебель нового времени. Это всё было не для него — Раевский уезжал на юг Европы и три недели задумчиво смотрел на море с веранды. Иногда с ним была женщина, но это, в общем, было не обязательно — риски были существенны. Он помнил, как однажды расстроился, сделав неверный выбор.
Лучше уж без него, без этого выбора — как хорошо без женщин и без фраз, без горьких слов и сладких поцелуев, без этих милых, слишком честных глаз, которые вам лгут и вас ещё ревнуют — и всё остальное, что пел по этому поводу старый эстет, которого ревновала и мучила его собственная родина, и мучила не хуже какой-нибудь женщины. Выбор человека — вот что он считал самым главным в жизни. Это было сродни выбору веры одним князем.
Такси медленно выплыло из города и встало в бесконечную пробку. Раевский не испугался — по старой привычке он выехал заранее и уже предвкушал, что всё равно будет сидеть в баре с видом на взлётно-посадочную полосу. Пробка не пугала его.
Он достал ноутбук и принялся читать сводку погоды по Средиземноморью.
Аэропорт был уже полон офисной плесени — в толпе вращались, не смешиваясь, группы тех, кто побогаче, и тех, кто заработал только на Анталию с Хургадой.
Раевский не смешивался ни с кем, он вообще никогда не смешивался — он всегда был один. Даже в школе он сидел один за партой: так вышло, он пользовался уважением в классе. Не был изгоем, но сидел один.
Он сел в баре, с неудовольствием увидев, что его рейс откладывается.
Когда он отвлёкся от переписки, то заглянул в интернет-новости, с удивлением узнав, что происходит в зале рядом с ним. Оказывается, не один его рейс задерживался, их были десятки.
Раевский привык к тому, что он часто узнаёт из Интернета то, что происходит на соседней улице, но выкрики сумасшедших блогеров вселили в него некоторую тревогу.
Он выглянул из своего убежища — зал был наполнен людьми, причём их было неправдоподобно много. Они уже начинали подниматься в бар, разбавляя немногих состоятельных посетителей.
Час шёл за часом, на телевизионном экране стали появляться репортажи с места событий.
Сотрудники
