Тролль присел рядом с ним.
Питер продолжал гладить волосы Секеу. Мысли путались в голове, спотыкаясь одна о другую. Он прижал руку к виску.
«Как же я мог это допустить? Почему? Потому что был совершенно уверен. Потому что собственными глазами видел, что Владычица исцелила его, вот почему. Нет, тут дело в чем-то другом. Иначе и быть не может».
Он взглянул на Маладриэль, на кровь – кровь Секеу, еще не запекшуюся на тонком эльфийском клинке – и сдвинул брови. «А ведь Лерой сказал, что меч у Ника, в лесу? Да, так и сказал, и даже подчеркнул».
– Таннгност!
– Да?
– Ты видел, как Ник убил Секеу?
– Да… Э-э… То есть нет. Именно этого я не видел. Но…
– А ребята? Кто-то из них это видел?
– Да. Лерой.
– Где Лерой?
– Пошел со всеми.
Питер задумался. Лерой вел себя как-то странно. Он вряд ли мог бы сказать, в чем состоит эта странность, но был уверен: здесь что-то не то.
– Мне нужно поговорить с Ником!
Прежде, чем тролль успел возразить, Питер подхватил копье и помчался наружу.
«Идут», – подумал Ульфгер. Мальчишки и девчонки, общим счетом двадцать три, а то и двадцать четыре, шли вперед редкой цепью, преследуя кролика. Открыв глаза, Ульфгер увидел едва заметный свет среди ветвей: низкие тучи озарил первый утренний луч.
Он снова закрыл глаза: с закрытыми глазами теперь было видно гораздо больше. Казалось, чем дольше он носит шлем, тем дальше может видеть, как будто шлем и его разум понемногу сживались друг с другом, сливались в единое целое.
Кролик снова замер впереди. Ульфгер чуял его растерянность и страх. Чуть дальше, за опушкой леса, ждали они, Пожиратели плоти, так много, что и не счесть, и все они были исполнены ненависти и жажды крови.
Он следовал за кроликом всю ночь, не позволяя тому сбиться с пути. Стоило кролику замедлить шаг или свернуть в сторону, он просто показывался ему на глаза, и кролик вновь пускался бежать.
Должно быть, Аваллах был благосклонен к нему. Даже слишком благосклонен: все вышло – проще некуда. Кролик выведет похитителя детей и его щенков прямо на Пожирателей плоти, прямо к их ловушке. А потом – о, потом… Невольно рассмеявшись, Ульфгер никак не мог остановиться. Казалось, этот смех не прекратится никогда.
Неподалеку треснула ветка. Ник встрепенулся и открыл глаза. Сквозь путаницу ветвей над головой пробивался слабый свет. Сколько же он проспал? Ник тревожно огляделся. А где же этот?.. Как он мог уснуть, когда его преследует эта жуткая тварь? Всякий раз, стоило только подумать, что ему удалось оторваться, стоило только остановиться, чтобы перевести дух, этот страшный великан появлялся вновь и устремлял на Ника огненный взгляд, проникавший в самую душу…
Ник еще раз огляделся, пытаясь понять, куда его занесло, но из-за густого тумана уже в двадцати шагах было ничего не разглядеть. Где-то сзади снова раздался треск. Ник схватился за нож, жалея, что не сумел удержать меч. Он поднялся и крадучись двинулся в заросли, но земля оказалась мокрой, и вязкая грязь чавкнула под ногой. Сзади послышались быстро приближающиеся шаги. Оглянувшись, Ник увидел Дирка, уставившегося на него из-за кустов. Судя по глазам, он был удивлен и испуган не меньше Ника.
Ник вскинул руки:
– Дирк, это сделал не я! Поверь, я…
Дирк прыгнул вперед и метнул в Ника копье. Ник сумел увернуться. Копье свистнуло над головой и вонзилось в дерево.
– Сюда!!! Вот он!!! – заорал Дирк, выхватив меч и бросившись сквозь заросли к Нику.
