Книга Часодеи. Часовая башня - Наталья Щерба

Сильный порыв морского ветра ударил в тяжелые витражные ставни и с грохотом распахнул их. От шума Василиса проснулась и резко села в постели.

В прямоугольнике окна небо выглядело хмурым и сонным, только на горизонте, где через плотную пелену туч пробивались лучи восходящего солнца, разлилась ярко-алая полоса.

Пожалуй, пора вставать. Висящие над зеркалом часы в виде желтого лунного диска показывали без пяти шесть. Скоро они превратятся в тарелку, утыканную ложками и вилками — время завтрака. После этого часы станут оранжевым солнцем, обозначающим свободное время, а ровно в два часа дня превратятся в круглый поднос с ручками — знак семейного обеда. Когда поднос сменит чайник, наступит время чаепития, самая строго соблюдаемая традиция: на низком овальном столике появится чашка горячего чая и не исчезнет, пока Василиса его не выпьет.

Если часы превратятся в колесо, значит, впереди поездка; а ровно в десять часов вечера, когда придет пора укладываться спать, на стену вновь вернется Луна. Василисе ужасно нравились эти волшебные часы, ведь, кроме прочего, они передавали специальные сообщения. Например, когда приезжал кто-нибудь из семьи — раздавалось три громких удара, и циферблат превращался в герб Огневых — сломанную золотую стрелу на черном фоне. Если приезжали почетные гости — часы показывали их герб. Няня детей — госпожа Фиала, добродушная полноватая женщина средних лет — рассказывала Василисе, что, когда в их доме царило напряжение, часы начинали спешить, а если семье что-то угрожало — ход времени на часах замедлялся, циферблат чернел и покрывался слоем пыли.

Но Василису больше всего интересовали главные часы, висящие на самой высокой башне замка — Часовой. При первом осмотре Черновода отец рассказал ей, что эти часы есть не что иное, как сердце Часового замка, сохраняющее Время. По ним сверяли все остальные часовые механизмы дома, о них заботились в первую очередь. Эти часы могли навсегда остановиться только в случае окончательной гибели замка. Во время войны, при осаде, сражение в замке шло до тех пор, пока работали эти главные часы. Если они останавливались, жители крепости сдавались, потому что вместе со временем уходила последняя надежда возродить свой дом…

Прогоняя сонливость, Василиса энергично помотала головой, вскочила и принялась размахивать руками и ногами. В замке вставали рано, до завтрака оставалось всего два часа, а она еще собиралась немного полетать над морем.

Черновод представлял собой огромный многоэтажный замок, на самом верху располагались восемь одинаковых башен с узкими конусообразными крышами. Башни носили названия сторон света: Северная, Северо-Восточная, Восточная, Юго-Восточная и так далее. Они окружали главную высокую башню замка — Часовую.

Зеленая комната Василисы находилась на самом верху Восточной башни. Распахнув ставни, отсюда можно было наблюдать за кораблями, уплывающими в сторону бескрайнего моря. Справа, на юго-востоке, тянулась цепь островов, едва заметных в густой туманной дымке. Василиса дала себе обещание как-нибудь решиться на долгое путешествие и непременно там побывать.

С первого дня появления в Черноводе у Василисы вошло в привычку каждое утро летать вокруг замка. Поначалу она боялась, что кто-нибудь ее остановит, но этого ни разу не случилось — может, в пределах определенного пространства можно было летать без опаски, а может, Нортон-старший дал приказ не мешать дочери упражняться в полетах.

Единственное, что не нравилось Василисе — это близкое соседство Норта, проживавшего в Юго-Восточной башне. Однажды, сидя на подоконнике, она так засмотрелась на закат, что не заметила, как Норт тихо открыл окно своей комнаты и кинул в нее большой грецкий орех, метко попав ей в лоб. У нее потом весь день голова гудела! После этого она стала осторожней и, вылетая утром на прогулку, всегда посматривала на окна башни слева. К счастью, Северо-Восточная башня пустовала, а комната Дейлы находилась далеко — в Южной. Сам Нортон-старший проживал в Северной, и детям запрещалось ступать даже на лестницу, ведущую в башню. Западная башня звалась Одинокой, она всегда пустовала. Но Василиса прекрасно помнила угрозу Елены как-нибудь запереть ее там навечно, поэтому, несмотря на страх, девочке все же хотелось когда-нибудь туда заглянуть — просто так, ради любопытства. В ее воображении это было мрачное и холодное помещение, где по стенам развешаны веревки и цепи, а с потолка клочками свисает древняя паутина. Василиса готова была поспорить, что для полного устрашения в этой комнате висит портрет самой Елены Мортиновой. Но при осмотре замка отец почему-то пропустил эту башню, да и вход на лестницу преграждала тяжелая железная дверь с часовым механизмом.

А время летело незаметно. Василиса часами просиживала в библиотеке, пытаясь как можно больше узнать о часодействе. Обычно она проходила туда через нуль-зеркало, установленное в ее комнате, хотя ей нравилось гулять по замку. Но в коридоре можно было встретить Норта или Дейлу.

Василиса была рада, что видела брата и сестру только во время завтрака или обеда, и всегда — в присутствии кого-нибудь из прислуги. Обычно все они молча поглощали еду, лишь изредка обмениваясь холодными, ненавидящими взглядами. Ужинать разрешали в своих комнатах, и Василиса, конечно, никогда не упускала этой возможности.

Как обычно, в предпоследний день августа завтрак проходил в столовой. Несмотря ни на что, Василисе нравилось это помещение, потому что здесь было очень уютно: с невысокого потолка свисали на длинных шнурах бронзовые люстры, в большом камине, с высокой узорной решеткой, всегда горел огонь. В центре комнаты стоял овальный стол, накрытый белоснежной скатертью, а вдоль стен тянулись ряды низких деревянных буфетов, заставленных серебряной посудой. На самих стенах, покрытых неяркими полосатыми обоями, висели старинные картины в тяжелых рамах — преимущественно морские пейзажи, корабли, изображения крылатых людей. Василиса всегда садилась лицом к камину. На каминной полке стояли огромные песочные часы в виде скалы, окруженной феями с разноцветными стеклянными крыльями. Когда становилось особенно скучно, их можно было с интересом разглядывать, изучая мельчайшие детали.

Сегодня утром в столовой не было и следа привычной сонной тишины. Василиса сразу поняла причину оживления: в центре овального стола восседал отец. Он выглядел невозмутимым и немного усталым — наверное, только-только снял дорожный плащ. Хотя Нортон-старший появлялся в замке на короткое время (об этом сообщали часы в Зеленой комнате), Василиса видела его только в первый день своего прибытия в Черновод, когда они вместе осматривали замок.

— Здравствуй, Василиса, — в обычной равнодушной манере произнес отец. — Опаздываешь.

Василиса хотела ответить, да так и застыла на месте — она увидела ту, что сидела по правую руку от Нортона-старшего.

— Привет, милочка, — кисло сказала Елена Мортинова и обратила на девочку холодные ярко-голубые глаза. — Мы тебя заждались, дорогая. — Несмотря на ласковые слова, ее голос источал яд.