словах. И написано на лице.
Закончив говорить, мужчина замолчал. Ноздри его вздувались. Его душили эмоции. А потом он резко побледнел. Взгляд двух людей напротив него заискрился. У парня – синим, у девушки – белым. Его пробил озноб.
– Ты не должен был потакать прихотям этих безумных магистров. Для них человеческая жизнь ничего не стоит, – зарычал Фрей, его недовольство и неожиданная ненависть прорывались в интонациях. – Ты мог сделать что угодно! Дать отпор, сбежать или попытаться тайно спасти хоть кого-то! Ты должен был сделать хоть что-то, лишь бы не было той бойни.
Аврил был подавлен. Он признавал правоту сказанного в его адрес. И хоть он был не из пугливых, но от человека напротив исходила такая дикая ненависть с примесью чего-то даже безумного, что перечить ему ни капли не хотелось. Мужчина к тому же знал, на что тот способен и что из себя может представлять его внутренний мир.
– Это так, Фрей, – тихим голосом произнесла Лис. Аврил вздрогнул. Ему стало зябко. Он почувствовал близость замогильного холода. Но одновременно с этим и какую-то защиту. Этот холод не был ему врагом, он был ему другом.
– Он действительно совершил ошибку, с которой ему придется жить до самой своей смерти. И даже после, – продолжила Лиса, глядя на мужа. – Однако не все потеряно. Он прислушался к своему сердцу и поэтому он здесь. – Девушка повернула голову в сторону мужчины. – Аврил, ошибки нельзя искупить, сколько бы хороших дел ты ни сделал. Они навечно с нами. Ты поступил так, как поступил, потому что боялся смерти. Я хочу, чтобы в следующий раз, когда ты будешь на перепутье, ты вспомнил мои слова.
Девушка замолчала, пристально смотря на мужчину. Тот завороженно кивнул.
– Наша жизнь есть связка множества событий, и каждое из них кончается смертью. Она не является чем-то особенным. Она обыденна, естественна и вокруг нас. Поэтому ее не стоит страшиться. Подумай об этом.
Глаза магов приняли естественный цвет. Они оба смотрели на мужчину напротив. Аврил молчал. Озвученная мысль была не до конца понятна. Но он чувствовал в ней какой-то стержень, на который можно опереться в трудных решениях. А возможно, и во всех.
Подумав, он, не вставая с места, почтительно поклонился молодым, но так много знающим людям.
– Спасибо вам, госпожа Лис. И вам, господин Фрей. Я услышал. И буду помнить ваши слова.
На этом разговор как-то сник. Все погрузились в свои мысли. У каждого было, о чем подумать. Аврил размышлял о неисповедимости нитей судьбы, которые привели его именно в этот момент, и о словах госпожи. Фрей еще раз перебирал все факты, которые они узнали, и пытался понять, чем все это грозит именно им.
Лиса же чувствовала странное удовлетворение. Она начинала понимать, что мысли о неизбежности смерти, которые тяготили ее всю жизнь и толчком для которых стала смерть родителей, могут быть не мучением, а опорой. Ей и другим. Были ли эти мысли навеяны под влиянием статуэтки, с которой она не расставалась, или просто итогом всех размышлений после случая в детстве, она не знала.
Глава 17
Глава 17. Конец пути?
На следующее утро они продолжили свой путь. Несколько дней ничем не отличались друг от друга. Лес, солнце, дорога. И разговоры ни о чем просто для того, чтобы скрасить время в пути. Аврил все так же старался быть полезным и выполнял все поручения. Но Фрей пока не решил, стоит ли ему связываться с обучением. Он сомневался. Чему он может научить, если сам только учится? Но самое интересное происходило вечером. Как раз на привалах перед сном Никс вспоминал, что он не просто попутчик, а наставник, и начинал гонять своих нерадивых, как он считал, учеников и в хвост и в гриву. А гонять было за что.
Молодые люди сидели по разные стороны весело трещавшего разведенного костра в уже сгустившихся сумерках. Блики пламени, отражаемые водной гладью речки неподалеку, придавали окружающей местности уют. Мужчина, находившийся чуть в стороне, внимательно смотрел на двух людей, который сидели друг напротив друга. Они не двигались и просто молчали. Единственное, что отличало их от каменных изваяний, – это лица. Выразительные эмоции постоянно сменяли друг друга, от радостной улыбки до виноватого наклона головы. Чаще – последнее. Несмотря на то, что Аврил каждый день наблюдал эту непонятную картину, которая не менялась изо дня в день, ему все равно было интересно.
«Да вы издеваетесь надо мной, мелкие креветки?! Я бы вам даже палубу драить не доверил! Потому что вы бы просто не поняли, как это делается!» – бушевал Никс в сознании магов, в то время как снаружи тишину нарушало лишь стрекотание сверчков и треск костра.
«Причем здесь палу…» – начал было Фрей.
«Молчать, матрос!» – прогрохотал наставник и замолчал. В головах людей наступила долгожданная тишина. Причем здесь матрос, ученик спрашивать не решился.
Прошло долгих нескольких минут молчания, которое молодые люди не решались нарушить.
«Хорошо, я погорячился. И был не прав. Ну что с вас взять? Вы еще только учитесь. К тому же времена сейчас сложные, как у вас лично, так и в целом. Магия давно забыта, да и я говорю непонятные вещи. Так