Ник сорвался с места, шмыгнул в кусты, выскочил на узкую тропку и побежал по ней так быстро, как мог. Со всех сторон закричали, в тумане среди деревьев мелькнули несколько фигур, бегущих в том же направлении, что и Ник.
Ник выбежал на просторную поляну, по колено заросшую серой травой, и тут же впереди навстречу ему из леса вырвалась еще одна группа Дьяволов. Ник резко свернул в сторону и кинулся к редким зарослям. Там, за деревьями, виднелись выжженные поля, и ему пришло в голову, что, может быть – может быть! – туда Дьяволы за ним не погонятся.
Мимо – так близко, что щеку обдало дуновением воздуха – просвистело копье. Дьяволы разразились звериным воем. В эту минуту Ник понял, что должен чувствовать олень, преследуемый стаей волков. Из его горла рвался пронзительный крик, глаза широко раскрылись от ужаса, сердце отчаянно билось в груди, ноги путались в высокой траве.
Ник добежал до края поляны. Спереди пахнуло мокрым обгорелым деревом. Пущенное сзади копье скользнуло по бедру, запуталось в ногах, и Ник, споткнувшись о его древко, растянулся в траве.
Вдали послышались крики. В густом тумане трудно было разобрать, с какой стороны доносятся голоса. Питер остановился, склонил голову вправо, влево, прислушался…
Он напал на след Ника перед самым рассветом и двинулся за ним. Но вскоре этот след пересекся со следами Дьяволов, и Питер помчался вперед со всех ног, надеясь нагнать Ника первым. По пути ему встретились и другие следы – большие, глубокие отпечатки ног. Немалый нужен вес, чтобы оставить такие. Кто же это? Одинокий Пожиратель плоти? Вряд ли. Единственный вероятный ответ был таков, что о нем не хотелось и думать. И, кем бы он ни был, тяжеловес тоже шел по следу Ника.
Вдали снова послышались громкие голоса. «Они недалеко от выжженных полей», – подумал Питер. Эхо диких воплей и воя загремело над склонами долины, окутанной предутренней тишиной, и Питер пришел в ужас. «Да что они – забыли, где находятся?»
– Смилуйся же над нами, Аваллах, – взмолился Питер, сорвавшись с места и бросившись вперед. – Хватит с нас бед!
Ник сел. Его настигали, брали в кольцо. «Вот, значит, как я умру?» – подумал он. Не в пасти чудовища, не в лапах торговца наркотиками, а от рук кучки ребят – тех самых, что еще вчера называли его братом… Ужаснее всего был даже не страх смерти, а выражения их лиц – лихорадочное веселье, далеко превосходящее обычную кровожадность, убийственное ликование, свойственное одной лишь толпе, собравшейся, чтобы вершить суд Линча.
– Это сделал не я!!! – закричал Ник.
Но его никто не слушал. Все взгляды обещали одно – смерть, скорую и неизбежную смерть.
Дирк прыгнул вперед, занося меч для удара. Взгляд его был устремлен на шею Ника, а лицо ничем не отличалось от лица мальчишки, который вот-вот забьет победный гол. И вдруг из-за спины Ника вылетело копье – тяжелое, толстое копье, глубоко вонзившееся в грудь Дирка и сбившее его с ног.
Воздух вздрогнул от громкого крика. Из-за деревьев длинной неровной цепью вырвались Пожиратели плоти. Люди в доспехах, в тяжелых сапогах, с воплем хлынули на поляну, потрясая мечами, копьями и боевыми топорами.
Ник вскочил на ноги, но чьи-то толстые сильные пальцы стиснули его руку, рванули вверх и с силой швырнули оземь – так, что дух перехватило. Над Ником нависло лицо Пожирателя плоти. Губы его скривились в издевательской усмешке, обнажив белые десны и черные зубы; глаза – узкие красные щелки – полыхнули огнем.
