то, что творилось в моей душе те месяцы, в которые мы считали, что его больше нет с нами…
— Эйрин, любимая… — хрипло произносит Нил с болью в голосе и прижимает меня к себе. Так крепко, будто силится навечно нас соединить. Так сильно, что на секунду я лишаюсь всякого доступа к кислороду. — Моя. Только моя. Мой самый сладкий на свете пончик.
— Только твоя, Нил.
— Хорошо, что мы не сразу добрались до моей комнаты. — сказал совершенно бесстыжий голый мужчина, на чьей груди с блаженством покоилась моя голова.
— Нил! — шепнула испуганно, словно нас мог кто-то услышать, и приподнявшись на левом локте, посмотрела на беззаботно развалившегося на кровати королевича. Он лежал на спине, заложив руки за голову, на лице довольная улыбка. Стоило мне пошевелиться, как один его глаз открылся, исследовал меня, затем снова закрылся, и тритон весело хмыкнул, словно мальчишка.
— Я всего лишь честен с тобой. Этот трон мне никогда не нравился. Отталкивал. Но в виду недавно созданных крайне приятных воспоминаний на нем, я воспылал к нему новым чувством. — и неожиданно бойко предложил. — Повторим?
— Ты устал и должен отдохнуть. Дилан вообще сказал, что ты еле ходишь…
— Я собираюсь доказать тебе еще не один раз, что полон сил и ночь только началась. — в следующий миг я оказалась на спине, а крепкое мужское тело тут же накрыло меня сверху, вжимая в тонкие шелковые простыни.
— Нил…
— И твой голос, пончик, когда ты так зовешь меня по имени, звучит слишком маняще… У меня нет такой силы, чтобы устоять…
Мягкие губы накрыли мой рот и тело пронзила сладкая истома, подталкивающая обнять его плечи и поддаться низом живота навстречу его мускулистым бёдрам.
Картина того, как неистово он брал меня на троне и как беззастенчиво я кричала, разрывая ошеломленную нашим поведением молчаливую темень окружающего зала, где ещё днём состоялось сражение, вдруг вспыхнула перед глазами и будто полыхнула в мою кровь ещё больше пламени, которое с каждой секундой поглощало меня все сильнее.
Я обхватила его сильное тело ногами, и он плавно проник внутрь, медленно продвигаясь, заполняя собой все пространству вокруг и внутри меня. Я превратилась в полыхающий костер и блаженный стон вырвался наружу из моих уст.
— Да, моя сладкая, — зашептал на ухо мужчина, словно забирая и растворяя мою волю и душу в себе.
Окончательно отпустив все волнения и забыв обо все на свете, я отдалась в плен обоюдного дикого желания.
Ночь казалась бесконечной и абсолютно прекрасной. Мы любили друг друга и безостановочно болтали. Общались совсем как раньше, когда он еще не был моим мужчиной, а был лишь моим самым лучшим другом.
— Между прочим, я в пятерке лучших околунных агентов Лиама, — не знала, что умею так вдохновенно хвастаться, но, как выяснилось, я умела, и мне безумно хотелось обо всем ему рассказать.
— Тебе придется подвинуться, когда я вернусь. — бессовестно улыбаясь и ласково целуя меня в ключицу, говорил этот наглый осьминог.
— Почему это мне? — тут же гневно отталкивала его я. — Может ты растерял свои навыки, пока миловался тут с Алистерией, и не сможешь даже в десятке оказаться?
— Иди сюда, — и я снова оказывалась в кольце его крепких объятий. — Мой бесстрашный околунный агент. — еще один нежный поцелуй в висок. — Я нисколько не сомневаюсь, что ты лучшая, Эйр, и люблю тебя до самой темной глубины. Но пятерка означает опасные задания. И хоть я не намерен в чем-то ограничивать тебя, мне все же было бы спокойнее, если бы ты занималась менее серьезными делами.
— Может, мне сидеть дома и готовить тебе пироги? — съязвила я.
— Если ты настаиваешь… — лукаво ответил коварный околунный и тут же получил пинок в плечо.
После череды успокаивающих мое возмущенное состояние поцелуев, я спросила:
— А когда мы уедем с острова, Нил? — и ощутила, как до этого полностью расслабленное тело тритона вмиг напряглось.
— Пончик… тут такое дело… Мне надо с тобой посоветоваться. Я уже списался с Лиамом, и он предложил мне несколько вариантов решений, но ответ на самый важный вопрос я могу получить лишь после разговора с тобой. — после этих слов мне стало несколько сложно оставаться в беззаботном состоянии. — Как ты знаешь, я сверг Алистерию, и теперь по законам Пятого Королевства, я считаюсь королем Сиренсши. Знаю, что в Четырех Королевствах здешний народ считают агрессивным и опасным, но, прожив здесь достаточно времени и наблюдая за жителями, я осознал, что не все хотят вести ту жизнь и придерживаться тех манер поведения, которые долгое время диктовали им их прежние правители. Многие мечтают о спокойной жизни и не одержимы идеями захвата людей и грабежа кораблей. Да, ты можешь сказать, что сегодняшнее поведение жителей противоречит моим словам, но они лишь выполняли приказ своей королевы. Они не могли поступить иначе. Делали то, к чему привыкли, хоть эти привычки многим из них не нравятся. Я могу сказать это с уверенностью, так как власть над водой помогает мне также особым образом чувствовать жителей Сиренсши. Если показать им другой порядок и помочь…
— Ты хочешь остаться? — взволнованно прошептала, перебив его речь.
— Я не знаю. Правда, понч, пока не понимаю, как лучше поступить. — покачал головой Нил, и на него будто снова очередной волной обрушилась покинувшая его усталость. — Возможно, не навсегда, а на какое-то время, пока не пойму кому можно передать власть. У меня есть парочка идей, но я не так близко общался с этими созданиями, чтобы быть полностью в них уверенным. Дилан сказал, что будет рад побыть со мной здесь, и Сэльма тоже приедет… — он виновато посмотрел на меня, сообщая что к заговору этих двоих не имеет отношения. — Лиам тоже считает, что некоторое время я вполне могут исполнять обязанности короля и совмещать их с работой в агентстве. Они с Фрэнком, кстати, тоже собираются сюда на пару недель… И, если бы ты согласилась, пончик… — он замялся и взглянул в мои глаза с примесью страха и тревоги. Провел ласково пальцами по волосам и спросил. — Эйр, ты бы согласилась стать моей королевой?
— Королевой? — ответила каким-то глухим севшим голосом.
— Я хотел сказать, ты станешь моей женой, Эйрин Лунд? — серьезно произнес Нил, и я застыла. — Извини, что делаю тебе предложение посреди ночи, пончик, но мне кажется, в этом есть особая романтика… К тому же твое обнаженное тело…
— Ты должен перестать называть меня пончиком среди других созданий, иначе поданные не будут воспринимать меня всерьез, — нахмурилась я, поднимая одеяло до самого рта, и мужчина напротив засиял.
