Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
как мог забыть, что у тебя надо топить!
— Нет, ты знаешь, за все эти месяцы я в совершенстве овладела мастерством протапливания печек. Так что я справлюсь, а пока дрова прогорят, я попишу роман.
— Злата, а почему ты никогда не показывала мне свой роман? Мне бы хотелось прочесть его…
Девушка лишь пожала плечами. Она никому не давала его читать! Даже Дорошу, впрочем, его ее роман интересовал меньше всего.
— Я не суеверная, но… Я не хотела бы показывать рукописи. Вот выйдет книга…
— Понятно-понятно. Тогда спокойной ночи! Завтра встретимся?
— Конечно! — воскликнула девушка. — Спокойной ночи, Лешка! — и стремительно отвернувшись, девушка двинулась к калитке.
Лешкина рука так и застыла на полпути. Он сжал пальцы, которыми собирался коснуться Златиной щеки, и, невесело усмехнувшись, отправился домой.
В канун старого Нового года, на Коляды, Лешка, как и последние несколько дней, явился к Злате домой с самого утра. Поднял ее с постели, приготовил им завтрак, а после удобно устроился на диване в столовой у телевизора. Он не навязывался к ней с беспрестанным вниманием и не приставал с разговорами, просто лежал на диване, убавив звук до минимума, чтобы не мешать ей, смотрел телевизор и отдыхал. А Злата корпела над планами, решив закрыть свой больничный и после праздников отправиться на работу.
Ей казалось, или присутствие Блотского было тому причиной, однако она чувствовала, что сможет работать и не шарахаться от Марины Александровны. Да, прошло совсем немного времени с того памятного утра, когда в одно мгновение ее мир рухнул. Да, воспоминания об этом были еще живы, и Полянская подозревала, что они будут в ней всегда, как и все другие воспоминания, связанные с Дорошем, но это все в прошлом. Каждый новый день, отделяющий ее от тех событий, отодвигал их еще дальше. Она должна жить, она должна работать…
И во многом она была благодарна богу за то, что он послал ей Лешку. Конечно, Блотский ничего не знал и даже не догадывался, но он просто одним своим присутствием разгонял все ее тревоги и печали. Он просто лежал в соседней комнате, молчал, смотрел телевизор и не требовал к себе внимания, а Злата чувствовала, как тепло, доброта и свет, исходящие от него, согревают ее заледеневшую душу. Злата Юрьевна Полянская даже не подозревала, что Лешка Блотский получает не меньшее удовольствие, просто находясь в доме, где все дышало ею, где была она сама, пусть даже в соседней комнате, сидящая над планами. Она даже не подозревала, что Леша почти не смотрел телевизор. Рядом с открытыми дверями в зал стояло старенькое трюмо, в большом зеркале которого он видел ее отражение. Лешка наблюдал, как иногда Злата поднимала голову, оторвавшись от учебников и писанины, и, задумавшись, смотрела в окно или как небрежно убирала волосы, спадающие на лицо. Он смотрел на нее, не в состоянии отвести взгляда, как будто хотел впитать в себя ее облик, заполнить пустоту в своем сердце, заглушить тревогу, которая ни на минуту не отпускала его.
— Злата! — окликнул ее парень, приподнимаясь на диване. — Я вот тут подумал…
Из зала до него долетел ее тихий переливчатый смех.
— Ты думал, Лешечка? А мне казалось, последние полчаса ты мирно дремлешь! Кстати, я почти закончила, так про что ты там подумал?
— А почему бы нам вечером не отправиться по деревне колядовать? — изрек Леша и увидел, как резко девушка повернулась к дверям. В отражении зеркала их взгляды встретились. Злата удивленно приподняла брови.
— Это как?
— Ну, как обычно колядуют? Перевоплощаются в животных, цыган, хохлов — и вперед с песнями, танцами и прибаутками!
— Ты знаешь хоть одну?
— Нет, но это, в общем-то, и не важно! Нет, Злата, я серьезно, мы могли бы устроить такое представление! У меня есть гитара, у тебя в шкафу наверняка имеются бабушкины старые вещи и тулуп. И косметика, чтобы сделать соответствующий грим, у тебя тоже есть. Ну и пусть мы не знаем всяких таких песен про Коляды, мы другие споем! Бабульки наши будут счастливы, вот увидишь! — Лешка все больше воодушевлялся.
Злата улыбнулась и, встав из-за стола, вышла из зала. В маленькой спаленке, где когда-то жила прабабушка Таня, стоял старый шифоньер, где и хранились все старые вещи бабы Сони и деда Вити. Выбросить их ни у Златы, ни у ее родственников рука не поднималась. Включив свет, она немного порылась на полках и извлекла на свет божий широкую шерстяную юбку черную в красную и синюю полоску. Это была парадно-выходная юбка ее бабушки.
Выйдя из комнаты, девушка показала свою находку Блотскому.
— Как тебе вот эта юбка?
Лешка выставил вверх большой палец, что означало «Класс!».
— Лешка, но предупреждаю тебя сразу, я петь не умею и песен не знаю! Так что запевать придется тебе. Слушай, а ты вообще уверен, что нас пустят хоть в одну хату?
— Уверен! Я бабуле своей скажу, что мы пойдем по деревне колядовать, а она эту новость в два счета по деревне разнесет! Слушай, Злат, а можно и я покопаюсь в шкафу твоей бабушки, может, и я найду там что-нибудь для себя?
— Да, конечно!
Они долго перебирали старую одежду и все-таки нашли то, что им нужно. Лешка сходил домой за гитарой, заодно и бабушку свою предупредил, а потом они до наступления темноты переодевались и красились.
Когда на землю опустилась синяя морозная ночь, а из-за леса показалась полная луна, из дома Златы Полянской вышла парочка. Она — красавица с косой, в черном цветастом платке на голове, в овчинном тулупе, который источал не очень приятный аромат и был к тому же еще тяжел, но согревал получше любого пуховика. Принарядившись в юбку, она для полноты образа еще и валенки без галош обула и повесила через плечо холщовую торбу, в которую насыпала зерна. С подведенными бровями, нарумяненными щеками и губами, как спелые вишни, она точь-в-точь походила на девушку из русского села столетней давности. А он — в старой дедовой ушанке, потрепанной телогрейке, подвязанной солдатским ремнем, в поношенных брюках, заправленных в валенки, и с новенькой блестящей гитарой наперевес. Этакий молодой, лихой деревенский парень, первый на деревне…
Они вышли и, особо не мудрствуя, отправились к первым трем домам, что светились в начале деревни. Снег поскрипывал у них под ногами, они то и дело поглядывали друг на друга и хихикали.
— Надо было для храбрости выпить рюмку водки! — сказала девушка, когда они уже были у калитки бабы Нины.
Злата заметно волновалась.
— Уверен, в
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
