Я тяжело вздохнула.
— И… Что же мне делать?
— Пробуждать в себе спящую силу, — сказал Калипсо. — Заодно и Дрейку его тело вернуть и всю магию. Со всеми этими морскими тёрками вам необходимо именно вдвоем справляться, одна ты не потянешь. Тебе нужен дреймон, заклинатель моря, тебе нужно вернуть Дрейку его силу.
— Так это правда возможно? Но как?
— Я расскажу. Ты внимательно меня выслушаешь, вернёшься в прошлое и повторишь все то, что я скажу тебе сделать, что мы тут с тобой отработаем. Ты пробудешь тут со мной, — Калипсо сделал паузу, глянув на настенные часы. — Несколько часов. Скорее всего — до вечера.
— А здесь что, утро? — с сомнением протянула я, глянув на сумрачную темноту за окном.
— Да, и довольно раннее.
— Чтобы ты понимала, полдень для Калипсо — это ну очень раннее утро, — пояснил Эрик.
Я прыснула от смеха.
— Понятно всё с вами…
— Да я и час дня считаю ранним, — зевнул Калипсо. — Так что по моим меркам вы притащились ни свет ни заря… Ладно, к делу. Когда ты вернешься в прошлое, и сделаешь обратную отмену, то время на море побежит даже чуть быстрее обычного. Такое бывает, если надолго замораживать пространство, а твоя заморозка оказалась достаточно долгой и сложной, потому что охватила огромную территорию. У тебя будет… Ну-у-у, минут пять, наверное. За эти пять минут тебе надо будет успеть телепортироваться к пещере Дрейка, проникнуть как-то в эту пещеру, минуя охранные чары, провести быстро ритуал, который позволит вернуть силу Дрейку, провести ритуал, который вернет силу тебе…
Мой глаз нервно дернулся.
— Слишком мало времени будет для такого списка необходимостей, тебе не кажется?
— Значит, тебе придётся действовать очень быстро и жестко, — пожал плечами Калипсо. — Значит, так… Смотри, все, что тебе нужно сделать — это путем нанесения на себя особых символов и произнесения разработанных мною заклинаний разбудить в себе демоническую сущность. Она в тебе есть, она в тебе очень сильная. Разбуженная сила позволит тебе наконец-то научиться слышать море и не только… Но такие сильные прорывы можно сделать только на очень больших эмоциях…
Калипсо принялся подробно рассказывать про взаимосвязь базовых эмоций с проявлениями магии и конкретно с проявлениями магии во мне. Он не только рассказывал, но и показывал, чертил быстро схемы на большом листке на столике между нами, и я увлеченно слушала, склонившись над чертежами и записями, с жадностью впитывая каждое слово.
Калипсо за несколько минут буквально пошагово расписал все мои действия, нарисовал волшебные руны, пообещав чуть позже заставить меня выучить их на зубок вместе с заклинаниями.
— Тебе нужно будет активировать вместе с рунами определенные эмоции в себе, — говорил Калипсо, подчеркивая на схеме обозначения эмоций. — У человека есть четыре базовые эмоции, вот их и нужно будет активировать. Первая базовая эмоция — это страх. Лютый такой, животный страх, который способен испытывать абсолютно каждый человек. Разница только в том, что каждый люто боится разных вещей. Кого-то вот даже смертью не напугать… Далее, вторая базовая эмоция — это гнев. Обрати внимание, что важно отделить гнев и злость от паники. Злость — это прекрасный двигатель магических способностей. А вот паника — это прекрасный стопор. В панике ты не сможешь ничего добиться, поэтому тут важно сначала выпустить из себя страх, активировать вот эту руну, — Калипсо постучал ручкой по сложному символу на схеме. — А потом закрывать в себе этот страх гневом. Есть еще одна очень сильная базовая эмоция… Это печаль. Очень сильная печаль, разрывающая сердце, способна открыть очень высокие уровни магии.
— Отчаяние, — понимающе кивнула я. — Наставник… Ильфорте много говорил о том, что сильная печаль, переросшая в очень высокую степень отчаяния, — это очень сильная эмоция, которая позволяет волшебнику добиться очень многого.
— Да, это, в общем-то, был излюбленный прием моего отца — определенными методами довести до отчаяния и заставить пробить собственный потолок. Но на этом отец как раз и останавливался… И не шел дальше. Хотя там вполне есть куда идти. Например, — Калипсо прочертил на схеме длинную стрелку в сторону четвертой руны. — Например, в сторону тьмы. В очень глубокую тьму, до которой можно дойти только через три эмоциональные стадии и открыть четвертой базовой эмоцией.
— Это какой же?
— Ты удивишься, но… Радостью.
— Радостью? — я недоуменно вскинула брови. — Звучит довольно нелепо. Как радость может вскрыть демоническую сущность?
— Так радоваться можно разным вещам, — усмехнулся Калипсо. — Трупу врага тоже можно искренне порадоваться.
— Говоришь об этом прям как большо-о-ой специалист на этом поприще, — ехидно произнес Эрик.
Калипсо, не меняя выражения лица и даже не глядя на Эрика, швырнул в него смертный шар, который Эрик играюче отбил в сторону окна, тут же разлетевшегося на осколки. Эрик при этом продолжил неспешно поедать попкорн, ведерко которого стояло у него на коленях — дилмон его раздери, когда он успел это ведерко наколдовать, откуда он его вытащил?..
Я нервно сглотнула, переводя взгляд с Калипсо на Эрика, которые так и не изменились в лицах и продолжили заниматься своими делами: Калипсо чертил схему и расписывал заклинания с рунами, а Эрик меланхолично ел попкорн с самым блаженным выражением лица. Оба даже не придали значения коротким вспышкам заклинаний и холодному ветру, ворвавшемуся в разбитое окно. И влетевшему в окно ворону, которого я уже видела сегодня. Ворон подлетел к диванчику со стороны Эрика и очень недовольно каркнул, стукнул клювом по ведерку с попкорном. Эрик всё с тем же меланхоличным выражением лица протянул ворону попкорн, тот схватил лакомство и перелетел на спинку кресла Калипсо.
— А это у вас игры такие ролевые, да? — осторожно спросила я. — Смертельными шарами кидаться?
— Ну да, — пожал плечами Эрик.
— Ну нет!! — одновременно процедил сквозь зубы Калипсо.
— Да ладно тебе, — лениво отмахнулся Эрик, продолжая похрустывать попкорном. — Хотел бы ты меня грохнуть по-настоящему — сделал бы уже это давно, причем так, чтобы я об этом не узнал. А так ты просто вредничаешь и держишь меня в тонусе, так сказать. Мне это даже полезно.
— Как же меня раздражает, что ты всё и всегда про всех знаешь, — проворчал Калипсо, сощурившись глядя на Эрика.
Тот с невозмутимым выражением лица развел руками и пафосно вздохнул.
— К сожалению или к счастью, но дар предвидения давно меня покинул. И кто бы знал, как приятно ощущать эту легкость в голове, когда перед твоим внутренним взором больше не маячат пророческие видения…
— Это не отменяет того, что ты все равно всё про всех знаешь, — страдальчески вздохнул Калипсо. — Твое внутреннее чутье, натренированное сотнями лет пророчеств, тебя никогда не подводит. И мне это не нравится. Невозможно с тобой общаться и не оставаться при этом как на ладони.
