Книга Часограмма - Наталья Щерба

Гостевая комната Захарры находилась в одной из боковых башен, довольно далеко от центрального здания, где жила Василиса. Здесь царила сонная тишина ночи, не прерываемая даже размеренными шагами клокеров-охранников, бдительно охраняющих замок ночью.

Посреди комнаты, прямо в воздухе, висело зеркало — в нем отражались два длинных ряда белых и черных свечей.

Захарра снова повернулась к Василисе. Ее глаза блестели от волнения и тревоги.

— Ты уверена, что мы не делаем ошибки, а? Признаться, я вот сомневаюсь.

Василиса глубоко вздохнула, невольно нащупав на безымянном пальце шероховатый ободок кольца.

— Поздно отступать, — сказала она твердо, хотя внутри у нее все сжималось от страха.

…Зеркало привело их в Часовую залу Змиулана. Василиса ожидала чего-то подобного, поэтому не удивилась. Наоборот, при виде знакомых часов с человечками-жакемарами ею овладела странная решимость. Она больше не боялась.

Из темноты арки прохода, ведущего на лестницу, выступил человек. Это был Рок.

Некоторое время он смотрел на девочек, словно раздумывал, не видит ли он перед собой привидения. Василиса бесстрашно выдержала его долгий взгляд.

— Идите за мной, — наконец сказал он.

* * *

Они остановились перед высокой дубовой дверью со стрельчатой аркой, обитой коваными полосами с завитушками.

— Ты стой здесь, — бросил Рок Захарре. — А ты, — он косо взглянул на Василису, — заходи. Он ждет.

В камине ярко полыхал огонь, по углам ярко светили подсвечники, утыканные множеством тонких белых свечей. Наверное, именно поэтому в комнате царила духота — у Василисы на лбу выступили бисеринки пота.

Впрочем, вместо бронзового клокера, которого она ожидала увидеть, перед ней стоял человек.

МАРК.

Он улыбался.

— Ну, здравствуй, черноключница.

— Ты что здесь делаешь? — протянула Василиса, на какой-то миг потеряв самообладание. — А как же…

Ее вопрос застрял где-то в горле.

Что-то с этим Марком было не так. Лицо, фигура, осанка то же, но вот взгляд… да и голос…

На какой-то миг огонь свечей выхватил черноту глаз, осветил бездонное дно зрачков и — Василиса отпрянула, интуитивно ощутив опасность.

— Спасибо, что вернула мой старый часольбом, черноключница. — Марк усмехнулся. — Когда-то у меня выкрали его, посчитав эту оплошность забавным приключением. За что и поплатились — я не прощаю подобных выходок. Советую запомнить на будущее.

Василиса во все глаза таращилась на часольбом, появившийся в руках этого странного Марка.

— Выходит, эта часограмма с Фэшем… — потрясенно начала она и замолкла, боясь выдать себя.

Марк обратил к ней заинтересованный взгляд.

— О, значит, ты смогла кое-что увидеть? — вдруг восхитился он. — Забавно… Твой часовой флер действительно заслуживает более глубокого изучения… Я слишком поздно понял, что Время играет не на моей стороне, — вдруг сказал он. — Этот знак — мальчишка с монеткой — на самом деле был предупреждением. Не знамением свыше, как я думал ранее. — Черные глаза нового Марка вновь обратили взор на Василису. — Я указал не на того преемника. Надо было остановить свой выбор на Нортоне Огневе, как я и собирался… Но Время, теперь я это понимаю в полной мере, предложило мне путь раскаяния, возможность отказаться от когда-то сделанного выбора. Подсунув мне знак — видение из прошлого, — малыша с монеткой, вновь выбравшего не ту сторону. Да, это было предупреждение не повторить старую ошибку. — Он вдруг зло хохотнул, и у Василисы побежали мурашки по спине, хотя она и так уже почти теряла сознание от вновь накатившего страха. — Но я готов сыграть против самого Времени, — задумчиво продолжил он. — И ты мне в этом поможешь, Василиса Огнева.

— Почему это я? — одними губами прошептала Василиса. Происходящее вдруг перестало казаться ей реальным. Вот же перед ней Марк, решивший ее разыграть. Она вдруг вспомнила Елену, которая когда-то явилась к ней в образе Астрагора. Похоже, именно она подсказала этот трюк своему любимчику. — С какой стати ты тут выпендриваешься, Марк? — зло спросила она. — Если тебе хочется посмеяться, то мне — нет.

Марк прищурился, очевидно обдумывая хлесткий ответ. Неожиданно он шагнул к Василисе и вручил ей часольбом.

— Разве ты не досмотрела альбом до конца? — Марк нагнулся и, подцепив листы длинным, тонким ногтем, перевернул на предпоследнюю страницу.

С последней часограммы на Василису смотрел Марк. На его плече лежала изящная женская рука, овитая богатым золотым браслетом с часовой стрелой. Кажется, это была рука Елены Мортиновой.

Василиса подняла взгляд и поразилась еще больше: этот Марк, нависший над ней черной тенью, не был настоящим Марком.

— Астрагор… — потрясенно прошептала она, невольно опуская взгляд.

— Переверни еще одну страницу, дорогая.

Словно во сне, Василиса послушно перелистнула альбом и — чуть не выронила его из рук.

На нее смотрел Фэш.

— Он должен был стать моим последним перевоплощением.

В комнате потрескивал огонь.

— Но его поглотила Серебряная Комната. Он бился с двойником и проиграл. Фэш Драгоций был побежден собственной эррантией. Очень, очень жаль.

Василиса подавленно молчала. Как бы плохо она ни относилась к Марку, ни за что бы не пожелала ему такой судьбы…

Марк аккуратно высвободил часольбом из ее похолодевших пальцев, закрыл его и положил на каминную полку.

«Очевидно, решил полистать перед сном», — мрачно подумала Василиса. Она уже догадалась, что в этом альбоме были спрятаны самые важные часограммы Астрагора. Возможно — все его перевоплощения. Ну почему она не догадалась спрятать его!

Астрагор внимательно наблюдал за ее размышлениями.

— Твой дар слишком ценен, Василиса Огнева. Не у каждого есть способность вызывать дыхание Времени, видеть мантиссы самых разных материй и пространств… Если ты останешься в Астрограде, твой талант станут использовать по пустякам. Мелкие хлопоты советников и их семей, справки о погоде, классификация старинных книг в библиотеках, может быть — работа с часограммами в условиях строгой секретности… Я же предлагаю тебе большее. Ты будешь изучать истинное часодейство. Проникать в тайны мироздания, постигать глубины людских душ, измерять степени временных циклов… — Марк сурово посмотрел на нее, оценивая, верно ли понимает его Василиса.