— Я понимаю, насколько опасно мне находиться в Гвендарлин, но не хочу уезжать, — проговорила я, когда мы спустились к морю.
Началась июньская жара. Солнце палило нещадно, и я с трудом сдерживала желание стянуть парик. Ульрих воспользовался шляпой, которая делала его совсем взрослым.
— Что тебя тревожит? — спросил он прямо.
— Мама, — ответила я после раздумий. — Как вести себя с ней?
— Будто ничего не случилось.
— Но…
— А ты хочешь перемен? Чтобы она узнала, что ты ей не дочь?
Я покачала головой. Нет. Это последнее, чего я хотела.
— Тогда оставь, всё как есть. Пока. Дальше будет видно.
Мы помолчали, глядя на величественного «зверя». Сегодня он расслабился. Нежился на солнце. Волны переливались и, не спеша, ползли к скале. Не бились в нее. Гладили. Картина действовала умиротворяюще, завораживала. Говорить о мрачном будущем не тянуло. Как и думать. И я перевела тему.
— Как считаешь, где сейчас звезды?
Ульрих поправил шляпу, съезжающую на лоб.
— Одна у истинных ведьм.
— Это догадка?
— Матушка сказала. Она являлась. Во сне. Позавчера. Это высшая ведьмовская магия.
Я качнулась и присела на камень, чтобы не упасть. Его мать приходила?! И он только сейчас соизволил об этом рассказать?! Ох, наверняка, речь шла обо мне.
— Мою нескромную персону вспоминала? — спросила я, хмурясь.
— А как же, — Ульрих весело улыбнулся. — Не пугайся. Похоже, герцогиня нашла способ убедить мою мать, что ты приемлемый кандидат в невесты. Хотя еще больше постаралась Делия. Она пыталась покончить с собой.
Хорошо, что я сидела.
— Что она сделала?!
— Хотела отравиться. Все обошлось, не бойся. Делия — умная девочка. Наверняка, все рассчитала. Чтоб успели спасти. Для ее отца — в смысле, настоящего отца — попытка самоубийства стала отличным аргументом, чтобы разорвать нашу помолвку. Эта хитрюга нашла управу и на мать. Пригрозила рассказать фальшивому папаше, что никакая она ему не дочка. Учитывая, что никто не знал о сговоре наших родителей, отмена помолвки не обернулась позором ни для кого.
Я не знала, что на это сказать. Ульрих свободен. Нам ничто не мешает быть вместе. Кроме, теней и родового проклятья полуведьмаков, разумеется. Но я разучилась радоваться. Сидела мрачная, глядя на потрясающее море.
— Ты не рада? — спросил парень тревожно.
— Одной проблемой меньше, — ответила я тихо. — Но их еще столько осталось.
Он понял, что я хочу сказать. И вернулся к прежнему разговору. Об артефактах.
— Теперь одна звезда хранится у ведьм, вторая у кого-то из темных магов, третья — у светлых, а четвертая… — Ульрих сконфуженно замолчал.
— В Маргарите, — закончила я хмуро. — Как думаешь, на кукле ее кровь?
— Уверен. Эта идеальная защита. Кровь матери, взятая после насильственной смерти.
Я вспылила. Глянула волком.
— Не называй ее так!
Ульрих присел рядом на камень.
— Марго ни в чем не виновата, Лилит. Нельзя ненавидеть ее вечно. Она защищала тебя. От теней. Всё это время.
— Знаю. И я ее не ненавижу. Просто хочу, чтобы держалась подальше. Я не смогу заговорить с ней. Не смогу и всё, понимаешь?
Полуведьмак кивнул. А меня прорвало:
— Дюваль… То есть, Дарлин Ван-се-Рмун сказал, что я пошла в нее. Он имел в виду не внешность. Но меня это бесит. Я всегда расстраивалась, что непохожа на мать, а оказывается, оказывается… — я всхлипнула и вытерла глаза. Сухие глаза. И вновь заговорила о другом. — Интересно, почему Дарлин взбесился, узнав, что Гвенда чуть не сожгла полуцветов? Он начал что-то говорить об их важности, но не закончил фразу.
Ульрих поразмыслил с минуту.
— Ведьмы считают, что полуцветы начали рождаться не просто так. У них есть некое предназначение. Просто пока никто не знает какое. Но, возможно, это ведомо основателям.
— В пропасть обоих, — бросила я. — Как нам теперь вообще смотреть в зеркала-близнецы в следующем семестре?
— Так же как раньше, — ответил Ульрих спокойно. — Близнецы не заодно с тенями. Они же пытались нам помочь. Не стоит их бояться…
…По дороге обратно в замок мы встретили Рашель и Элиаса. Они тоже гуляли вдвоем. Как друзья, а не пара. По крайней мере, так выглядело со стороны. Дэриана не опасались. Звездный мальчик покинул Гвендарлин после заключительного экзамена. Правильно, такому, как он, закон не писан. Хочет — пропускает семестр, хочет — уезжает раньше других. Впрочем, никто не расстроился из-за преждевременного отбытия. Чем дальше Уэбрук-младший от Гвендарлин, тем спокойнее всем.
Рашель светилась от радости. Ей не терпелось поделиться новостями.
— Пришло письмо от герцогини Виктории! Меня пригласили провести каникулы в замке Ван-се-Росса! Не придется ехать домой!
Я понимала соседку. Последние недели она с горечью представляла встречу с родителями и братцем Свеном. Вряд ли те простили ей «предательство». А теперь она едет не к ним, а вместе с ненаглядным Элиасом. Что ж, хоть у кого-то летний отдых удастся.
— С тебя экскурсия по окрестностям, Лилит, — Рашель улыбнулась.
— Я не самая популярная личность в наших краях. Лучше держаться подальше.
— Подумаешь, — развеселилась девчонка. — Нам пора организовать клуб непопулярных личностей и включить в него весь орден. Кроме Брайса, пожалуй.
Мы расхохотались. Громко и задорно. От души. Я осознала, как сильно мы все устали. Вымотались. Каждому хотелось впустить в жизнь хоть немного беспечности.
Увы, мне это точно не грозило…
****
В последнюю ночь в Гвендарлин я долго не могла уснуть. Считала и овец, и коров, и даже упырей леди Барбары. Но сон не шел. Всё казалось, в комнате, кроме нас с Рашель, есть кто-то еще. Притаился и выжидает. Присматривается. Я физически ощущала пристальный взгляд. Но не злой. Скорее, печальный.
Я села на постели и спросила шепотом:
— Покажись. Я знаю, что ты здесь.
В тишине темной комнате прозвучал судорожный вздох.
— Выходи, — велела я. — Довольно играть в прятки.
Я бы не удивилась, появись передо мной упырь. Или даже тень. Но увидеть себя со стороны — испытание не для слабонервных. Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это вовсе не я, а Маргарита, которую я прежде видела лишь со спины. Она явилась без скрипки. В синем платье до пола. Строгом, но эффектном.
— Знаю, ты не желаешь со мной общаться, — проговорила она, остановившись в паре метров от кровати. — Я просто хотела убедиться, что ты в порядке.
