— Деньги? Какие деньги? — настал черед удивляться Кодзиме.
— Только не надо мне морочить голову насчет главного. Куда ты девал все эти деньги? Сколько их там было? Ведь где-то же ты их держишь? Или, может, ты их на какую-нибудь цыпочку промотал?!
— Что ты несешь?! Какая еще цыпочка?
— А что я еще должна думать? Мне сама президентская жена сказала, что наверняка так оно и есть.
— Жена президента Исикари? Это она тебе все рассказала?
— Ну да. Так что это не простые сплетни.
— Вот оно что! И что же еще она тебе говорила?
Оказалось, что жена Эйтаро Исикари позвонила Такако днем. Пригласила поехать куда-нибудь в Токио на ланч. Поскольку раньше такого не случалось, Такако была озадачена, но при этом и обрадовалась. Они встретились на вокзале Синдзюку и, гуляя, дошли до Гинзы. О двойной бухгалтерии Кодзимы мадам Исикари упомянула, только когда они пили кофе после обеда в шикарном французском ресторане у большого перекрестка в четвертом квартале Гинзы.
— Мне неловко об этом спрашивать, госпожа Кодзима, но скажите, вы не замечали, что у вашего мужа другая женщина? Мужчины — они ведь такие животные: только оставишь без присмотра, сразу норовят пойти налево. За ними нужен глаз да глаз. Ваш супруг — мужчина интересный. Молод, хорош собой, да еще и общественное положение солидное. Такого женщины не пропустят!
— Не может быть!
— Еще как может! Ваш муженек еще небось и не догадывается, как много на свете ужасных женщин… Вам я доверяю. Не могу же я думать, что вы вместе с мужем присвоили казенные деньги. Но мужчинам доверять нельзя! — делано усмехнулась мадам Исикари, при этом пытливо ощупывая глазами Такако.
* * *
Выслушав Такако, Кодзима понял, что задумал Эйтаро Исикари. Сам он опросил все руководство фирмы, собирая показания, а жене велел встретиться с женой Кодзимы и выяснить, какие секреты у него были в личной жизни. Все это свидетельствовало о полнейшем недоверии к кузену.
«Плохо дело! Очень плохо! Теперь уж никакие объяснения с боссом не помогут», — понял Кодзима.
— Можешь ты мне сказать, что происходит? — воскликнула Такако.
С чувством вскипающего в сердце отчаяния Кодзима рассказал жене, почему необходима была двойная бухгалтерия и как она осуществлялась, хотя Такако, наверное, и нелегко оказалось вникнуть в детали.
— Если все так и есть, как ты говоришь, ты просто дурак! А если ты врешь, то ты отпетый мерзавец, — выслушав его и немного помолчав, сказала Такако. Потом она зарыдала и принялась причитать: — Дурак ты, дурак! Ну надо же такое устроить! Что же теперь делать?!
Этого Кодзима и сам не знал. Ясно было только, что необходимо завтра утром срочно поговорить с Эйтаро Исикари. Что из этого получится, трудно сказать, но думать о родных и близких можно будет только после этого.
Такако снова стала допытываться насчет того, получал ли он со своих комбинаций деньги и была ли у него женщина.
— Я тебе все объяснил — и хватит об этом! — вскипел Кодзима, но на Такако его окрик возымел обратный эффект. Перепалка между супругами продолжалась еще много часов, до поздней ночи. — Я пошел спать! — наконец объявил Кодзима и перенес свою постель в маленькую комнату, предназначенную для гостей.
Перед тем как уснуть, чтобы хоть немного развеять томившую душу тоску, он открыл окно, выходившее на север. Холодный ветер дохнул на него, метнув в комнату горсть снежинок. На подоконнике снаружи лежал слой снега. Кодзима пристально вглядывался в темноту, но с верхнего этажа большого жилого дома дольний мир ночного города там, внизу, казался непроницаем. Как можно было судить по тусклому свету мерцавших там и сям сквозь белую завесу фонарей, метель разыгрывалась не на шутку. В минувшем году ничего похожего не случалось…
Он закрыл окно, задернул занавески, лег в постель и закрыл глаза — но сон все не шел.
3
Директор супермаркета в Симо-Синдэне Кода вошел в магазин, как всегда, в восемь тридцать утра. Однако из дому он вышел в этот день на пятнадцать минут раньше обычного: из-за сильного снегопада, продолжавшегося всю ночь, нужно было учесть, что на дорогу потребуется больше времени.
Как он и предполагал, автобус опоздал. Ощущение было такое, что из-за снега все замедлило движение — и люди, идущие на работу, и машины.
— Да, сегодня много не наторгуешь, — бормотал себе под нос Кода, грузно шагая по улице в сторону магазина и с трудом продираясь сквозь снежные завалы.
Рекламные листовки насчет распродажи были вложены в газеты и доставлены по адресам, но по такой-то погоде, скорее всего, покупатели до магазина не доберутся.
В супермаркете несколько человек, пришедших пораньше, уже приступили к работе.
— Доброе утро! — поприветствовал их Кода, проходя во внутренние помещения. Он сам должен был убедиться, все ли нормально в разделочном зале и все ли работники на местах.
Проверка явки на работу была важной обязанностью директора. Часто случалось, что женщины, принятые почасовиками, вдруг брали отгул: звонили, например, утром и сообщали: «У ребенка температура». Не верить им тоже было нельзя. В такой снег уж точно чьи-нибудь дети слягут с температурой.
Как всегда, Кода начал утро с обхода, но, когда переходил из рыбного разделочного цеха в мясной, вдруг послышался странный звук: какой-то громкий, неприятный для слуха скрежет. Кода резко остановился. Работники в мясном отделе тоже оторвались от своих дел и посмотрели в том направлении, откуда долетали звуки. Казалось, скрип доносился откуда-то сверху.
— Что бы это могло быть?
Кода постоял, рассчитывая еще раз услышать подозрительный звук, но все было тихо.
— Может, от такого снега на крыше наш супермаркет «Симо-Синдэн» сейчас рухнет, а? Придавит нас тут, внизу, — вот и будет вам «Нижний Синдэн». Ведь «симо»-то и означает «внизу», а «синдэн» — вроде как «преставился», — балагурил, по своему обыкновению, Кода.
— Не сглазьте, шеф! — криво усмехнулся заведующий мясным отделом.
— Не бойся, тебе смерть не грозит. Молодыми умирают только те, кого боги возлюбят. Ну а ты просто небольшая ошибка в процессе сотворения мира. Могут, конечно, ее исправить — отозвать тебя. В последнее время у них там строго стало — приходится компенсацию выплачивать за бракованную продукцию, так что богам недоделки оставлять не годится…
— Ох, шеф, вы и скажете! Ну как с таким начальством работать, которое только и норовит тебя поддеть?!
Посмеиваясь, Кода вышел из мясного разделочного цеха. Шутки шутками, но странный скрип, который они слышали, не давал ему покоя. Он вышел на улицу и обошел здание магазина снаружи.
По дороге на всякий случай толкал плечом стены, бил и пинал один за другим опорные столбы — не шатаются ли. Как будто бы все было в порядке. «Да нет же, конечно, от такого количества снега здание не должно рухнуть», — думал Кода, но смутное беспокойство по-прежнему томило душу.
